Волшебство на троих

– А ты сопротивляешься.

– Да. Потому что еще не нашел себе подходящую невесту.

– А сколько тебе лет? – заинтересовалась я.

– Да не так много, как кажется. Всего сто девятнадцать.

– Ого, - присвистнула я. – Так моя будущая свекровь тоже бодрая столетняя старушка?

– Ты права, ей перевалило за сотню, но эта «бодрая старушка» внешне выглядит младшей сестрой своих сыновей, - рассмеялся вампир. – Подожди, ты с ней еще познакомишься…

– Что, все так плохо? – загрустила я.

Скорое знакомство с будущей свекровью явно не внушало оптимизма.

– Ну, не то чтобы совсем плохо, - задумчиво протянул Аленар. – Но лучше быть готовым заранее. К примеру, ты знаешь, как у меня появилась Гренна?

Мантикора, с интересом обнюхивавшая придорожный куст боярышника, повела ухом и одним прыжком, распахнув крылья, метнулась к нам.

– Нет. – Я протянула руку и погладила кошку. – Ален говорил, что ее создал его друг. По всей видимости, он подразумевал Ремара, поскольку в то время мы еще не находились в таких близких отношениях, чтобы сразу выдавать все семейные тайны. Я считала, что Гренна сразу принадлежала тебе.

– Нет. – Аленар отпихнул в сторону мантикору, чересчур настойчиво лезущую целоваться, и не дал мне соскользнуть на землю от таких бурных ласк. – После исчезновения Ариэна Ремар остался один. Отец практически переложил на него свои обязанности князя, мать по любому поводу выходила из себя… Не самая благоприятная обстановка, знаешь ли. Мальчик нашел себе отдушину в магии и серьезно занялся своими исследованиями. Через несколько лет его брат объявился, но не пожелал остаться в замке и никогда не задерживался больше чем на сутки. Единственным исключением стал приезд Ариэна после первого затмения.

– Да, про это он мне рассказывал.

– Ремар, страшно обрадовавшись брату, захотел продемонстрировать свое умение и создал мантикору.

– Хорошая зверюга получилась, - уважительно признала я. – А при чем тут моя будущая свекровь?

– Видишь ли… - хмыкнул Аленар. – Встреча Биэллы с Гренной сопровождалась оглушительным визгом. Причем сложно сказать, кто испугался больше – моя сестра или молоденькая, нескольких часов от роду, кошка с крыльями. Оправившись от изумления, Биэлла встала в позу и заявила: «Или она, или я!»

– И братья, надо полагать, выбрали маму…

– Ремар не захотел развоплощать мантикору, но и держать кошку в замке не мог. Поэтому предложил мне забрать ее. А я не стал отказываться, и с тех пор Гренна живет со мной.

– Ну не все время, - уточнила я. – Последний год она жила в Школе.

– А еще год до этого пропадала неизвестно где. Я считал, что мантикора развоплотилась, и очень удивился, когда Ариэн сообщил, что она жива.

– Ален тоже не верил своим глазам, - улыбнулась я, воспроизводя в памяти картинку потрясенного Магистра неестествознания. – У кого же ты была, киска…

– Боюсь, мы этого не узнаем, - вздохнул Аленар. – Тогда так и не удалось выяснить, кому потребовалось меня убивать. Но сейчас, после всего случившегося, мне кажется, что в этом замешан Орден.

– Мораввен? Ты хочешь сказать, что он в курсе подлинного происхождения Алена?

– Нет-нет, не волнуйся. Сам по себе Ален здесь не причем. Речь, скорее, идет о Белогорье.

– Слушай, ты можешь объясняться понятнее? – потребовала я. – Не хотелось бы лезть в твою голову! Кто знает, что я могу там случайно обнаружить!

– Могу. Подозреваю, что меня приняли за Ремара. Наемники напали на меня в предгорьях, на землях княжества. Я ехал на Элане, в длинном плаще, без обруча Повелителя, а рядом бежала мантикора. Во время боя мне некогда было читать мысли, но несколько обрывков я уловил. Противники очень сильно удивлялись, почему я сражаюсь с ними странным малоизвестным оружием, а не магией.

– А что же они не позаботились захватить с собой мага? – не поверила я.

– Нет, почему… Захватили. Маги как раз должны были погасить мои заклинания. Кажется, так они выражались…

– Ну ладно, тебя спутали с Ремаром. В принципе, не могу их обвинить в невнимательности. На расстоянии вас действительно сложно различить незнакомому человеку… Но кому в таком случае потребовалось убивать князя Белогорского? Или тогда он еще не занимал пост правителя?

– Только-только занял. На меня напали буквально через два дня после смерти Эркаста. Собственно, я и ехал в Белогорье на похороны и семейный совет. А зачем убивать Ремара… Возможно, кто-то хотел истребить всю правящую династию? Гибель Эркаста естественной назвать сложно.

– Все может быть… Но тогда странно, что попытки прекратились.

– Они прекратились существенно позднее.

– Что, наемники нападали еще?

– Нет, подобных засад больше не было. Ремар вообще обычно передвигается телепортами, так что его бессмысленно поджидать на лесной дороге. Но он рассказывал про несколько случаев, когда стоял на краю гибели и выживал чудом. Все прекратилось так же внезапно, как и началось, прошлой осенью.

Осенью… А что у нас тогда произошло? Ален приехал в Школу, познакомился со мной, начал обучать некромантии, потом уехал, потому что у его семьи украли темный алмаз, затем вернулся…

– Мораввен получил то, что хотел, - догадалась я. – Он добыл себе темный алмаз, и поэтому Белогорье его больше не интересовало. Даже если Ремар и знал что-то, ничего предпринять, по мнению Великого Магистра, он не мог.

– Может быть, может быть… Кстати, мы приехали. Осторожно, я помогу тебе спуститься.

– А где мы? – Занятая собственными размышлениями, я не обращала внимания на окружающий мир.

– Смотрим местные достопримечательности. Ты же этого хотела?

Я огляделась. Лес как лес, ничего необычного. Зеленая травка, высокие сосны, впереди светлеет опушка…

– Ой!

Наверное, в ясную солнечную погоду здесь еще красивее. Но даже сейчас, хмурым травеньским днем, я не могла оторвать взгляд от расстилающегося передо мной пейзажа. Лес подходил прямо к небольшому лесному озерку. В серо-синей воде, колышущейся под порывами ветра, отражались низкие серые тучи и кроны высоких стройных сосен. Ивы, склонившиеся над озером, купали в нем ветви. Пологий берег, заросший травой, так и манил сбросить обувь и пройтись по мягкому изумрудному ковру. Правда, при этом пришлось бы аккуратно обходить упавшие сосновые шишки. На противоположном берегу лес сменялся лугом, на котором сейчас пасся табунчик лошадей.