Вор

Может быть, однажды они узнают.

Жанна улыбнулась ему в ответ.

Транспортёр постоянно дёргался, летел довольно неровно, то и дело менял угол наклона из-за кривых стволов джунгабасов. При очередном повороте Ахлейна загородила круглая физиономия Вадима. Ответная улыбка с лица Жанны сползла, а Вадим, успев её заметить, сально ухмыльнулся и подмигнул. Вот уж кто никогда не упустит случая испортить кому-нибудь настроение!

Было грустно. Но одновременно радостно - джунгли всем сильно приелись. Как и загадки, которые они подбрасывали, и которые курсанты не смогли отгадать.

Оставалось надеяться, что на базе студентов всё будет проще.

***

Васька спала и ела. И снова спала и ела. И так три раза подряд. Не могла больше ничего делать, хотя и пыталась себя заставить. Бесполезно.

В конце концов она решила, что того требует беременность. Наверное, организм нуждался в полноценном отдыхе, наверное, он быстрее поверил, что теперь всё наладилось, чем сама Васька. Но стоило открыть глаза и зевнуть, как урчал желудок. А как только она набивала желудок всем тем, что тот просил, глаза начинали слипаться и Васька снова брела в каюту, чтобы лечь спать.

Данила следил за ней со стороны и улыбался. Не дёргал и не доставал вопросами. Чем он занимался во время, пока она спала, Васька не знала. Обычно он появлялся, заслышав, как она шумит в столовой, быстро перехватывал что-то и остальное время сидел, наблюдая за ней, как за рыбками в аквариуме.

А потом однажды она выспалась. То есть после еды ей не захотелось обратно в мягкую постель, а захотелось, наконец, осмотреться. Целый корабль, который принадлежит Даниле. Ну как такое можно пропустить?

Сообщать Даниле о своих планах Васька не посчитала нужным. Ушла из столовой как обычно, только вот направилась не в ту каюту, где провела последнее энное количество часов, а решила найти себе другую. В кораблях такого класса должно быть, по крайней мере, три благоустроенные каюты и она выберет свободную. Свою собственную, чтобы без его вещей и в идеале, без его запаха. Спать он, конечно, помогает, но бодрствовать с ним гораздо сложнее, мысли то и дело сбиваются в сторону прошлого. Но Данила правильно сказал - прошлое уже прошло, чего о нем думать?

Итак, новый дом. Каюты должны находиться рядом друг с другом, в одном месте. Спустившись на нижний ярус, Васька остановилась. Тут, оказывается, полумрак. И скорее всего всегда так было. Но вот хоть убей, она не помнит, как возвращалась сюда спать. Память милосердна… но не всегда. Она прекрасно помнила многое другое.

Ладно, сейчас не до лирики. Васька взмахнула над головой рукой - стандартный жест управления - и свет стал ярким. Да, всё верно, вот знакомая дверь, за ней каюта Данилы. А вот еще три. Каюты должны быть примерно одинаковые… но вот одна дверь была самой дальней и находилась в небольшом закутке. Как раз для Васьки, которая хотела спрятаться подальше.

Туда она и направилась. Открыла дверь, включила свет.

Комната была чуть меньше, и кровать чуть меньше. Довольно пусто… только у стены на полу лежало несколько деталей женской одежды. В том числе красное нижнее бельё. Оно сигналило об опасности ярким, режущим глаза цветом алой крови. Бешеного пульса. Сильной страсти.

Васька отвернулась, будто это могло что-то изменить, вернуть время впять.

Тут и Данила вошёл. Судя по шагам, он спешил.

– Что ты тут делаешь?

– Комнату хочу сменить.

– На эту?

Васька не стала отвечать, а попыталась выйти, отворачиваясь от чужой одежды. Эту каюту она больше не хотела. Кто его знает, что тут припрятано по углам.

Данила уставился на вещи, нахмурился.

– Это не мои… в смысле, эти вещи были до меня, остались от прошлых хозяев.

– Ты не должен отчитываться. Ты улетел, мне ничего не обещал, всё закончилось. Можешь спать с кем хочешь, какое мне дело?

– Васька, ты слышишь что говоришь?
– Данила наподдал в голос мягкости, призывающей устыдиться.

– А ты?
– Она покачала головой.
– Что ты несешь? Перед продажей проводят обязательную инфекционную чистку. Я знаю про это правило. Иначе продажи не состоится. После чистки не то что чужих вещей, ни единого следа человеческого не остается. Не отпечатков, ни волосинки, ни кусочка кожи. Так зачем ты мне на уши вешаешь это всё? Думаешь, я настолько дура, что элементарных вещей не знаю? Ну, привел бабу… баб. Ну, развлекался, почему бы нет, денег теперь много. Много же?

Его глаза упрямо сверкнули, а потом он кивнул. Да, много.

– Ну вот.
– Васька усмехнулась и снова попыталась выйти. И снова он не пустил.

– Ладно.
– Почти рявкнул Данила.
– Это не от прошлых владельцев, согласен. Это вещи Вилки и Светланы, я подвозил их в безопасное место.

– Что? Ты?!

– Да! Не мог же я их бросить. Их бы в покое не оставили, их некому защитить. Затаскали бы на допросы и сделали соучастницами. В общем, они бы не выкарабкались, ты же понимаешь?

– А вы разве не вместе работаете?

– Нет. С чего ты взяла? И между нами ничего нет. Они, наверное, просто забыли, собирались в спешке.

Васька неопределенно пожала плечами. Вместе, не вместе, в данный момент для неё большого значения не имело. Больше поражало другое.

– Потрясающе просто.
– Васька покачала головой.
– Ты даже не пытаешься оправдаться, так напрямую и говоришь об этой краже. Как будто гордишься ею.

– Не горжусь. Но чего ты от меня ждёшь?

– Не знаю. Может, что ты хотя бы извинишься.

– Извинюсь?
– Он картинно расхохотался.
– С чего бы это? Я не жалею о том, что сделал!

– Не жалеешь, что обворовал мою семью? Семью девушки, которая тебе верила?

– Не семью девушки, а её отца! Семьи там никакой и близко нет. И это ещё самое малое, что он заслуживает.

– Разве это тебе решать?

– Мне.

– Да ты просто упёртый и капризный ребёнок!
– Закричала Васька. Потом невольно всхлипнула носом. Слёзы вот-вот, уже на подходе. Она такая жалкая!

– Я не жалею о том, что сделал.
– Отрезал Данила.
– Только о том, как всё вышло с тобой.