Воровка для красного дракона

— Ага… Заметь, девушка совсем не похожа на воришку.

«А чем это мы должны быть похожи на воров? Тем, что не хватает на существование? Хорошо рассуждать, когда есть крыша над головой и еда. А когда умираешь от голода, и тебя никуда не берут, потому что ты безродная, то с чистой душой пойдешь воровать…» — размышляла Вали, недовольная мужскими разглагольствованиями.

— Хорошо, давай будем зорко наблюдать за стеной, чтобы потом проблем не было.

— Тогда я в дозор, а ты стой, — сказал темноволосый дракон.

— Верно.

Один кардинал ушел, а второй остался, постоянно принюхиваясь к воздуху, посматривая на то место, где находилась девушка.

«Нужно уходить! Кардиналы рано или поздно найдут меня из-за нестабильного состояния меняющегося контура. Нужно идти туда, где никто не отыщет, и чтобы там было много посторонних запахов и следов магии…»

Девушка осторожными шагами стала передвигаться по каменному полу к лестнице, где была ниша, куда складывали оружие кардиналов и одежду. Скорее всего, тут лежало то, что не нужно хозяевам, но что было необходимо новичкам, которые только приступали к службе, не имея золотых для покупки такого добра. Хотя это отпадало, так как новичков не могло быть из-за того, что красные драконы вновь не рождались. Следовательно, тут только ненужное старье воинов, никто за ним не придет.

Естественно, запахи здесь были просто невозможные. Хотелось заткнуть нос от смешения различных ароматов и остаточной магии. Девушка осторожно пролезла в нишу и села на самый край, чтобы не пораниться мечами.

Боль появилась вновь, но не такая сильная, а потом и вовсе прошла. Видно, напиток начал действовать.

На секунду закрыв глаза, Вали провалилась в глубокий сон, переплетавшийся с видением, передаваемым магической вещью матери.

…Женщина лежала на кровати, вся в поту, дрожа от страха и непонимания, почему ее малышка захотела родиться на месяц раньше.

— Ринория, Ринория! Умоляю, позови знахарку. Моя малышка готова сейчас родиться. Тураны, как же больно! — всхлипнула она, продолжая громко хрипеть. — Почему ты не зовешь никого? Мы же знаем, что я не смогу родить сама…

— Не волнуйся, все будет хорошо.

— Нет, я знаю, что не будет.

— Успокойся, Констанция. Все будет нормально, — раздражительно ответила женщина.

— Почему в твоих словах я чувствую злость и злорадство? Почему? Разве я обидела тебя? Разве плохо относилась? Почему ты не хочешь позвать знахарку? Без нее я умру и моя малышка тоже.

— Я не померла, ты тоже не помрешь, — процедила женщина, доставая всякие травы.

— Ты? Но как? Когда?

— Глупая гусыня! Ты даже не замечала, что у меня растет живот! И еще считала меня своей подругой! Какая я подруга, если ты живешь во дворце женой повелителя, а я в комнате для гостей, и для всех я твоя компаньонка.

— Нет, ты для меня всегда была как сестра.

— А ты никогда не была моей сестрой. Даже магию мы выбрали разную. Ты белую, а я черную… и повинуюсь теперь шаринье.

— О Тураны, но как?

— Я всегда была для тебя той, кого ты нашла на дороге в детстве. Твоей игрушкой, потом подружкой и компаньонкой. И ты совсем не замечала, что мы разные. Хотела всем счастья… Глупая! Но разве это счастье — быть у кого-то на побегушках? Столько лет! И вот теперь… я займу твое место.

— Не понимаю, как? О-о-о… — скривилась женщина, чувствуя, что у нее началась схватка. Только шла она неправильно, без подготовки тела к родам. С резкой разрывающей болью, что означало, что роженица находилась под действием яда.

— Что ты со мной сделала? — прохрипела Констанция.

— Я дала тебе яд соров. Он должен был усыпить тебя навсегда, никто бы ничего не заметил. Но ты сильна, как и твоя дочь… И в ближайшие полчаса родишь, так как твой организм понимает, что смертельно отравлен. Он старается сберечь самое ценное.

— Ринория, за что? — со слезами на глазах прошептала женщина.

— У меня тоже есть ребенок. Золотая драконица, рожденная на первый снег, который тут же растаял.

— Ты говоришь о пророчестве? Как больно… Ринория, что будет с моей девочкой?

Женщина молчала, делая вид, что не слышит.

— Ринория, умоляю… скажи мне, что будет с моей малышкой?

— То, что ей судьба преподнесет. Я не убиваю детей. И тебя не хотела… но он дал яд. И если бы я этого не сделала, то оказалась бы на твоем месте…

— Кто он?..

Все стало расплываться, и Вали резко открыла глаза. Солнце поднималось, горизонт окрасился в ярко-оранжевый цвет, переливаясь разными линиями непривычных мерцающих оттенков. Что в Гильдорге было изумительным, так это рассветы и закаты, которые восхищали и поражали своей красотой и необычностью.

На душе девушки было очень плохо от того, что произошло с мамой. Почему такая несправедливость? Ведь ее мамочку убили… А Вали всегда считала, что от нее отказались, так как у нее не было магического дара или сущности оборотня. Боги ее отвергли, лишив всего, а родители не стали терпеть такого позора, подкинув новорожденную девочку в приют. А тут, оказывается, такая ужасная трагедия…

Но если так… то что случилось с отцом и братом? Где они? Неужели тот, кто заставил Ринорию дать яд Констанции, уничтожил и их? Какая жуткая история… Почему богатство и власть всегда сопровождались корыстью, завистью, злостью и предательством? Кто тот оборотень, уничтоживший семью Валенсии?

Если бы у нее были силы и возможность, она бы все сделала, чтобы отомстить за свое пропавшее счастье. За двадцать три года, политых ее бесконечными слезами, из-за постоянных нападок и угнетения более сильными никтротами и нирами, считавшими себя лучше, чем она. Возможно, она бы прогнулась и не справилась с тягостным давлением и ненавистью детей, да и персонала в приюте, но она старалась держаться… отвечать как могла… или убегать. Последнее было чаще всего, ведь это очень тяжело — терпеть нападки тех, кто сильнее и превосходит количеством. Пока в один из таких дней, когда над ней издевались, унижая словесно и прожигая платье, ей не помогла маленькая черная драконица. Вместе они выстояли против жестокой игры детей и стали дружить, стараясь приспосабливаться в этом мире среди отверженных ребят, полных злобы и высокомерия к таким же, как они сами.

Валенсия вытерла выступившие слезы и снова посмотрела на изумительный рассвет. Она спасет Лузарию! Обязательно. Подругу, ставшую ей роднее сестры. Та всегда была для нее поддержкой… А если не спасет, то и сама тогда сдастся. Хотя нет, она сделает все возможное, чтобы они вышли отсюда… или выползли… Ведь умение придумывать сложные варианты в самом простом воровстве сделало их неуловимыми. И хотя тактика по нестандартным вариантам большей частью заслуга Лузарии, а Валенсия только осуществляла замыслы, она тоже кое-что понимала в стратегии, поэтому не все потеряно. Есть самое главное: твердая уверенность и желание спасти единственного родного человека.