Вопль впередсмотрящего
Шрифт:
Дело было во сне, на рассвете, я не стал размышлять над тем, что всё это значит, хотя, если честно, текст телеграммы несколько настораживает, но не будем об этом.
Диван нужно смотреть.
Разболтался он что-то.
Новый диван и уже разболтался.
Вера Петровна с четвёртого этажа просит открыть бутылку вина «Монастырская изба», старшая её сестра в гости к ней из Тумы едет, не из Тулы, а из Тумы, это где-то там, в глубинах Мещёры, это где-то там, куда и откуда утром и вечером мимо моей дачи по узкоколейке проходят
Минус пять, ветра нет, солнца нет, заснеженные кусты и деревья, чёрные глыбы ворон на тонких вершинах берёз, Виктор Иванович из четвёртого подъезда тащит на санках оконные блоки, он собирает выброшенное и складирует за своим гаражом, а наступит май — увезёт всё это на дачу с целью вместо сарая поставить дачный домик.
Пожилой инвалид прогуливается с молодым инвалидом, а где их третий друг по прогулкам — инвалид неопределённого возраста?
Как-то летом я шёл за ними и слышал их разговор, и говорили они о Гегеле.
Люди, дома, машины, много машин, машин, кажется, больше, чем людей, кусты, деревья, тёплые трубы теплотрассы, черная, влажная, с нежной травой полоса вечной весны тянется среди снегов, повторяя ход подземной трубы теплотрассы, подростки между домом глухонемых и игровым залом «Вегас» играют в хоккей, кто на коньках, кто без коньков, троллейбусное кольцо, овраг, гаражи, а дальше — Пекинка, а за нею — дачи, и виднеется серая полоса леса, а дальше — дорога на Юрьев-Польский, когда-то давно ездил я в ту сторону устраиваться пастухом, но не устроился, так как молодая женщина, от которой это зависело, вышла на крыльцо и замахала руками: «Уходите! Уходите! Мой муж только что вернулся домой из тюрьмы! Уходите! Уходите!»
Но вернёмся к дивану. Крепёж разболтался. Нужны отвёртка и шурупы более сильные, но всё спуталось в моём хозяйственном отсеке, полнейший бардак…
«И с этим бардаком пора кончать!» — услышал я голос Президента, и согласился с ним, и навёл порядок, и закрепил крепёж дивана, и лёг на диван, и двое неизвестных вошли, и один из них сказал, что пора кончать, и они сделали это, но мне не было ни больно, ни страшно, мне стало хорошо, что меня уже нет…
А потом я что-то делал, о чём-то размышлял, а потом наступил вечер, и я вышел прогуляться и за торговым колледжем не удержался и спустился на картонке по ледяной горке.
Мы ещё встретимся?
Дождь, лужи, туман.
Дочь купила нам большой жидкокристаллический телевизор.
Живёт и работает она в Москве. Приехала, купила, настроила, уехала.
Ремонт крыши нашего дома продолжается.
Правая нога Игоря Петровича после грязей в Саках сгибается лучше.
В нашем городе создаются ДНД — добровольные народные дружины.
Пожилая дружинница задержала рецидивиста.
В Германии отмечается рост популярности социалистических идей. Продаются двухполозные коньки. Купить, дождаться настоящей зимы, потренироваться на двухполозных коньках, а потом перейти на более серьезные.
Записаться в ДНД, поймать опасного преступника.
Великоанадольский лес находится в Волновахском
районе Донецкой области.У совы одно ухо больше другого.
Телефон: Владимир Васильевич предлагает, требует немедленно приехать к нему для важного разговора. Он закажет для меня такси, сейчас же, немедленно, ко мне.
Он — монологист, слышит только себя. Не поеду. Никакой важности такого разговора там не будет. Ничего, тоска подвыпившего человека. Сценарий известен до мельчайших подробностей.
Однажды ехал я на заднем сиденье автобуса Львовского производства.
Дело было зимой.
Двигатель автобуса львовского производства ЛАЗ-695 находится сзади, и зимой на задних сиденьях тепло.
Тетушка из Донецка приглашает на Новый год.
Президент Украины Ющенко подтянул в Донецк свои войска.
Поехать туда, выступить перед его войсками, склонить их на нашу сторону. А потом уже встречать Новый год.
Барахольный ряд рынка у «Факела». Чего там только нет: скобьё, крепёж, резисторы, топоры, книги, аудио-видео, валенки, галоши, цепи, канаты, радиотелелампы, лампы паяльные, фонари, фонарики, сантехника, материнские платы…
Автобус львовского производства ЛАЗ-695 имел двигатель мощностью 109 л.с., 6 цилиндров, 34 места для сидения и неопределённое число мест для стояния. Но в ту ночь я оказался единственным пассажиром.
Это был последний рейс.
Водитель вёл автобус, кондукторша на своём кондукторском месте подсчитывала выручку. А я смотрел на неё, думал о ней.
Нравилась она мне.
И вдруг…
И снова телефон, и снова Владимир Васильевич: приезжай, мне плохо.
Нужно ехать.
А историю с кондукторшей я расскажу в другой раз.
Если встретимся.
Мы ещё встретимся?
А снег идёт
Куранты, гимн, последние новости и песня «А снег идёт».
«А снег идёт, а снег идёт, и всё вокруг чего-то ждёт…»
Снега нет, чёрная мерзлота, пыль.
Сегодня нужно закончить и сдать модель, собственно, она уже готова, осталось отшлифовать.
Всегда весёлый водитель автобуса объявляет по микрофону остановки, балагурит, напевает «А снег идёт».
Сегодня нужно закончить и сдать модель, собственно, она уже готова, осталось отшлифовать.
Модель выпукло-вогнутая, полусферическая, разъёмная на нагелях.
Сдать модель и теорию модельного дела, получить разряд.
Сдать, пригласить Шатунова в ресторан.
Шатунов — мой учитель, один из лучших модельщиков модельного цеха завода «Азовсталь».
Работает он быстро, говорит быстро, и я не всегда успеваю адекватно усвоить его информацию.
«А снег идёт, а снег идёт, и всё вокруг чего-то ждёт…»