Воплощение

– Но они тоже его подданные.

– Я это пытаюсь ему сказать уже много лет! Толку никакого… Ася, почему ты, существо из другого мира, с другой планеты, меня понимаешь, а мой собственный король нет?

Я пожала плечами. Что тут скажешь? Подумала немного и спросила:

– Прости, Арк, что задаю такой вопрос… Мне странно. Ты наследный принц, значит король должен быть твоим отцом. А ты его никогда так не называешь.

– Ты чересчур умна, Ася. С ходу ткнула в самую болезненную точку. У нас сейчас очень странная ситуация. Король официально мой отец, но на самом деле нет. Я, как принято говорить, бастард. Но я же и наследник. Дело в том, что король всего лишь муж моей матери королевы. В нем нет ни капли королевской крови. Из-за этого, например, наша страна уже давно живет без благословения. Наверное, и война от этого. Моя мать была королевой. Она влюбилась в моего отца. Он был на четверть лебд. Если бы ты лучше знала наши расы, ты бы заметила.

Я не стала говорить, что и так обратила внимание.

– Так вот. Они не могли пожениться, Государственный совет никогда бы не одобрил этот брак. Моего отца услали за море, а мать вынудили выйти за герцога Саргола. Я родился как бы в браке, законным ребенком и наследником короны. Но все знают, что я не сын Саргола. Моя мама не была с ним счастлива, хоть и родила ему двоих детей, Теана ты знаешь, а еще у нас есть сестра Аллира. Она замужем за королем Островов. Мама умерла, когда мы все были еще несовершеннолетними. Саргол стал регентом, а потом сумел короноваться. Только вот королевской магии у него так и не появилось. Он меня не любит, я плачу ему тем же.

– А твой настоящий отец?

– Удивительно, что ты спросила. Он умер на чужбине, скорее всего был убит лет через пять после моего рождения. Он не был недостойным человеком или простолюдином. На самом деле он был ничуть не ниже Саргола по рождению. Разреши, я не буду упоминать его имя.

– Так почему же ему не позволили жениться на твоей матери?

– Потому что его бабушка была простолюдинка, лебда. Его дед не просто сделал ее своей любовницей, а женился на ней официально. Все сочли это неприемлемым, решили, что он покрыл себя несмываемым позором. Поэтому его сын смог жениться только на очень бедной аронайке, другие за него не шли.

– Ни фига себе у вас и порядки! Арк, прости меня, но можно еще вопрос? Почему ты мне все это рассказываешь?

– Сам не знаю. Наверное потому что ты можешь понять меня. По крайней мере мне так кажется. Если честно, я ни с кем не решался это обсуждать. А ты не аронайка и не лебда, ты смотришь со стороны, и, мне кажется, можешь быть объективной.

– Хочешь по-честному? Мне отвратительно смотреть, как в вашей стране относятся к лебдам, хотя они составляют большую часть населения и при случае могли бы показать аронайцам, где раки зимуют.

– Эй, поосторожнее, я все-таки не лебд, как бы тебе этого ни хотелось. И друзья мои чистокровные аронайцы. Но по большому счету ты права. Только не рассказывай никому, о чем мы тут с тобой сегодня говорили, хорошо? Этим ты можешь подставить и меня, и себя. Такие взгляды тут не популярны.

– Да ясен пень, тут у вас лучше молчать в тряпочку, здоровее будешь.

Принц засмеялся, подошел поближе и чмокнул меня в нос. Потом вернулся к своему ложу, сел и стал снимать сапоги:

– Знаешь, я думаю, что мне повезло. С тобой действительно можно дружить как с мужчиной. Даже лучше. Ты смотришь непредвзято, и у тебя есть своя система ценностей. Они не совпадают с нашими, но почему-то мне понятны и близки. Многое из того, что ты говоришь, я чувствовал, но не мог, или вернее не решался выразить. Сейчас я радуюсь что не сумел сразу сделать тебя своей любовницей. Это бы все испортило.

– Должна признаться, ты меня удивил. Я и вообразить не могла, что ты сможешь мне такое сказать. Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что назвал меня другом. Искренне, по-настоящему, не так, как тогда во дворце. Это мне действительно дорого и очень приятно.

