Восемь шагов Будды
Шрифт:
Ты знаешь, Сэм, я бы, на твоем месте, не стал делать резких движений. Если банкир Рязанский хочет все знать, пусть знает, но только то, что ты сочтешь нужным ему сообщить.
Я тоже об этот подумал.
Это бывает. Гениальные открытия делаются одновременно двумя ученными: Ломоносов – Лавуазье, Попов – Маркони, Бойль – Мариотт. Хотя, последние, кажется, вместе работали, не помню. Но одно мы знаем теперь точно – следили за тобой люди Рязанского, но не знаем зачем. Чтоб я так жил, интересная задачка. И ещё меня гложет одна мысль, но тебе я её не скажу, нужно кое что проверить.
Злополучную трубку он держал в руках и вздрогнул, когда она вдруг зазвонила. Семен нажал зеленую кнопку,
Спасибо за подарок, мои ребята еле его скрутили. Разговаривать сам будешь? Куда ехать знаешь?
Сам. Знаю. Ждите меня.
– и обратился к Соколову:
Иван, поменяй мне автомобиль, пожалуйста.
А ты не наглеешь Сёма? Хотя, наверное, ты прав, пока они разберутся, на чем, ты ездишь….. Забирай мою бэху, устраивает?
Более чем, спасибо тебе!
Спасибо потом скажешь, когда из этой игры целым выйдешь. Звони, не стесняйся.
* * * * *
Частные детективы, нарушили все каноны и правила когда в отсутствии опасного жильца аккуратно вскрыли однокомнатную «хрущевку» и тщательно обыскали. Обстановка была совершенно спартанская: шкаф, раскладной диван и телевизор на тумбочке в комнате и самый дешевый в мире советский бытовой набор в шестиметровой комнатке, в которой только наличие раковины и газовой плиты выдавало то, что это кухня. При этом все было идеально чисто.
В шкафу висели четыре отглаженные рубашки, стопочкой уложены чистые майки и трусы, на отдельных вешалках три пары безукоризненно отглаженных брюк. На кухне чистота перешла в аптекарский режим. Ни одного пятнышка ржавчины в старенькой раковине, все продукты в холодильнике завернуты в ткань или уложены пластмассовые контейнеры. В сушилке над раковиной тарелочки выставлены как на парад: мелкие рядом с мелкими, глубокие рядом с глубокими. Но….. ни оружия, ни специальной литературы или записей не было и в помине. Детективы даже подумали, что ошиблись квартирой, проверили адрес – нет, все правильно.
Решили ещё раз все пересмотреть, на этот раз более тщательно и с металлоискателем, времени до прихода хозяина было достаточно. И сразу появились первые сюрпризы, дно платяного шкафа оказалось двойным, в нем, как в сейфе лежали плотно пригнанные друг к другу пачки с деньгами. Пересчитали, оказалось восемьсот пятьдесят тысяч долларов - восемьдесят пять пачек стодолларовых банкнот, уложенных по десять тысяч в каждую. Тут же была и тетрадка с бухгалтерией: от кого, кому, за что. Все строчки заполнялись только отдельными буквами, а не словами, но если сверить даты и оперативные сводки по Москве…….
Оружия не нашли, боеприпасов и промасленной ветоши тоже, но деньги и записи – это самые лучшие свидетели преступления. Нужно было ждать. У одного из детективов заработала рация, приближался «виновник торжества», он уже получил кличку «Корейко».
Все прошло удивительно гладко: сорокапятилетний мужчина, одетый в старенькую, но добротную штормовку и джинсы сдался без всякого сопротивления. Ничего напоминавшего оружие у него не нашли, но наручники на всякий случай одели. Прикрыв от любопытных соседей, проводили до машины и уже с салоне автомобиля завязали глаза. Он не задал ни одного вопроса, то есть вообще молчал, как будто давно ждал, такого визита и путешествия неизвестно куда с завязанными глазами.
