Воплощённый. Проклятье рода

Я кивнул, испытывая предельный скепсис. Воскрешение? Серьёзно? Это даже звучало как бред. А ведь я ещё не до конца разобрался, кто и как умудрился грохнуть эту пятёрку с огнестрелом. Вернее, костяной лучник, стоящий в склепе — всем своим видом и оружием прямо напрашивался на подозреваемого номер один в этом, бесспорно, славном деянии. Но, чёрт возьми! Где пятёрка с огнестрелом, а где склеп с лучником? Между ними нет никакой связи. Одни в реальном мире, второй в какой-то туманной долине костей, которая является то ли бредом моего воображения, то ли ещё какой вымышленной ерундой. А уж если ещё послушать Крыло и попытаться сюда добавить и то, что я был мёртв… Вообще бред!

— Мы попали в школу в один год. Мне было тогда восемь, ему — десять, — начал свой рассказ Крыло, — Дима Лихоимов путешествовал по Империи с дедом, заменившим ему родителей. Его дед был умнейшим человеком. Учёным. Хоть и дураком. Как Дима рассказывал, разозлил кого-то в Москве и сослали его с глаз долой. А потом — убили. Так вот, у этого учёного была теория, подтверждение которой он искал везде, где мог. По словам Димы, триггер, событие, которое смешало миры, было обоюдным. И лезут из других миров к нам только потому, что мы лезем к ним. Вроде как, нарушаем своим присутствием их гармонию, даже сами не подозревая об этом. Потому и вторжения случаются только там, где живёт много людей. Люди — ключ к смещению планов и от общего сродства зависит, где именно и какой именно план прорвётся. Дима рассказывал, что одно время их таскали по разным закрытым лабораториям, что-то пытались проверить, доказать. Но потом кто-то из высокородных погиб, и их сослали. Дед ему до самой своей смерти на ночь вместо сказок рассказывал свои мысли и теории. Рассуждал. Спорил сам с собой. Он считал, что планов существует больше, чем уже сейчас пробили себе до нас дорожку. Просто для некоторых ещё не появилось достаточно сродства. Планам попроще, с близкими к нашим физическими законами, достаточно какой-то распределённой предрасположенности. Средней по больнице, так сказать. Размазанной по небольшой территории. И такие планы пробивают дорожку к нам, привязываясь к точке в пространстве. Он говорил, что доказательством этого являются случаи, когда место прорыва исчезало само по себе через несколько лет, после того как уничтожалось слишком много людей. Или менялся вторгающийся план, при переселении большого числа людей. Вроде как, нужная концентрация сродства терялась, и дорога в наш мир закрывалась. Димин дед был уверен, что рано или поздно совпадёт куча факторов и к нам проложит дорогу план, который будет отличаться от нашего слишком сильно. Он был уверен, что ключом к такому прорыву, его фокусом, может быть только человек. Вот только не был уверен, что такой человек при этом сможет выжить. Потому и искал, и Диму учил, как искать такие случаи. По остаточным следам. По признакам. И по последствиям.

— Хмм…, - я с трудом разложил по полочкам в голове весь его рассказ, пытаясь натянуть его на мой случай. Хоть получалось плохо, кое-что настораживало и мне это не нравилось. Особенно про «выжить», — только с чего ты решил, что это и есть тот самый случай? По каким следам и признакам ты определил?

— Вообще, случайно получилось. Задним умом. До случая на полигоне была лишь вера в сказку, — честно и открыто улыбнулся Крыло, — Магия любого иного плана воздействует на всех и на всё, кто и что в неё попадает. Медленно, исподволь. Совсем по чуть-чуть, но деформирует, лепит, насыщает. Обычно — усиливает. Но есть случаи, когда и уродует, уничтожает всё живое и разрушает всё неживое. Но такие случаи — редкость. Чаще всего магия лепит из тех, кто постоянно в ней находится что-то какой-то более сильное, живучее, приспособленное к жизни в магии и с магией.

— Я не сразу свёл концы с концами, — загадочно усмехнулся Крыло, продолжая рассказ, — но общеизвестно, что только магия иного плана может менять людей под себя. Тесно общаясь с тобой, мы все подросли в силе. Твоя магия усиливала нас. Я не сразу соотнёс эти вещи. Слишком непривычно. Находясь в зоне влияния магии Порядка, хоть и на самом краю, но получать изменения от совсем иной магии — осознать это было трудно. Но вот после смерти в бою с дикими, всё встало на свои места. Твоя магия похожа на магию порядка. Но Порядок — плоский, а твоя магия имеет ещё и глубину. Если смотреть только сверху, то они одинаковые. Но вот если приблизиться и погрузиться в неё, то всё становится очевидным. Понимаешь, о чём я говорю?

Я кивнул. Похоже, понимаю. Похоже, бой с дикими был откровением не только для меня.

