Ворон

Согласились три ивы. Тогда достал Рэви веревку, пригнул те три ивы к земле — и то было не сложно, так как они сами того хотели. Притянул к земле, веревкрй подцепил под валун, который возле самой дороги, для уставших путников стоял, да и пошел дальше.

А до орочьей армии уж совсем немного оставалось. Вот и они: по всему полю шатры стоят, вокруг них волколаки бегают; а орки то, как всегда — хохочут, бранятся, да ятаганы свои вытачивают.

Подошел к тому лагерю Рэви, пол лагеря прошел, а на него никто и внимания не обратил — такие все пьяные, да от солнца одуревшие. Наконец, схватили его, захохотали:

— Вот теперь мы позабавимся… Хо-хо-хо!..

На это отвечает Рэви:

— Ну, коли тронете меня — точно не сносить вам головы. Ведите-ка меня к своему предводителю; да поскорее, ибо есть у меня к нему дело важнейшее.

Переглянулись орки — да и повели его в главный шатер, к своему вождю. То был огромный орчище, в рогатом шлеме; весь покрытый мускулами и золотыми побрякушками; в руках он держал огромную чашу, и пил из нее какое-то отвратительное варево.

Только переступив порог спрашивал у него Рэви:

— Я должен узнать, по какому делу столь многочисленные гости вошли в наши земли?

От неожиданности орчище выронил свою чашу, облился бывшей в ней гадостью, и от этого ужасно рассвирепел:

— А ты кто такой?! Сейчас прикажу тебя скормить волколакам!

— Я должен проводить вас, как гостей, показать наши достопримечательности, познакомить с нашими людьми.

— А, вот как! — усмехнулся орчище, которому уже налили другую чашу. — Хорошо, показывай. А мы — ха-ха!.. Мы, будем все это разбивать и грабить! — эти слова показались ему такими смешными, что он принялся хохотать, и пролил еще одну чашу, отчего в шатре совершенно невыносимо стало дышать.

Рэви оставался спокоен, и невозмутимым голосом заявил:

— А, если вы захватчики, то, должен вас предупредить, что любой из наших людей справиться со всем вашим войском.

— Хо-хо-хо! Уж не ты ли?!

— А, хоть и я! Вот завтра увидите, какая у нас сила.

Долго смеялись над ним орки; потом хотели накормить своей едою. Рэви достал яблочный пирожок, съел его и говорит:

— Нет, не едим мы вашей еды — слишком нежна она для наших желудков. Разве что наши младенцы ее, вместо кашицы могут кушать.

— А мы слышали, что вы едите только нежную еду… — говорит предводитель орочий.

— Конечно, нежную. — говорит Рэви. — Только вам она нем по зубам!

— Что?! — взревел орчище. — Это ваши то пирожки нам не по зубам, а ну дай — есть у тебя еще один?!

И протянул ему Рэви тот пирожок, в котором камень был запечен. Укусил его орк, да и поломал себе половину клыков.

— А-а-а! — кричит. — Ну, и пишошки! А шубы мои! Ашшш!

Теперь на Рэви поглядывали с опаской, и, чтобы умилостивить его, чтобы не натворил он чего, поместили в лучший шатер.

На следующий день вышло вперед орочье войско. Раньше то шли они беззаботно, думали, что никто им и противится не станет, что награбят они, нарушат и домой возвратятся — а теперь, стали напряженные, говорят — идем мы в землю, где люди камни едят!

Впереди всего войска, на двух огромных волколаках едут орчище, и Рэви. Вот подъехали они к тому месту, где стоят, пригнувшись к земле три ивы. Говорит безклыкий орчище:

— Ну, вот и дешевья! Любим мы их шубить!

Соскочил тут Рэви на камень, под которая веревка была поддета и кричит:

— Уж не трогайте вы наши дерева — ибо это пальцы наших великанов, которые поспать улеглись, да землицей, как одеялом прикрылись. Ведь, потревожите — проснуться, несдобровать вам тогда — все войско передавят и не заметят. Поворачивайте-ка вы подобру-поздорову.

Махнул орчище своим слугам:

— Шубите! Нешего его шошказни шлушать!

Рэви, стал колыбельную петь надрываться, и незаметно веревку, которая ивы сдерживала, из под камня высвобождать. Вот подбежали к ивам орки, тут они и распрямились, орков тех кронами подхватили, да через все поле перекинули.

— А-а-а!!! — закричал от страха орчище.

А Рэви к нему с улыбкой бежит, на волколака садится, говорит:

— Ну, все хорошо. Не проснулись великаны — это я их колыбельной усыпил. Только пальцы их во сне немного дрогнули — вот и все. Поедете ли дальше, или повернете?

Дрожит орчище, дрожат иные орки. Не хочет предводитель трусом показываться, кричит:

— Дальше! Дальше!

— Ну, хорошо. — улыбается Рэви. — Поглядите еще на людей наших.

Вот едут по полю — видят, в отдалении водяная мельница стоит. Орки то и не видели никогда такой, главный из них и спрашивает:

— А это што такое?

— А это игрушка наших детей.

— А-а-а! — дрожит орк. — А-а-а… как-ше игшушка такая бошая?

— Да у наших то деток легкие посильнее ваших будут. Дунут вон на то колесо оно и крутится.

— А где ш детки ваши? — дрожит орчище.

— А они в горах, скалы перетаскивают. Если хотите я подую, она и закрутится. Только вот, сила у меня побольше, чем у детишек. Колесо и слететь может…

Все орки плотнее столпились, ятаганы вытащили, оглядываются вокруг дрожат, а некоторые кричат:

— Давайте-ка домой!..

Рэви, тем временем, взбежал на красный камень да и подул легонько…

Еще раньше, увидев приближенье орочьего войска, мельник с сыновьями, разрушил собранный им в горах заплот, и, так долго сдерживаемая река, устремилась к колесу. Вот, налетела, закрутила, да с такой силой, что и впрямь, едва не сорвало. Даже орки видели, как там брызги полетели. Рэви им и говорит:

— Ну вот — даже и воду из гор выбил! Как бы горы на нас не рухнули. Мне то ничего, а вот вас — придавит еще. Ну что, пойдем дальше. Тут уж недалеко до нашего селения. Познакомитесь с нашими людьми… Конечно, если вы плохо себя вести будете, они могут и дунуть на вас!

— Все — не пойдем дальше! — кричат орки. — Нам жить хочется! Нам и с одним то не совладать!

— Молшите! — кричит главный орчище. — Я понял, в шем их шила!

Опустивши головы идут орки — уж и не ругаются, и не хохочут — думают только о том, как бы поворотится, да поскорее в своих холодных пещерах очутится. Вот подходят они к холму на вершине которого камень чернеет. Рэви и говорит:

— Ну, вот — за этим холмом моя деревня.

— Нет, нет!!! Не пойдем туда! — вопят в ужасе орки. — Там нас и сдуют, и раздавят, и скалами забрасают!