Воля под наркозом

По правде говоря, «легальное» наименование объекта, который значился в официальных отчетах под номером «666», ему сообщили: научно-исследовательская лаборатория с каким-то фуфлыжным названием при какой-то не менее фуфлыжной организации. В том, что все это явное и бессовестное фуфло, ПМ нисколько не сомневался. Однако приказ начальства выполнял честно и с идиотскими расспросами ни к кому не обращался. Тем более что на горизонте светил перевод на другую должность, делавший возможным получение очередного звания.

Вместе с тем вторую и основную часть приказа – неусыпный контроль над объектом и его сотрудниками – также следовало выполнять. И выполнять желательно «на золотую». Поэтому кое в чем ПМ все же проявил инициативу, не забыв при этом основательно подстраховаться. Так, сначала он обзавелся информаторами, имеющими к объекту весьма косвенное отношение. А позже сумел утаить от чуткого руководства часть оперативной информации и использовал ее во благо делу: тщательно подготовил и осуществил блестящую подставу одного из сотрудников лаборатории. Многолетнее общение с миром блатных не только основательно пополнило словарный запас ПМ, но также обогатило его жизненный опыт и отшлифовало профессиональные качества. Исключительно благодаря этим своеобразным «курсам повышения квалификации без отрыва от основного места работы» «лоханувшийся» сотрудник не был сдан начальству, а прочно завис на крючке, был без труда завербован, а в отчетах начальству проходил под конспиративным именем Саша.

Долгое время Саша с переменным успехом снабжал Павла Мстиславовича информацией о морально-психологическом состоянии сотрудников лаборатории, переменах в их социальном положении, содержании разговоров на внеслужебные темы и прочей околорабочей информацией.

В первой же беседе с Сашей, или Сашенькой, как любовно называл ПМ, выяснилось, что все сотрудники объекта, включая уборщицу, при поступлении на работу дали подписку «о неразглашении», нарушение которой рассматривалось как «измена Отечеству» и каралось по максимуму. Зла ни информатору, ни тем более себе ПМ не желал, потому сразу определились, что информация рабочего характера обсуждаться даже близко не будет. Такое решение, учитывая любознательность ПМ, далось ему не просто, но оказалось очень даже верным, в чем ПМ впоследствии неоднократно убеждался.

Вот и сейчас, поджидая в условленном месте Сашеньку, ПМ еще – и уже в который – раз вынес себе устную горячую благодарность за когда-то принятое решение и от души посочувствовал полковнику Басину, без пяти минут генералу Басину, который подобной предусмотрительностью явно не отличался. Нет, служебных тайн он не выдавал и знать ничего более того, что ему положено по должности, не желал. Однако имел неосторожность вести разговоры на вольные темы в служебном кабинете с любознательными личностями. По сообщению «слухачей», неустановленное лицо, имени которого – хоть в этом Басин не оплошал – не называлось, вскользь закинуло без пяти минут генералу Басину удочку о деятельности объекта под кодовым номером «666». Басин наживку немедленно отверг, однако в отчете о подозрительном вопросе умолчал, прикрывая, очевидно, своего любознательного знакомого. И теперь к головной боли Ивашевского прибавилась еще одна – установить личность, род деятельности и связи подозрительного знакомого, на всякий случай, но ненавязчиво, «пробить» Басина на предмет моральной устойчивости, а также усилить контроль над курируемым объектом.

ПМ посмотрел на часы и недовольно поморщился: Сашенька запаздывал. Уже на сорок секунд. Точно в этот момент дверца автомобиля открылась, небольшая фигурка быстро юркнула внутрь и скромно скукожилась в уголке.

– Однако… – многозначительно произнес ПМ, снова, теперь уже демонстративно, посмотрев на часы.

– Извините, Павел Мстиславович, – робко пискнула фигурка, – начальству же не объяснишь.

– Оставь свои извинения при себе, – жестко ответствовал ПМ. – Что нового?

– Да ничего… Шеф все еще в отпуске, у Бриля сын родился, Петька еще одной дамой сердца обзавелся…

– Кто такая? – быстро спросил ПМ.

– Вот тут все записано.

ПМ торопливо выхватил из тонких пальцев бумажку с отпечатанным на машинке текстом. Страхуется, сволочь, – вскользь подумал он, – от руки ничего не выдает.

– Еще что?

