Вороны всегда следуют за волками

–Вы лжете. – наконец произнес альв.

–Вы обвиняете инквизитора во лжи? – Набата изобразила оскорбленный вид, удивленно вскинув брови.

–Сапоги. – альв указал на ноги Нейласа, кладя руку на кобуру на поясе. – Это не его сапоги.

Не было смысла дальше ломать комедию.

«Даексон, твою демонову мать, ты не просто убил вербовщика, ты еще и ограбил его труп!»

Не то, чтобы инквизитор осуждала подобного рода мародерство, в пустошах хорошие сапоги так же важны, как хороший скакун или ствол. Но если бы не это…

Набата молниеносно выстрелила первой, от бедра, не дожидаясь, когда Братство первыми начнут бойню. Пуля попала альву в живот, и он отшатнулся, сделав пару шагов назад. Звук выстрела пронесся по долине подобно удару грома. Братство замешкались ровно на мгновение, и это мгновение Набата использовала, чтобы укрыться в доме вместе с Нейласом. Едва они забежали внутрь, как пули со свистом начали врезаться в стены дома, выбивая щепки и разбив окно.

Пустота и энтропия!

Братья что-то кричали, судя по звуку копыт, они окружали ранчо, были слышны беспокойные возгласы, полные досады и ярости.

Что ж, переговоры зашли в тупик. Теперь нужно выжить.

–Лейн!

Парень прятался в углу, боясь пошевелиться. Собственное имя подействовало на альва, как удар током. Он встрепенулся, часто моргая, а секунду назад просто сидел, дрожа и в ужасе глядя в пустоту.

–Они хотят окружить дом. – инквизитор кивнула на пращу в его руках. Парень кивнул в ответ, казалось, поняв все и без слов. – Пригляди за задним двором.

–Но я…

Руки Лейна задрожали так, что казалось, он чудом удерживает пращу. Набата вздохнула, поморщившись от боли в боку. Малец никогда не убивал людей. Что ж, хочет он того или нет, ему придется научиться. Сейчас.

–Тебе необязательно убивать. Хотя бы дай им знать, что зайти к нам в спину у них не получится.

«Но если убьешь, будет отлично», – подумала она, но вслух говорить не стала, чтобы не лишить Лейна последних остатков мужества.

Набата поблагодарила адреналин, благодаря которому теперь могла стоять на ногах, не дрожа от лихорадки, однако, боль никуда не делась, она все еще сжигала ее, острые щупальца расползались по телу от раны, вынуждая даже дышать с осторожностью – поверхностный вдох, почти не набирая легкие, быстрый выдох и снова. Инквизитор встретилась взглядом с демоном. Его глаза мягко светились в полумраке гостиной вместе с рунами на кандалах. Раздался грохот, новая пуля врезалась в стену, застряв в ней, а следом еще одна. Набата инстинктивно пригнулась, хотя в этом пока не было необходимости. Дом Даексонов служил надежным укрытием.

–Мое предложение все еще в силе. – заботливо напомнил демон.

Проигнорировав слова одержимого, Набата прокралась под окном, сменив позицию. Замерла, превратившись в слух. Шаги. Кто-то шел по щебню в дом. Как только он ступил на веранду, Набата высунулась из своего укрытия и выстрелила.

Промах. В этот раз удача не на ее стороне.

Один за одним раздались новые выстрелы. Пули застревали в стене, с противным свистом влетали в разбитое окно. Инквизитор прикрыла рукой голову, шипя от боли сквозь стиснутые зубы, вернулась на старую позицию. Будь проклята рана, будь проклято ее плохое зрение. Она бы сейчас многое отдала за дозу стимулятора, который разогнал бы тьму, помог бы забыть о боли и придал сил.

Выстрелы прекратились, все смолкло. Нейлас выглянув в разбитое окно, ответил Братству свинцом. Увы, криков боли не послышалось, он тоже промахнулся.

–Эй, сколько вас там? – крикнул кто-то из братства.

Набата молчала и подняла взгляд на демона. Тот в ответ выразительно поднял брови, демонстративно позвенев цепями на руках. Он ничего не говорил, но в его инфернальных глазах читалось немое «просто скажи «да», и они умрут».

Никогда.

