Восемь шагов Будды

Его звали Ли Чэн. Ему было шестьдесят лет, и большую часть своей жизни он занимался изучением борьбы без оружия, основываясь на некоторых, доставшихся ему в наследство книгах старых мастеров. Ещё он рассказал Цзяо Юаню, что у него есть друг, мастерство которого неизмеримо выше, чем его собственное, которого звали Бай Юйфэн. Цзяо Юань понял, что упускать такого случая нельзя, встретился со всеми тремя мастерами и предложил им невиданную вещь – объединиться, чтобы создать универсальную систему борьбы без оружия, равных которой не будет в мире! Мастера согласились, и началась упорная работа. Как ты думаешь, где они начали работать?

В монастыре Шаолинь?

Точно! Цзяо Юань ознакомил коллег со своей системой семидесяти двух приемов, многие из которых были им знакомы. Старей Цзяо Ли владел тайной «медленной смерти», страшным разрушительным оружием, искусством поражения уязвимых точек. На овладении искусством «эффективного касания» в полном объеме уходило не менее пятнадцати лет. Зато потом мастер борьбы мог выйти против мастера по фехтованию вооруженным просто палочками для еды и нанести удар таким образом, чтобы противник умер не сразу, а, например, через несколько дней.

Однако против опытного бойца это было трудно применить, так как он просто не подпускал к себе близко противника. И тогда Бай Юйфэн предложил ввести разработанные им «звериные» стили борьбы для контакта с врагом. Отобранные из многих других стали стили Тигра, Дракона, Леопарда, Змеи, и Журавля, все они должны были сосуществовать в рамках единого комплекса из ста семидесяти приемов. Тебе все понятно, Семен?

Да, шуфу.

Хорошо. Во всех «звериных» стилях была одна общая идея – мягкое и твердое должно взаимодействовать, а конечной целью тренировок было создание сильной личности, закаленного и выносливого бойца, умело управляющего как внешней, так и внутренней силой.

А что есть какая-то внутренняя сила?

Именно так! Она называется «ци». Я буду тебя учить управлять ею. Хотя традиция и не позволяет учить этому людей не являющихся истинными буддистами. На стене зала для занятий единоборствами в Шаолиньском монастыре написаны десять заповедей Цзяо Юаня, и одна из них гласит: Не следует обучать искусству борьбы людей не являющихся истинными буддистами, дабы не нанести вреда себе и своему делу. Обучать нужно лишь достойных – добрых сердцем и отвечающих истинной благодарностью. Ты добрый хороший мальчуган, не станешь злоупотреблять моей учебой, верно?

Не стану, я буду справедливым, обещаю вам шуфу!

Я так и думал. А теперь я буду ждать тебя здесь, а ты пробежишься до школы и обратно. Не нужно бежать быстро, темп должен быть средний. У нас впереди много времени на рассказы и тренировки. Вперед!

Семен побежал по улице родного поселка, глядя только вперед и думая о том, что только что услышал от шуфу. Он говорил себе, что станет сильным и смелым и никакой плохой человек не посмеет косо посмотреть на него или сказать ему грубое слово. Он тогда не знал, что настоящего бойца готовят десять-пятнадцать лет, а ему это удастся гораздо быстрее.

Тренировки были не менее трех раз в неделю и в хорошую и в плохую погоду, они проходили на открытом воздухе. Посреди хозяйственного двора магазина Сяоли оборудовал специальный крытый помост, с которого он мог наблюдать и руководить действиями ученика. Здесь же находились различные муляжи, доски, бревна, кирпичи и прочие предметы, необходимые для закалки рук и ног.

Ежедневное «набивание» кулаков, ступней, пальцев, локтей и колен было обязательным элементом для Семена. Сила удара отрабатывалась на мешках с рисом или сахарным песком. Для укрепления костей следовало бить кулаком или ребром ладони вначале по песку, а потом по гравию, затем по доскам, потом по скрученной лошадиной шкуре. И только потом по железному ведру с песком или водой и по металлической пластине. Шуфу говорил.

Мышцы живота нужно разрабатывать до такой степени, чтобы они могли не просто принять удар кулака, а «втянуть» бьющую руку, зажав её, словно в тисках.

Это невозможно, шуфу!

Подойди ко мне! Бей мне в живот!

Семен мгновенно выполнил команду и увидел, почувствовал, как его кулак словно схваченный мягкой силой «прилип» к животу учителя. Давление увеличилось, потом ещё сильнее, сильнее, кости руки хрустнули! Боль стала невыносимой!

Верю, верю учитель! Давайте продолжим тренировку!

То-то же. Вперед!

Больше всего времени уходило на постановку различных ударов руками и ногами, специальных стоек и переходов из одной стойки в другую. Ежедневно тренировали реакцию на удары и захваты. Иногда Семен становился к глинобитному забору, а шуфу резко и неожиданно бросал в него мячики для большого тенниса: в голову, в живот, в грудь…… Ученик был обязан уклоняться от летящих мячей, и мгновенно возвращаться на место.

Часто он проделывал это с завязанными глазами, звук летящего мяча подсказывал ему направление полета. Первое время он возвращался с тренировок украшенный синяками и ссадинами. Мама хмурилась, но ничего не говорила, только шептала отцу что-то на кухне. Он резко отвечал ей:

Оставь Ника! Мальчик должен стать мужчиной, мы сознательно пошли на это. Тем более, что Василий Иванович его хвалит, говорит, что он способный и очень упорный. Я тоже в детстве дрался на улице и приходил весь в крови и ничего, жив, как видишь!

Иногда шуфу завязывал глаза Семену, становился против него и наносил ему удары быстро и резко в голову и корпус, не «доводя» их на несколько миллиметров. Ученик должен был на «биоэнергетической волне» определить, в какое место направлен удар и правильно среагировать. Его одноклассники сначала посмеивались над упорным парнем, а потом, перестали обращать внимание на «шизанутого Сему» и он стал для них просто элементом пейзажа.

Вот горы, вот река, а вот Сема бежит к этой реке бросать камни с одного берега на другой, благо река не шире нескольких метров. Камни, которые бросал Семен, становились все тяжелее и тяжелее, к восьмому классу каждый из них весил примерно три килограмма, Семен специально взвешивал маминым безменом.

Но течение жизни не может остановить даже такой кудесник как Василий Иванович, когда Семен пошел в девятый класс, его родители решили переехать в Россию. Отец получил перевод на один из заводов города Люберцы.

* * * * *

Расстроенный Семен шел на свою последнюю тренировку и в этот момент, его не интересовало ничего: ни пение птиц радующихся осеннему солнышку, ни запах поздних цветов дразнивший насекомых своим приторным ароматом.

Сема, я сварила твой любимый смородиновый кисель! – крикнула вслед ему мама.

Но даже любимый кисель его не радовал. Он думал только об одном – они уезжают, конец тренировкам, прощай шуфу и это самый плохой день в его жизни. А ведь он столько ещё не умеет: вот вчера, например сто пятьдесят раз бросил нож, а попал только сто сорок шесть раз. Шуфу был недоволен им, и пришлось бегать целых четыре круга вокруг поселка. И с шестом - «бо» [12] у него ещё не все получается, не говоря уже о других видах оружия.

12

бо – длинный гибкий шест для упражнений в боевых искусствах