Воргэн

В погружённом в полумрак зале у инфопанелей сидели в основном подростки. Эрик обратил внимание, что посетители ищут информацию, смотрят записи по боевым дисциплинам, а одна пара, сидевшая вместе, активно, но тихо обсуждала тему эффективности удара ногой в корпус.

Подросток уселся напротив инфопанели, вставил карточку и погрузился в изучение предложений среди дешёвых гостиниц, желательно с одноместными номерами. Боевые дисциплины его интересовали, но сейчас существовала задача поважнее, нужно найти ночлег. Можно, конечно подойти, спросить или поискать информацию о школах боевого мастерства и устроиться туда хоть полы мыть, но воспитание и гордость, что он из зажиточной семьи и подниматься наверх, защищая интересы школы или клана ему было не нужно, не перешагнуть. Он мечтал, что когда вырастет, пойдёт по стопам отца – станет великим учёным, а ещё, что будет ездить на красивой гоночной машине.

Просматривая объявления, хостелы и совсем дешёвые гостиницы он сразу отмёл, так как не удастся скрывать себя, а предложения дорогих, ему не по карману. Найдя пяток соответствующих поиску, расплатился и вышел из салона.

Стемнело. Пройдя пару адресов, Эрик так и не нашёл подходящего пристанища, то слишком грязно, то слишком дорого и, отчаявшись, шёл по последнему адресу, но заблудился, зайдя в тупик.

– Что стоишь, давай, выворачивай карманы и куртку снимай, что у тебя ещё есть? – услышал, вглядываясь в темноту.

В полумраке стояли трое, окружив одного парня.

«Что делать? Убежать?! Уйти?! А как бы поступил мой отец?» – отступив чуть назад, замешкался подросток.

– Эй, посмотри, ещё один к нам в гости пришёл! Самил, пощупай его!

– Что смотришь, выворачивай карманы, – басом сказал грузный парень, подойдя на вытянутую руку.

– У меня ничего нет, я заблудился.

– Сейчас посмотрим! – и пухлый протянул руки к куртке.

Резко выброшенная вперёд рука с жатым в кулак выступающим средним пальцем, как учил отец, понеслась к глазу пухлого, стоявшего с ухмылкой на лице. Душераздирающий крик разорвал тишину пространства, ударив по перепонкам. Пухлый согнулся, держась за лицо. Сквозь его пальцы проступала кровь.

– Ты, что творишь! Я тебя найду, – послышалось из темноты тупика. Шум быстрых шагов: «Не стой, бежим!», – кто-то дёрнул за рукав, и две фигуры понеслись по слабоосвещённым улицам, отрываясь от преследователей…

– Меня Трис зовут, Тристан Ванкирски, – отдышавшись, протянул руку курчавый, с веснушчатым лицом парень.

– Эрик.

– Хорошо ты его, спасибо, а то б не справился один. Думал, что всё – прощай честно заработанные кредиты. Тебе куда? Я в общаге на пятаке живу.

– Не знаю, я гостиницу искал, или, где переночевать.

– Гостиницу? Кредиты девать некуда? Ты что, один тут? Поступать приехал или от родителей сбежал?

Эрик пожал плечами, не зная, что ответить на многочисленные вопросы.

– Понятно, не говори. Я тоже от родителей пару раз сбегал, пока меня не отдали в техникум, а у нас хорошо, тепло, по крайней мере, – мечтательно протянул парень, – хочешь, переночуешь у меня, всё равно одна койка пустует, если совсем некуда податься. Не особо сейчас в механики идут. Все инженерами, конструкторами хотят стать, ну, или сразу начальниками, – ухмыльнулся Трис.

– А можно? Полдня хожу, но так ничего и не нашёл подходящего.

– Можно, сейчас пару кварталов пройдём, а там и пятак. Кстати, знаешь, почему именно пятак? – задал вопрос парень и, не дожидаясь ответа, продолжил, – пятак, это потому, что стоит на пятаке! – с гордым видом, парень указал на номера домов на перекрёстке. У всех на фасаде красовался номер «пять», хоть и улицы обозначены разные.

– Всё, пришли. У тебя документы есть?

– Есть.

– Это хорошо, а то иногда полиция к нам заходит, проверяют. Я скажу, что ты мой троюродный брат по материнской линии, приехал в гости. Но заходить будем через трубу, нечего старика напрягать.

– Какого старика?

– Да, есть у нас один старик, который сидит на входе, дед уже, говорят, что хорошим бойцом был, но слухи это. Вот и труба. Я лезу первым, потом ты.

Эрик смотрел, как парнишка ловко забирается по трубе на уровень второго этажа, перешагивает на балкон и машет, мол, давай, лезь теперь сам.

С опаской подросток подошёл к трубе, попробовал – устойчивая, не качается, запрыгнул повыше и пополз вверх, ногами упираясь в выступы, как будто специально сделанные для удобства подъёма.

– Хорошо, теперь нам на восьмой, лучше по лестнице, чтобы у лифта ни с кем не встретиться.

***

Пожилой мужчина, голова которого покрыта густыми седыми волосами, а лицо испещрено морщинами, открыл глаза. Время делать обход, но вставать так не хотелось. Однако, работа, на которую его устроили когда-то давным-давно немногочисленные друзья надо выполнять. И не осталось уже и тех, кого он учил, только воспоминания и пришедшая старость. С приходом новых порядков он оказался не нужен, оставалось доживать свои дни, иногда вспоминая десятилетия бурной молодости, а вспоминать можно часами, не отвлекаясь на суету происходящего вокруг. Старик снова прикрыл глаза и погрузился в своё прошлое, которое не оставляло его одного…

– Раскин, ты сегодня пойдёшь с нами смотреть выступления бойцов Империи?

– Нет, не пойду, я сегодня в лес собираюсь, с ночёвкой. Я, сестра и её ухажёр.

– Он тоже свою сестру берёт? – ухмыльнулся парнишка лет пятнадцати.

– Не твоего ума дело, – огрызнулся Раскин.

– Ладно-ладно. Только не заблудитесь.

– Не заблудимся, мы на аэромобиле полетим.

– Удачи, если что выступление потом посмотришь, обещали транслировать, но в записи.

– Посмотрю…

– Собираемся! Надо уезжать, сейчас дождь будет, – возмущался высокий парень на вид чуть старше Раскина.

– Не будет, давай переждём в аэромобиле, тут тепло, – ответила девушка лет семнадцати.

– Сина, нельзя во время грозы пользоваться аэромобилем, разве не знаешь.

– Брат, сколько тебе раз говорить, я не Сина, а Синэла! Раскин, я ж тебя не называю Раса, хоть тебе это имя и больше подходит.

– Не спорьте, если не заводить аэромобиль, то можно и в нём переждать.

– Нотрис, ну почему ты с собой сестру не взял, ведь обещал, хоть бы с братом моим познакомилась, а то, смотри, ему делать нечего – вот и умничает.

– Дождь начинается. В мобиль заходите, дверь закрываем.

– Я снаружи, под деревом постою, – обиженно ответил Раскин.

– Дело твоё, правда, Нотрис, – подмигивая, сказала Синэла.

– Смотри сам, если что, прибегай, – понятливо ответил Нотрис.

Дождь усиливался, начиналась нешуточная гроза, а Раскин стоял под деревом, смотря, как невдалеке сверкает молния. Яркая вспышка и электрический ток пробежал через тело, уйдя в землю…

– Сынок, сынок, ты очнулся?!

– Да, мама. Где я?