— Мы все погрузились, — подтвердил мои подозрения Крыло, — даже Клизма, её сейчас потому так колбасит. Перестройка. Она беженка, план Порядка для неё неродной. Она выросла совсем в другой магии. Твой план сейчас его окончательно из неё выжигает. Не знаю, как она, но я теперь слышу на самой границе сознания какой-то неразборчивый шёпот. Он не мешает, не отвлекает. Не привлекает внимания. Я не всегда даже осознаю, что его слышу, но он есть всегда. Он усиливается, когда я рядом с тобой. Он ласково окутывает, защищает, оберегает. Но ещё он сгребает тебя в кучу и заставляет подчиняться. Когда ты обратился к магии и вытащил немного этого плана в нашу реальность, там, на берегу реки, когда я с дырой в сердце валялся мёртвым на трупе дикого, мне показалось, что сама реальность пошла рябью. Меня просто смяло, я осознал волю искажающей реальность магии и воскрес, подчиняясь этой воле. До сих пор потряхивает от этого «Восстань!». Холодного. Равнодушного. Необоримого. Не знаю, что в тебе такого и через что тебе пришлось пройти, но сродство с ЭТИМ обычный человек получить не может никаким образом. Тут Димин дед прав. Но, знаешь что?

Перед глазами промелькнули две смерти. Одна там, завершившая мою прошлую жизнь, и одна тут, с которой началась жизнь новая. Сродство, значит?

— Что? — поинтересовался я.

— Осознавать, что ты не умрёшь, пока нужен — это за гранью! Это сильно! После такого я готов принести любую клятву! А ты предлагаешь дружить! Ссаный хаос! Ты реально отбитый! Я буду с тобой дружить!

Глава 14

Василий Сухарев, Император Российской Империи, Патриарх сильнейшего в империи рода, один из сильнейших людей на планете, очень не любил подниматься на четвёртый шпиль Башни-Из-Слоновой-Кости. В нём он ощущал себя маленьким, слабым человечком. Просителем. Неспособным самостоятельно решать свои проблемы. Никчёмным. Пустым. Влачащим бессмысленное существование.

Именно такие ощущения и мысли навевало на императора существо, которое можно было воплотить только в этом шпиле.

Василий Сухарев смотрел на Воплощённое создание Башни-Из-Слоновой-Кости и слёзы восхищения незаметно текли по его щекам. Идеальные одеяния. Шикарная воздушная ткань, трепещущая на неощутимом сквозняке. Прозрачная, невесомая, искрящаяся от магии накидка. Тюрбан из яркой плотной ткани, очень похожий на те, что носят на востоке, строгий шикарно выглядящий восточный халат, украшенный золотом и драгоценными камнями. В одеяниях Воплощённого создания превалировали синие и красные цвета. Было совсем немного жёлтого, небесно-голубого и бордового. Лицо создания сияло чистейшим золотом. Кожа светилась внутренним светом, мягким, тёплым, греющим. Создавалось ощущение, что рядом Солнце, доброе и ласковое.

Но Воплощённое создание, общаться с которым так не любил Император Российской Империи, Солнцем не было. Не было оно и добрым. Не было но и ласковым.

Это был Арканный-Маг. Четвёртый по силе обитатель Башни-Из-Слоновой-Кости. Создание чистой магии, её проводник. Квинтэссенция знания. Надменная тварь, считающая себя высшим созданием, а людей лишь грязью под его подошвами. С усмешкой скрывающая своё отношение к людям, прекрасно зная, что от Воплотителя этого не скрыть.

Нечасто император посещал этот шпиль. Каждый его сюда визит поднимал волну паники среди придворных, словно шакалы чующих кровь. Ведь посещение четвёртого шпиля Башни-Из-Слоновой-Кости означало наличие проблемы, для решения которой Империи нужна помощь. А значит, Империя слабеет, а император уже «не торт».

Да ещё и ступеньки эти! Подниматься над более чем стометровой пропастью по ажурным ступеням, воздушной спиралью обвивающим четвёртый шпиль, пронзающий вершиной низкие облака, когда нет даже перил, а ширина ступеней в некоторых местах не превышает полуметра! Иногда император был готов согласиться с тем, что он уже «не торт». Далеко «не торт»! Но, вот только никто другой воплотить Арканного-мага не мог. Наследники и наследницы пока не радовали императора своими успехами. Приходилось за всех отдуваться старику, который два года назад отпраздновал свой столетний юбилей.

— Что заставило тебя, мой Император, воплотить твоего верного слугу на этот раз? — певучим голосом, пряча насмешку, поинтересовалось у императора воплощённое создание, после того как, будучи воплощённым в этом мире, осмотрелось, вдохнуло магию, разлитую вокруг и впитавшую в себя эхо всех произошедших событий, — я не ощущаю ничего, что могло бы заинтересовать меня. Твой мир всё так же сер и скучен. Неподвижен. Посредственен. Или ты собрал достаточно минералов для строительства?

Император недовольно скривился. Мерзкое создание! Вот за что ему всё это? Чем он заслужил у судьбы такое? То ли дело низшие создания Башни-Из-Слоновой-Кости, его плана! Простые и понятные. Легко контролируемые. Удобные.

Гремлины с их страстью разрушать все сложные механизмы и магические артефакты, при трансформации в алхимиков, после постройки требуемых для воплощения именно этих бестий строений, превратились в маньяков, желающих только одного — созидать! Магические артефакты, алхимические снадобья, напитанные магией компоненты для огромного перечня отраслей — металлургии, машиностроения, медицины, строительства и прочих, не менее важных для рода Сухаревых и Империи. Обеспечивай их сырьём, приглядывай, и только успевай ставить задачи!