Восход Алой Звезды

– Да не, я то тоже пацифист, против любой войны, но не так как эти придурки.

– То есть ненавидишь их.

– Вообще не понимаю, откуда их столько берется, товарищ полковник. Я бы использовал методы карательной психиатрии.

– Во времена моей бурной молодости существовали подобные персонажи, -поделился воспоминаниями Матвеев.
– Либералы-демократы, экоактивисты, кочергу им в жопу, но те были в значительной степени проплаченными. Нынешние же - идейные дурачки.

– Как вы с ними справлялись?

– Доставкой в ментовской околоток.

– Куда?

– В отдел полиции, ferstein?

– И все?

– Кому-то шили административку за несанкционированные акции, самые неугомонные уезжали на нары.

– В тюрьму?

– В ГУЛАГ.

– ГУЛАГ?
– смутился Миллер.
– Он же был намного раньше.

– А ты соображаешь. В общем либеральные хиппи не пользовались в той России большой популярностью.

Спецназовцы провожали взглядами убегавших активистов. Светошумовая граната надолго отобьет желание приближаться к военным базам и устраивать цирк. СГБ, служба государственной безопасности, наверняка потом опознает личности дурачков и произведет воспитательную работу.

– Почему?

– Потому что натерпелись... это долгая история.

После полигона и обеда офицеры заселились в общежитие. На неопределенный срок Матвееву придется делить комнату с майором Завьяловым. Полковник особо не переживал, ему достался далеко не самый плохой коллектив. При формировании новых отрядов учитываются психопрофили бойцов и командиров, вероятность встретить откровенных козлов стремится к минимуму.

– Ох, да какого черта у меня так голова гудит?
– протянул лежавший на противоположной койке Завьялов.
– Ничего не помогает.

– Давно?

– Примерно с момента прибытия на базу.

– А что меддиагност говорит?
– уточнил Стас. У каждого модификанта в грудной клетке рядом с тимусом имеется имплант, медико-диагностический модуль, тесно взаимодействующий с иммунной системой и контролирующий наноботов в организме.

– Не удается определить причину. Первый раз такое вижу.

Матвеев прикусил губу. Кажется, он догадывался, в чем дело. В личном деле Завьялова указано наличие рудиментарных экстрасенсорных навыков в виде обостренной интуиции, эмпатии. А воздействие человека-парии негативно сказываются на любых носителей паранормальных способностей.

– Я знаю, из-за чего все.

– Из-за чего?

– Только это должно остаться между нами, согласен?

Мысленной командой Матвеев активировал работу церебрального чипа в своем мозгу. В затылке немного заныло. Аура отрицательного поля резко уменьшилась.

– Зависит от того, что ты скрываешь...
– сказал Завьялов.
– О, кажется полегчало.

– Короче, я являюсь парией.

– Да?
– слегка удивился майор.
– В твоем файле ни слова про это, половина сведений засекречена.

– Разумеется.

– Ну пария и пария, ладно. Вас таких хватает.

– Я не просто один из них, а, можно сказать, родоначальник своей породы.

Завьялов какое-то время молчал.

– Ну... я кое-что слышал на сей счет. Будто Молох создал вас и ксеноморфов.

– Это правда. Молох нашел меня сразу после ядерной войны, длительное время присматривал, брал генетический материал для опытов.

– Я нахожусь в одной комнате с легендой, -усмехнулся собеседник.

– Кто бы мог такое представить?

– Никому ни слова. Договорились?

– Если возникнет необходимость, сам скажешь о себе, командир.

– Разумеется.

– Вот смотри, тебе больше двухсот лет. Модификанты второго поколения появились в середине прошлого века... Получается, тебя улучшили, когда ты был дряхлым стариком?

– Да. Даже с терапией модификации теломер я не мог оставаться вечно юным. Старость все равно рано или поздно возьмет верх, после ста пятидесяти сдал совсем. Зрение село до невозможности, болели спина, суставы, артрит, проблемы с кишечником... Жуть. Мне предложили стать подопытным в программе по созданию суперсолдат, терять было нечего, и я согласился.

– О, как.

– Никакой Бог-Император был не в силах вернуть мне молодость. Только технологии.

– Старость все равно ждет каждого из нас. Если в боях не поляжем. Лет через триста или четыреста.

– К тому моменту еще что-нибудь придумают, -возразил Стас.
– Полную перестройку организмов, замену живых клеток на синтетические.

– Лишь бы жить не надоело.

– Поверь, Денис. Если в здоровом теле здоровый дух, то и перешагнув двухсотлетний рубеж не захочешь отправляться в мир иной.

***

– Как. Это. Понимать?
– если б председатель Мирового совета обладала магическими способностями, то превратила бы маршала Коваля в кучку углей. Он заявился в ее рабочий кабинет в сопровождении бойцов в моторизованной броне.

– Вы больше не занимаете свой пост. Совет вынес вотум недоверия.

– Значит, путч...
– прошипела Мелати Сиахан.

– Нет, законная процедура смены руководства.

– В связи с чем?

– В связи с халатностью и нежеланием принять экстренные меры по наведению порядка. Вы вообще знаете, что эти хиппи дошли до того, что пытаются организовать блокаду военных объектов?

– Пацифисты не представляют никакой угрозы.

Маршал закатил глаза. Вот как работать с такими кадрами? За свои жизни он встречал много идиотов. В бытность дьяволом ему продавали души за увеличение размера груди, за хорошие оценки на экзамене, но современные хиппи выходили далеко за грань.

– У нас объявлено военное положение, это значит, все массовые собрания, митинги запрещены.

– Народ просто не хочет втягивания в новую войну, я прекрасно понимаю их.

Кулак Коваля стукнул по лакированной поверхности стола. Председатель вздрогнула от неожиданности.

– Выметайся отсюда, дура! Быстро!

– Как вы смеете меня оскорблять!?
– возмутилась Сиахан.

– Я констатирую факт, а не оскорбляю. Ребят, будьте добры, вынесите это тело.

– Так точно, товарищ маршал, -с неким извращенным энтузиазмом ответил командир подразделения. Пара молодцев взяла смещенного председателя под белы рученьки и вывели прочь из кабинета.

Маршал Коваль приказал бойцам удалиться, обошел дубовый стол по кругу, затем уселся в еще теплое кожаное кресло.

– Хорошо. Теперь можно работать.