Нет, конечно, это не по правилам. Это у мафиозных структур всегда есть секретные базы, куда можно вывезти упрямого клиента и устроить ему допрос третьей степени с горячими утюгами и всякими прочими ужасами. Но, а что делать «хорошим парням», у которых тоже бывает необходимость побеседовать с глазу на глаз, с каким либо, скажем так – «не очень хорошим парнем». Естественно
без применения средневековых ужасов типа дыбы, прижигания каленым железом и так далее. Есть ведь некоторые «не очень хорошие парни», которые нормальную речь понимают только после того, как получат по физиономии. И что тогда делать «хорошим парням»? Перенимать опыт «плохих».Руководства завода пожарного оборудования, успешно распродав собственность и оборудование завода, исчезло в тумане вместе с деньгами. Заводские корпуса, находящиеся по иронии судьбы в зоне МКАД, снесли бульдозерами и на их месте построили несколько высотных дома с элитными квартирами и великолепной инфраструктурой. И память о бывшем заводе осталась только в головах работавших там когда-то пенсионеров. Старый, заброшенный пионерский лагерь совершенно не нужный заводу был продан с аукциона за смешные по тем временам деньги.
А на территории пионерского лагеря произвели маленький ремонт жилых корпусов, обновили все коммуникации, заменили спортивное оборудование, кухонную технику и, назвав все это тренировочной базой частного охранно-сыскного предприятия «Артемида», стали использовать по назначению.
Новый БМВ Ивана Соколова бегал быстро и бесшумно. По дороге Семен купил новую телефонную трубочку и переставил в неё свою симкарту. Телефон Рязанского он оставил в ближайшей урне, у метро «Проспект Вернадского», потом сел на скамеечку и, оглянулся, к урне уже подходил немолодой мужчина, в руках у него был большой целлофановый пакет с пустыми бутылками. Похоже, что урна находилась в пределах его охотничьей территории, как сказал бы Иван Соколов. Мужчина заглянул в урну, глаза его довольно сверкнули и он сразу полез в глубины мусорного дна за богатой добычей. Семен вернулся в автомобиль и уже через тридцать минут был на тренировочной базе детективного агентства «Артемида».
Недовольный Суржиков встретил его самого входа.
Не колется! Уже два часа непрерывно допрашиваем, а он не колется!
Надеюсь, вы не применяли методы физического воздействия?
Все как договорились. Показывали ему деньги, записную книжку – молчит.
Справки про него навели?
Конечно. Самоучка, но очень высокого класса. Работал слесарем на оружейном заводе, считался хорошим специалистом, но не самым лучшим. Вероятно, работает с самодельным оружием, но где оно не говорит. Он вообще ничего не говорит - молчит. Может быть, все же ……. попробуем пожестче. Он ведь не кусок сахара, а профессиональный убийца. Мы его записи посмотрели: не все понятно, но то, что удалось разобрать – это очень много лет отсидки, учитывая мораторий на смертную казнь, будь он неладен.
А можно мне с ним поговорить?
Почему нет? Можно. Пойдем.
Семен прошел вслед за Суржиковым в небольшую ярко освещенную комнату, но без окон. Киллер-оружейник сидел в старом зубоврачебном кресле, оставшимся от пионерлагерьных времен. Руки его были намертво привязаны скотчем в подлокотникам, заведены назад и, вероятно, тоже связаны. Взгляд спокоен и безмятежен. Рядом стояли два крепких артемидовских охранника и следили, чтобы допрашиваемый не сделал лишних движений. Семен посмотрел на охранников.
Ребята вы не могли бы оставить нас одних?
Охранники посмотрели на Суржикова, он кивнул. Семен проводил их до двери и аккуратно, но плотно прикрыл её.
Жень подержи ему голову. Держи крепче.
Он достал из кармана небольшую металлическую флягу и отвинтил крышку. Привязанный человек заволновался и попытался вырвать свою голову, но Евгений был достаточно силен. Семен, надавил пальцем на какую-то точку у нижней челюсти «клиента» его рот раскрылся и он влил туда несколько капель темной жидкости из фляги. Киллер осел и закрыл глаза.