– Все, собственно…

– Как это все? То есть как это все? – очень даже натурально взорвался ПМ. – Что ты там лопочешь? «Все в порядке, все как обычно…» Херня все это! Так что не заливай, все выкладывай!

– Так ведь нечего…

Общаться с послушным Сашенькой было приятно. Особенно учитывая, что дома теперь срываться не на кого. Так что ПМ и поднажать на информатора мог, и душу всласть и безнаказанно отвести.

Некоторое время в салоне машины слышался исключительно его мощный голос, выдающий одно смачное ругательство за другим. Когда же красноречие иссякло, ПМ все еще грозно, но уже менее яростно, что Сашеньку очень даже обрадовало, прошипел:

– Значит, так! Из других достоверных… – это слово он особенно выделил, недвусмысленно намекая на сомнительность Сашенькиных сведений, – источников мне стало известно, что объектом всерьез интересуются некие личности. Кроме того, – вдохновенно врал дальше ПМ, даже не догадываясь о действительном резонансе, который впоследствии вызовет его заявление, – последнее время около объекта, а также некоторых его сотрудников крутится одна… нет, две подозрительные особы. А ты мне втираешь, что ничего нового!

Увлекшись, ПМ не сразу сообразил, что незаметно перешел на крик. Презрительно, но не без тайного удовольствия посмотрев на маленькую фигурку, готовую слиться с дверцей, протечь под сиденье, сделать все, что угодно, лишь бы стать менее заметной, ПМ почувствовал себя значительно лучше. Закурив, он уже совсем дружески хлопнул Сашеньку по узкому плечику и снисходительно произнес:

– Ладно, чего уж там. Верю, что стараешься, потому как знаю – деваться тебе некуда.

При этих словах фигурка вздрогнула и еще сильнее вжалась в сиденье. ПМ усмехнулся и довольно продолжил:

– Значит, прими все сказанное к сведению и в следующий раз, – тут голос его снова посуровел, – принеси в клювике что-нибудь стоящее. А следующий раз будет завтра в это же время.

– Но… – робко пискнула фигурка.

– И никаких «но». Срок тебе до завтра. Все. Привет родителям.

Он дождался, пока Сашенька покинет авто, проводил худенькую фигурку взглядом. И только когда она поспешно скрылась за углом, повернул ключ зажигания. Разговором он остался в целом доволен.

Сашеньке беседа с ПМ также доставила немало удовольствия. Начать с того, что этот козел уже сколько времени ни о чем не догадывался, глотал «дезу» за «дезой» вперемешку с незначительной, но вполне достоверной информацией и ухом не вел. А сам между тем подкидывал Сашеньке очень даже существенные и нужные сведения. Конечно, эти сведения требовали тщательной проверки, откликаться вслепую на слова подполковника у Сашеньки и в мыслях не было. Но, как говорит народная поговорка, нет дыма без огня. Из чего можно сделать вывод: ежели ПМ усилил бдительность, следовательно, на то были свои и весьма веские причины. А вот что за причины, это Сашенька выяснит самостоятельно, было бы от чего оттолкнуться.

* * *

Проснувшись неприлично рано для выходного дня – еще и девяти не было, – я тем не менее обнаружил, что Чехова уже и след простыл. На столе, придавленное – шутник, мать его! – бутылкой пива, лежало очередное лаконичное послание, частично повторявшее предыдущее: «Не вздумай слинять. Сиди на телефоне. Сам никуда не звони. Юра».

Поплескавшись под душем и наскоро перекусив, я добросовестно «сел на телефон» – устроился перед телевизором, а аппарат, благо шнура хватило и даже запас остался, поставил около себя, время от времени нетерпеливо на него поглядывая. Выходной – это хорошо, но моя деятельная натура требовала активных действий, общения, эмоциональных потрясений. Желательно приятных. Телефон, однако, безмолвствовал.

Когда он наконец ожил, мое терпение было уже на пределе.

– Да? – свирепо заорал я, схватив трубку после первого же звонка.

– И надо так вопить? – насмешливо заметила трубка голосом Чехова. – Ты очень занят?

Черта с два, мстительно подумал я, досчитал до десяти, потом обратно и абсолютно спокойным голосом ответствовал:

– Да так, не очень. А что?

– Дело есть. Давай-ка ноги в руки и мчись на подмогу, мне не разорваться.

По тону полковника сообразив, что тому не до шуток, а моему заточению пришел конец, я с энтузиазмом сообщил: