Воронежские страдания

– Я про много спросил, Анатолий Семенович, не ради проформы. Меня в самом деле интересует, кто приезжает со всякими проверками. У вас же наверняка фиксируется?

– Ну а как же! Без доступа мы ж не имеем права. Но вы скажите конкретно, в чем вопрос, и тогда посмотрим.

– Так, между нами, проворачивается неслабая афера. На хороший миллион баксов. А начало теряется здесь, у вас, следы ведут отсюда. Но, что особенно интересно, вы, то есть руководство учреждения, к ней никакого отношения не имеете, мозговой центр явно расположен в Москве.

– Но тогда в чем же может заключаться наша помощь? – удивился майор.

– В самой малости, – улыбнулся Филя. – Указать на организатора.

– Но мы же его не можем знать, сами говорите.

– И повторить готов. И тем не менее. Вот такой парадокс. Но давайте попробуем помыслить конкретно. Кто у вас побывал в последние месяц-полтора? По служебным командировкам, просто родственники, другие посетители, у которых могли найтись важные причины? Адвокаты там, другие...

Филя нарочно увеличил срок, полагая, что посетитель вполне мог позаботиться о своем клиенте и заранее.

– Да не особенно... Из родственников – были. Сами понимаете, лето, тепло... Женщины в основном.

– Ну женщины-то вряд ли... – с сомнением покачал головой Филя. – Хотя, на всякий случай, подготовьте мне фамилии. А другие?

– Ну никаких адвокатов точно не было. А из Управления? Да, был один. Симпатичный мужик, молодой еще. Тоже майор внутренней службы. Почти ровесник. Он еще и адрес свой оставил московский, приезжать приглашал... Хороший мужик.

– А из какого он управления? – насторожился Филя.

– Из главного.

– А что конкретно его интересовало-то?

– Это обычные дела, чисто инспекторские. Жалобы всякие по поводу режима, строгость кому-то не нравится. Я вам покажу, у меня у самого вот такая пачка этих «писюлек». Каждую проверяем! Хоть бы в одной правда была! Представляете, сколько в Москву пишут? Да со всей страны, не одни ж мы тут... Деньги государственные тратить только... на командировки всякие... Вот и вы теперь...

– Не, я не по этому делу! – рассмеялся Филя. – А как зовут того, не помните?

– Так я ж говорю, он и адрес свой оставил. Сейчас найду... А вы что, думаете, это он?

– Да вы что! Совсем нет... А когда, если уточнить время, он у вас был?..

– Да в прошлом месяце. Сейчас уточним... – Майор стал листать перекидной календарь на столе. – А вот! – обрадовался он. – Три дня, с двадцать седьмого, включительно.

– А если такой вопрос задам: у вас в те дни никто не покидал колонии? Ну в связи с освобождением?

– Проверить надо...

– Щербатенко такого не помните случайно?

– Щербатого?! – удивился майор. – А чего он натворил? Неужели – снова?

– Нет, как раз он-то нет... Я еще хочу спросить, материалами его уголовного дела, ну копией приговора, что у вас хранится, никто не интересовался? Не спрашивал – из ваших же сотрудников, например?

– А зачем? Да и нет его уже у нас. Мы у себя лишние документы не держим, вышел человек, и дело отправили в Москву, или куда там? Где его осудили, в Воронеже, что ли?

– Ну ладно, а когда он освобождался?

– Чтоб точно, опять в документы надо... А если навскидку, то как раз в эти же дни – тридцатого, что ли. Или на день раньше.

– А уехали они, что, вместе?

– С кем, с этим Геннадием, да? Что вы, зачем? Да у нас и разговора-то, в общем, не было. Он поинтересовался, по-моему, я что-то сказал, и все. А какая связь?

– Сейчас узнаем, – сказал Филя, открывая молнию своей вместительной сумки.

Он достал тонкую папочку, вынул из нее десяток фотографий мужчин средних лет, снятых в разное время и в разных местах. Затем выложил их перед майором на столе в ряд и спросил:

– Если среди них есть ваш Геннадий, покажите его, пожалуйста, Анатолий Семенович.

Майор скользнул по снимкам глазами – раз, другой, – не останавливаясь ни на одном из них. Филя терпеливо ждал, не торопя его. Майор пожал плечами и отрицательно покачал головой:

– Нет, его тут я не вижу.

– Ну а, скажем, похожий на него есть?

– Похожий? – задумчиво пробурчал майор. – Если просто похожий, то, пожалуй, вот этот. – Он усмехнулся и добавил: – Если усы убрать и волосы перекрасить в темные. – И майор показал пальцем на фотографию того мужчины, которого снимал на ВВЦ сам же Филя.

– Темный, говорите? И без усов?

– Угу, – кивнул майор задумчиво. – А вы уж не его ли подозреваете?

– Вот этого – да. Но не вашего знакомого. У вашего ведь и усов не было, и волосы темные?

– Да.

– А давайте устроим небольшой эксперимент? – Филя достал темный и белый фломастеры и, вытащив из папки еще один снимок «наблюдателя» с ВВЦ, несколькими штрихами подтемнил волосы и, наоборот, высветлил темную полоску над верхней губой. – А так? – он показал фотографию майору.

– Генка! – изумленно воскликнул он. – Ну, точно!

– Что и требовалось доказать, – спокойно сказал Филя, хотя в душе у него все ликовало. – Слышь, Толя, – сказал он попросту, – у меня есть с собой. Давай тяпнем за удачу?

И майор не обиделся по поводу явного панибратства, а, напротив, горячо поддержал идею.

Попозже, по-дружески расставшись с майором Фроловым, уже из тесной местной гостиницы Филипп позвонил Турецкому в Воронеж и продиктовал домашний адрес, а также имя, отчество и фамилию сотрудника ГУИНа майора Охрамкова. Сам он собирался единственным автобусом, который уходил утром на Рузаевку, добраться туда и сесть на первый же проходящий московский поезд. Это было, как ему объяснил тот же Фролов, куда быстрей, чем ехать сперва в Саранск, а там садиться на прямой московский, каким ехал сюда.

Фролов был расстроен случившимся, хотя Филя и не стал ему раскрывать всего дела, хватило и намека, чтобы стало понятно, что тот Геннадий оказался тем еще жуком! Что поделаешь?..

А Филя ничем не рисковал, разговаривая с майором. Тот обещал пока молчать, а потом и сыщик был уверен, что часы пребывания Гены Охрамкова на воле уже некоторым образом сочтены...

В то время, когда Филипп Агеев мог себе позволить расслабиться, больше уже не испытывая «озабоченности и разочарования» по поводу прокола с «наблюдателем», обретшим наконец имя, фамилию и даже адрес, красивая девушка Алевтина Григорьевна «шерстила» довольно-таки внушительный список сотрудников различных ведомств, работавших в архиве Генеральной прокуратуры с материалами уголовных дел прошлых лет. Ее интересовало только одно, конкретное дело. И когда она нашла единственного человека, которому оно понадобилось, разочарованию ее не было предела. Это уголовное дело номер... даже и запоминать не хотелось, которое пролежало в архиве без всякого движения и не было никем востребовано на протяжении почти всех пятнадцати лет, в настоящее время временно изъято из хранилища и передано на руки заместителю генерального прокурора Меркулову К.Д. Чуть меньше недели назад. А Константин Дмитриевич передал его Александру Борисовичу. А Саша как раз и читал его в «Глории», а потом запер в свой сейф, улетая в Воронеж. Господи, и Аля прекрасно это знала, потому что собственными глазами видела! Точка... И злиться теперь можно было только на себя: ну зачем ей понадобился такой длинный путь, когда проще было заглянуть в сейф?! И там, на карточке в деле, наверняка расписывались все, кто хоть раз держал его в руках.