На заднем дворе раздались выстрелы. Чей-то крик оборвался, перейдя в бульканье, но это не Лейн. Набата навскидку выстрелила в окно, не высовываясь, просто припугнуть Братство. Кто-то выругался, но всхлипов боли снова не последовало. На заднем дворе что-то упало – словно кто-то скинул с плеча на землю мешок с песком.

–Эй, нас больше, лучше сдайся! – все тот же голос. Акцент выдавал коренного жителя пустошей. – И мы подарим тебе быструю смерть!

Набата молчала.

К ней вбежал Лейн. Живой и не раненый. Он победно улыбался, хотя руки все также дрожали. Он буквально светился от гордости за себя, что справился.

Она не успела. Только открыла рот, чтобы крикнуть ему. Чтобы спрятался, убрался прочь.

Воздух наполнился грохотом и пороховым дымом. Все стволы Братства, что сейчас смотрели в их сторону, одновременно нарушили молчание. Они видели лишь силуэт мальчишки, маякнувший в глубине дома, но этого оказалось достаточно. Чья-то пуля нашла свою цель, врезавшись в шею альва и застряв в кости. Лейн опрокинулся назад, хрипя и дергаясь. Он умирал еще какое-то время, еще булькал даже тогда, когда выстрелы стихли.

Набата смотрела на него, до крови прикусив губу. Такая глупая смерть. Такая напрасная. Нейлас не мигая наблюдал за тем, как его сын умирает. Кажется, он что-то даже кричал, но инквизитор не слышала. Мир словно померк для нее. Ничего не слыша, она наблюдала, как Нейлас вскакивает на ноги, его рот широко открыт, по щекам пролегли влажные дорожки слез. Словно живая мишень, он встает в дверном проеме, успев выстрелить дважды, прежде чем и его жизнь обрывает пуля Братства. Он падает рядом с сыном.

Ты могла спасти их обоих, если бы согласилась. Парень прожил бы долгую жизнь, полную радостей и грусти, продолжив дело родителей. Женился бы, его ранчо могло стать приютом для сирот, каким был он сам. Но теперь его нет. Он вернулся в цикл. Как и с Теодором – это только твоя вина.

Странно, но эта мысль не принадлежала Набате. Инквизитор подняла взгляд на демона. Видела, что его губы двигались, но не слышала слов. Они словно звучали в самой ее душе, эхом отражаясь от сводов черепа. Подобно долгожданному после засухи дождю, взращивали в ней чувство вины, подтачивая решимость.

–Нет… – она моргнула, и мир снова стал ясным. Чужие мысли больше не склоняли ее греху.

–Твое упрямство сгубит нас обоих. – голос одержимого звучал раздраженно. Плевать на него.

Тишина повисла в воздухе, нарушаемая лишь похрапыванием лошадей снаружи. Набате казалось, что прошла вечность, когда члены Братства нарушили молчание. Она слышала их, словно из-под воды, они обсуждали, кто пойдет проверять дом. Разумеется, никто не хотел идти вперед, чтобы потом словить шальную пулю от недобитого врага.

Набата чувствовала легкость во всем теле, сознание ускользало от нее, а боль, казалось, отступала. Она уперлась рукой в пол, чтобы отползти в сторону, но ладонь заскользила по чему-то теплому и липкому. Инквизитор поднесла пальцы к лицу. В сумраке комнаты она видела на них что-то черное. Кровь? Это все ее кровь? Даже если ее не убьет Братство, жить ей осталось часы. А может, минуты.

На нее упала чья-то тень. Она даже не слышала его приближения, не слышала стука каблуков по деревянным ступеням. На мгновение, длившееся не дольше удара сердца, Набата встретилась глазами с членом Братства – худощавый альв, одного с ней возраста, держал в руках револьвер. Он замешкался, удивившись, должно быть, что она жива, и инквизитор с воплем ярости и отчаяния бросилась на него. Альв поднял револьвер. Неизвестно, откуда у Набаты еще были силы, но их хватило, чтобы увести вверх руку с оружием. Вражеская пуля врезалась в потолок, а инквизитор повалила врага на пол, точным ударом сломала висок. Альв что-то неразборчиво бубнил, но уже не представлял угрозы, его движения стали хаотичными и бессвязными, непослушные пальцы выпустили оружие.