Вопрос Формы

Вуда охватило отвращение. Он знал, что инстинкт самосохранения часто заставляет врачей черстветь, но только исключительно черствое чудовище могло так спокойно реагировать на страшную смерть Тальбота, как будто ничего и не произошло.

– Да бросьте, в самом деле, не так уж это и ужасно, ядовито сказал Мосс.

Вуд перевел взгляд с тела Тальбота на жесткие глаза Мосса, в которых не было и тени страха. Хирург даже не сделал никакой попытки защищаться, даже не вздумал позвать на помощь охраняющих дом бандитов. Он смотрел на них, сохраняя почти нечеловеческое самообладание.

– Конец вашим планам, - выплюнул Гилрой.

Мосс пожал плечами в вежливом презрении.

– Какое значение имеет для меня его смерть? Его общество никогда не доставляло мне удовольствия.

– Возможно. Но удовольствие вам доставлял запах его денег. Однако теперь, его нет, и он не сможет помешать нам опубликовать вот это.

Гилрой вынул из кармана несколько листков и протянул их Моссу.

Небрежно прислонившись к стене, хирург с интересом прочитал их. Дойдя до конца, он снова взял первый листок и внимательно его перечитал. Потом вежливо вернул рукопись Гилрою.

– Все ясно, - сказал он.
– Меня обвиняют в том, что я поменял личности собаки и человека. Более того, вы даже описываете якобы разработанный мной метод.

– "Якобы"!
– яростно закричал Гидрой.
– Вы что же, намерены все отрицать?

– Разумеется. Ну, не фантастика ли?
– Мосс улыбнулся.
– Но суть не в том. Даже признайся я, на основании каких доказательств меня могли бы осудить? Как мне представляется, у вас есть только один свидетель - собака по имени Вуд. А я что- то не припомню, чтобы собаки выступали свидетелями в суде.

Вуд был ошеломлен. Он не ожидал, что Мосс так нагло опровергнет все обвинения. Любой другой человек на его месте давно сломался бы.

Съежившийся редактор растерянно повторял одну и ту же фразу: "У нас есть доказательства преступной вивисекции"

– Но нет доказательств, что хирургом был именно я.

– Вы единственный человек в Нью-Йорке, способный совершить подобную операцию.

– И что с того?

Вуд слушал, чувствуя, как в нем нарастает гнев. Каким-то образом они позволили Моссу перехватить инициативу, и теперь он хладнокровно и насмешливо парировал их удары. Ничего удивительного, что он даже не пытался бежать. Он был уверен в полной безнаказанности. Вуд с ненавистью зарычал. Мосс лишь окинул его презрительным взглядом.

– Хорошо. Допустим, в суде мы доказать ничего не сможем, - сказал Гилрой, стиснув в руке револьвер и сжав палец на спусковом крючке.
– Но нас это не так уж волнует. Ваше любопытство ученого может найти себе удовлетворение в операции, которую вы сделаете Вуду, чтобы вернуть его в его собственное тело.

Презрительная мина на лице Мосса не изменилась ни на йоту.

Он смотрел на палец, напрягшийся на спусковом крючке, с выражением полнейшего безразличия.

– Ну?
– выдохнул Гилрой, многозначительно поведя револьвером.

– Заставить меня оперировать вы не можете. А к своей смерти я отношусь также безразлично, как и к смерти Тальбота.
– Улыбка его стала еще шире, углы рта опустились, обнажая зуба в гримасе, которая была цивилизованным подобием оскала Вуда.
– И, тем не менее, эта ваша история о якобы возможной операции подобного рода заинтересовала меня. Я готов попробовать за мое обычное вознаграждение.

Редактор отпихнул Гилроя и торопливо закрыл дверь.

– Они идут сюда, - запинаясь, пробормотал он.
– Бандиты Тальбота.

Двумя прыжками Гилрой оставил Мосса между собой и дверью. Ствол его револьвера твердо уткнулся в спину хирурга.

– Вы, оба! Быстро станьте так, чтобы дверь прикрыла вас!

Вуд и редактор послушно отступили в сторону. В холле послышались шаги. Потом кто-то хрипло крикнул: "Эй, босс! Грузовик пришел".

– Велите им убираться, - тихо сказал Гилрой.

Мосс крикнул в ответ: "Я в задней комнате".

Гилрой злобно толкнул его стволом под ребра.

– Вы сами напрашиваетесь. Я ведь велел вам...

– Вы не посмеете убить меня, я нужен вам для операции.

– Если вы не боитесь нас, то зачем зовете этих бандитов? Что у вас на уме?

Дверь распахнулась. На пороге появился гангстер. Он замер на месте, его глаза окинули труп Тальбота и стоящих рядом с ним Мосса и Гилроя. Быстрым движением он выхватил оружие.

– Что случилось с боссом? И кто это с вами?

– Уберите оружие, Пинеро. Босс умер от сердечного приступа. Вас это не должно удивить, вы же знаете, что он был смертельно болен.

– Да, знаю. Но как сюда попал этот тип?

– Он здесь находится с самого начала. Отошлите грузовик. Я никуда не еду. А о теле Тальбота я позабочусь.

Гангстер неуверенно переминался с ноги на ногу, но за неимением другого начальства решил выполнять приказ Мосса.

– Хорошо.
– Он закрыл дверь.

Мосс обернулся к Гилрою.

– Так на чем же мы остановились? Ах, да. Пока вы тут тряслись от страха, я успел обдумать ваше предложение. Я буду оперировать бесплатно.

– Еще бы, - помахал револьвером Гилрой.

Мосс презрительно отмахнулся.

– Вот уж никак не из-за этого! Смерти я не боюсь, как не боюсь и ваших обвинений. На операцию я соглашаюсь лишь потому, что хочу удовлетворить интерес, вызванный идеей столь смелого эксперимента.

Вуд перехватил взгляд издевающихся, жестких, зловещих глаз Мосса.

– И конечно же, - мягко добавил Мосс, - я выполню операцию. В конце концов, я даже настаиваю на этом.

Угроза, скрытая в его словах, не прошла мимо Вуда.

Как только он ляжет под нож Мосса, ему конец.

Неверное движение, скальпеля, умышленная небрежность в приготовлении газовой смеси, умышленно занесенная инфекция и Мосс навеки снимет с себя обвинение. Ему достаточно будет сослаться на то, что такая операция оказалась ему не под силу. Следовательно, экспериментатором вообще был не он. Вуд отпрянул, бешено тряся головой.

– Вуд прав, - сказал редактор.
– Он-то Мосса знает. И знает, что этой операции ему не пережить.

Гилрой нахмурился лоб. Револьвер в его руке стал воплощением бесплодной силы. Даже Мосс знал, что он им не воспользуется. Не сможет воспользоваться, потому что хирург был им нужен только живым. Их цель заключалась в том, чтобы заставить Мосса сделать операцию. "Что ж - подумал он, - мы своего добились, Мосс сам вызвался оперировать". Но все четверо отлично знали, что в этой операции Вуд был обречен. Мосс искусно обернул их победу полным поражением.