Ворона для Царя

Я шла по улице и рассказывала им свою жизнь, одновременно пиная какую-то стеклянную бутылку, а потом, когда я дойду до момента, как посадили Шамана, подниму эту бутылку и швырну в стену магазина.

Такое чувство, что я впитала в себя бешеную энергию девчонок. Мне хотелось выкричаться, выплакаться, вытащить из себя все прошлое и сжечь его, что-нибудь разгромить, разбить, раздавить. Не знаю, откуда во мне все это взялось. Наверное, я слишком долго ходила по оголенным проводам и дома, и в школе. И сегодня, впервые встретив людей, для которых я не пустое место, в моей голове сгорели какие-то предохранители, и наружу вылезло всё, что я так долго носила в себе.

Я рассказала им всё. С чего началась война с Царем, как мы с Юркой пытались держать оборону, и как в итоге отправились к бановским. А вот про то, что спасла Костину сестру, я утаила. Не хотелось, чтобы они подумали, как будто он был обязан мне за сестру, и поэтому возился со мной. Для моих новых подруг Костя влюбился в меня, когда впервые увидел у бильярдной. И еще умолчала, каким он был чужим в нашу последнюю встречу. Моя версия была такая:

– Костя приготовил для меня сюрприз в ресторане, а я в тот день отравилась. Он очень сильно расстроился. Наверное, он заказал музыкантов. Костя любил меня баловать. Романтик.

В подтверждение моим словам Маша рассказала как она видела, что мы делали уроки в кафе, и как мило проходили наши вечера там. Я росла и росла в их глазах. Ведь завоевать внимание самого Шамана, для них казалось невозможным.

* * *

– Ну что, курочки мои, кому чаю, кому кофейку?
– Тоня, снимая чайник с плиты, взглянула на Марыгу. – А кому яду? – заиграла бровями она. – Марыга, мне кажется, у тебя яд закончился, да? Ты же у нас обычно им брызжешь во все стороны, а сегодня тихая на удивление. Или подружка Шамана тебя смущает?

Марыга исподлобья взглянула на меня.

– Есть немного. Девчонка вроде простая, но… - она почесала затылок. – Блин… если честно, то мне не хотелось бы даже косвенно связываться с бановскими. Страшновато как-то…

– Да ну, перестань! – отмахнулась я.
– Я никогда не была с ними связана, только с Костей.

– Испугались девахи, - подмигнула мне Тоня и поставила передо мной чашку с чаем.
– А я на геометрии, ну прям попой чуяла, что ты Муха - свой человек! Так что курицы, расслабьте булки! Не вижу повода для паники.

– А мы и не паникуем, - улыбнулась мне буряточка.

– Просто мы редко принимаем новеньких в нашу шайку, - снимая кожуру с мандарина, сказала Даша.
– А тот, кто к нам попадает, проходит некий обряд посвящения.

Меня это очень насторожило. Неужели я так и не научилась разбираться в людях и снова наступила на те же грабли?..

– И что это за обряд? – едва слышно спросила я, и уже приготовилась встать со стула и бежать от них куда подальше.

– Нужно проверить тебя на безбашенность, - широко улыбнулась Даша. – Вот мы, к примеру, ни черта не боимся! Правда, девахи? – все девочки согласились. – У нас о-о-чень насыщенные будни. Не знаю даже с чего и начать.

– Расскажи ей, как мы угнали тачку твоего соседа, - засмеялась Тоня.

– Челюсть попридержи рукой, чтоб об стол не брякнулась, - посоветовала Даша и уселась поудобней.

Пока пили чай, у меня пару раз вылезли глаза на лоб, и раз пять точно я теряла дар речи от рассказов девчонок. Про то, как Дашин сосед выскочил из машины до ларька, оставив ключи в замке зажигания, а девочки не раздумывая прыгнули в тачку. Тоня, имея скудные навыки вождения села за руль, и они под громкую музыку катались по району, а потом бросили машину во дворах. Про то, как баллончиками нарисовали на стенах городской администрации черепа и знаки анархии, про драки на дискотеках и срывы уроков.

– Действительно, насыщенные будни, ничего не скажешь, - шокированная историями, сказала я.

– А еще мы любим играть в «Тебе слабо!», - сказала Даша.

– Что-то вроде брать на понт? – уточнила я.

 - Типа того. Если тебя поймали на слабо, то ты либо делаешь, либо не с нами.

– А что обычно нужно делать?

– Не бойся, прыгать с восьмого этажа не попросим, - посмеялась Тоня и провела рукой по ежику на голове.

– Хочешь сказать, что побрилась на слабо?

– Ага! И это тоже, – широко улыбнулась она и повернулась ко мне правым ухом, в котором я насчитала шесть дырок с гвоздиками и кольцами.

– И у меня неспроста такой причесон и проколотая бровь, - повертела головой Клёпа. У нее волосы были примерно на полсантиметра длиннее Тониных.

– И у Марыги серьга в носу не просто так, - догадалась я.

– А вот тут осечка, - засмеялась Марыга. – Именно с меня все и началось. Я первая проколола и по собственному желанию, а потом взяла на слабо остальных.

Я взглянула на Машу: ангельское личико, добрые голубые глаза, две косички…

– А ты в этом не участвовала, да?

Маша высунула язык и показала серебряную сережку в виде черепа.

– Еще в прошлом году у меня были сбриты виски. Уже отросло.

– То есть получается, что и мне вскоре что-нибудь сбреют или проколют? Так проходит обряд посвящения? – я испуганно смотрела на довольные лица девчонок.

– Соображаешь! – засмеялась Тоня.

– Подождите… а вы себе сами волосы сбриваете и все прокалываете? – ошарашено спросила я, уже представив, как мне прокалываю ухо ржавой иглой. Почему-то мне казалось, что эти девочки способны и на такое.

– Не-е, что ты! У нас есть свой личный стилист! – сказала Юля и взмахнула синими волосами. – Тонькина сестра учится на втором курсе парикмахерского лицея, вот она на нас и отрабатывает практическую работу.

Только Юля успела это сказать, как хлопнула входная дверь.

– А вот, наверное, и сеструха! – Тоня выглянула в коридор и удивленно вытянула лицо. – Ма? А ты чё так рано?

В кухню вошла полная женщина в сером пальто нараспашку с очень сердитым лицом.

– Прогуливаете, значит… Молодцы! – уткнув руки в бока, она взглянула на каждую из нас. – Тоня, полугодие началось только сегодня, а мне уже на работу позвонила твоя классная! Ну сколько можно хамить учителям, ходить без сменной обуви и сбегать с уроков! Ты же знаешь, как я устала от твоих проделок!

– Ма, ну ты при девках-то не начинай, а! – надувая пузырь из жвачки, сказала Тоня. – Вот прицепилась со своими прогулами!

– Да тебя же из школы отчислят, глупая!

– Ну и что? – крикнула ей в лицо Тоня.
– Отчислят – пойду в вечернюю школу. Там таким как я всегда рады, - она похлопала маму по плечу. – Ну чего ты за меня волнуешься, с работы мчишься на всех парах. Взрослая я уже мамуль, сама за себя в ответе! Так что иди давай в свою столовку и лепи пирожки.

Я была в шоке от того, как она говорила с матерью. А ее мама, видимо, уже привыкла к такому тону, или же она побаивалась собственную дочь.