Я не стала ему говорить, что расстроилась. Быть ему только другом теперь, когда он такой, такой… лапочка! Я хочу его до невозможности, а он со своей дружбой… Что-то я нелогичная какая-то. Спать с ним я не собираюсь, было принято такое правильное решение. Значит хорошо, что он дружить решил. Что же меня от этого так колбасит? Арк тем временем развивал свои мысли:

– Ася, а по твоим понятиям дружба и любовь несовместимы?

Вопрос, конечно, интересный. Что бы ему такое сказать, чтобы не отрезать себе возможные пути развития отношений?

– Знаешь, в моем мире есть такое высказывание: влечение тела рождает желание, влечение души – дружбу, влечение ума – уважение. И только вместе они рождают истинную любовь. Как-то так, если я не ошибаюсь. Отсюда следует, что любовь никак не может исключать дружбы, которая является ее составляющей.

Ой, что-то я такое умное залудила, самой страшно. Помнится я это читала, но где, не соображу. Может, я что-то переврала? Хотя звучит нормально, этакая мудрость веков. Интересно, как мой красавчик это скушает?

– Девочка моя, ты меня успокоила. Не волнуйся, спи крепко, завтра у нас нелегкий день.

День и впрямь выдался непростой. Мы встали рано, солнце только поднялось над горизонтом, окрестные кусты тонули в густом как сметана тумане. Меня напоили очередным отваром, скормили полную миску каши с мясом и водрузили на лошадь. Подъехал Арк и началась муштра. Мы ехали рядом и я каждую минуту получала указания: спину прямо, ноги не так, руки по-другому, опять спину забыла, где колени и т. д. Но часа через два я приладилась и перестала так сильно отшибать себе задницу. Когда же еще через полтора часа мы устроили привал, я сама сползла с лошади и смогла пройти шагов десять. Не стану хвастать, что шла я не в раскорячку, но спина болела существенно меньше и ноги не так затекли. После того как принц провел над ними своими руками, стало совсем хорошо. Этим заинтересовался Анколь и тоже подошел меня полечить. Отогнал принца, поводил ладонями над моей спиной и вытаращил глаза:

– Ася, ты в курсе, что тот, кто тебя лечит, заряжается от тебя магией? Как ты себя чувствуешь?

– Отлично, Анколь, спасибо. От вашего лечения я себя чувствую просто потрясающе, как заново родилась.

– Никакого упадка сил, слабости?

– Наоборот, все супер!

– А когда ты заряжала амулеты, как ты себя чувствовала?

– Трудно сказать… Не соображу. Хотя постой, когда я ругалась с маменькой или с директором, заряжая амулет Теана, потом была как выжатый лимон. Физически совсем без сил. А магически не знаю. И твоего паука когда испугалась, потом тоже без сил была. Пошла к себе и спать завалилась.

Маг мило покраснел и задал следующий вопрос:

– Прости, а когда с Теаном… ну, ты понимаешь… Тоже без сил?

– Да нет, нормально, как обычно. Никакого сверхъестественного упадка сил не заметила, даже наоборот, как будто.

– А когда пела?

– А что, я тогда что-то зарядила?

– Колье с зелеными камнями. Зарядила под завязку. Что-нибудь почувствовала?

– Нет, ничего. Пела себе и пела, даже не устала ни капельки. Я вообще петь люблю.

Анколь вытащил откуда-то из кармана на поясе тетрадочку и некое подобие карандаша, извинился и стал быстро что-то писать. Я нагло сунула нос в его писанину и не нашла там ни одной знакомой буквы. В смысле, мой переводчик не нашел. Интересно, если он может переводить с любого языка, даже совершенно ему незнакомого, то почему не хочет переводить мне Анколевы записи? На них что, стоит магическая защита?

– Что, прочесть не можешь? Я свой дневник магически шифрую, переводчик это считать не может.

Ну вот как? У него глаза на затылке или я так громко думаю?

Пока мы развлекались, привал закончился. Я успела только выпить воды и сгрызть кусок вчерашней лепешки. Меня снова закинули на коня и пустили его рысью. Хотелось бы по примеру других героинь фэнтези рассказать о нападении чудовищных монстров, коварных магов или хоть на худой конец простых разбойников, но на большой вооруженный отряд никто напасть так и не решился. Через два с половиной часа мы остановились на обед.