Восход луны

— Ой, не верится. Пойдемте скорей отсюда.

— Ты ждала нас? Что ты подумала, когда узнала, что тебя освобождают?

— Не верится, не верится. Милый Шаукат! — Какое это было счастье произносить его имя! Худенькие плечи Фариды затряслись. Она поднесла к глазам узелок, чтобы скрыть слезы.

Прохожие оглядывались на них. Фарида понимала, что здесь не надо плакать, но никак не могла совладать с собой.

— Пошли. Там поплачем вместе. Мне тоже хочется плакать. — Шаукат пытался шутить, но губы его дрожали. Он взял Фариду за руку, потянул за собой, но девушка не могла идти.

Фуад сразу сообразил, что надо делать.

— Стойте. Я подгоню машину сюда. Дай ключи. — Он еще раз осмотрелся.

Шаукат стоял перед Фаридой. Таким он представлялся ей все эти дни: ласковым, взволнованным встречей, растерянным. Из оцепенения их вывел шорох шин — Фуад лихо подвел к тротуару роскошный, к тому же вымытый по случаю счастливого события «мерседес». Словно заправский таксист, он выскочил из машины, открыл дверцу и гостеприимным жестом пригласил пассажиров садиться. Потом сам уселся за руль.

Машина, как натренированный скакун, послушно взяла с места. Нужен был первоклассный водитель, чтобы лавировать среди велосипедов, повозок, огромных, доверху груженных двухколесных тачек. Фуад внимательно смотрел перед собой, не забывая и о боковых зеркалах. Машина замирала как вкопанная, едва впереди неожиданно возникало препятствие. Шаукату нравилось, когда автомобиль резко кренился в сторону, — в эти мгновения Фарида невольно прижималась к нему.

Фуад ехал хитрыми путями, чтобы в случае слежки полицейских запутать следы. Поглядывая в зеркало, Фуад постепенно убедился, что «на хвосте» у них никого нет, и поехал спокойней. Он думал: «Меня увидела — ничего, а как только показался Шаукат — заплакала навзрыд. Значит, любит». Впрочем, он и раньше догадывался, что эти два сердца тянутся друг к другу. Прежде между ними стояла преграда — глухая тюремная стена. А как будет дальше? Фарида, видимо, скорее руки на себя наложит, чем вернется к законному мужу…

Шаукат тоже размышлял: куда везти девушку? Фуад уже третий раз объезжал центр города. От мечети из розового камня с голубым куполом и минаретом улицы лучами расходились в разные стороны. Мало-помалу Фарида успокоилась, к ней вернулся дар речи. Ей уже хотелось смеяться, радоваться своему счастью. Она рассказала друзьям, как пряталась в таком же вот минарете в деревне в ту ночь, когда сбежала с собственной свадьбы. Минарет казался ей чем-то близким, связанным с ее судьбой.

— Фуад, хватит кружить. Ты не буйвол, «мерседес» не сакия. Вези нас в ресторан.

— Прямо из тюрьмы? Не надо. Я не хочу, — решительно возразила Фарида.

— Отметим твое освобождение. Ты что, боишься встретить Зуфри?

— Нет, нет, не боюсь я никого, но должна же я привести себя в порядок. Из хабса в ресторан… Разве так можно?

— Тогда ко мне. — Шаукат посмотрел на Фариду — как девушка отнесется к его дерзкому предложению? Но Фарида понимала, что другого выбора нет. — Фуад, поворачивай. Я не предлагал своей квартиры, боялся отказа.

— А я, видишь, согласилась. — Улыбка Фариды была полна доверия, благодарности и сердечного тепла.

Фарида не знает, что он живет один, и, вероятно, думает, что о ней позаботятся его родственницы. В конце концов Шаукат решил сказать ей все как есть.

— У меня всего две комнаты, но зато уютные. Тебе будет хорошо. А я сегодня как раз дежурю по номеру. Вернусь поздно. — Шаукат украдкой глянул на Фариду, заметил, что она огорчилась, но не понял отчего: оттого ли, что он надолго уйдет из дому, или оттого, что вернется ночевать. Шаукат поспешно добавил: — Возможно, я пробуду в редакции до утра. Мало ли что может произойти. Пока не будет отпечатана последняя полоса, нельзя покидать дежурство.

— Выходит, пришла чужая собака и выгнала домашнюю со двора? — Фарида залилась смехом.

Фуад тоже расхохотался.

— Но так совпало, — смущенно оправдывался Шаукат. — Джагфар уехал. А Фуад, между прочим, тоже завтра уезжает…

У Фуада истекал срок проката автомобиля, но уезжал он не по этой причине. Фуад решил съездить в аэропорт, пока «мерседес» был еще в его распоряжении, и попробовать устроиться на прежнюю работу…

— Да, придется ехать, истек срок проката, надо вернуть машину, иначе — сам знаешь — плати тройную цену…

«Мерседес» остановился перед небольшим двухэтажным строением с четырьмя балконами. Один балкон принадлежал Шаукату. Хозяин имел несколько доходных домов в разных городах, даже в разных странах. Плату с квартиросъемщиков он собирал не чаще двух раз в году, поэтому пребывание Шауката в тюрьме, слава богу, прошло незамеченным: за это время хозяин не появлялся ни разу. Шаукат снова посмотрел по сторонам — вроде никто за ними не наблюдает — и повел Фариду с Фуадом в дом. Фарида изумилась чистоте и порядку в комнатах. Цветы в глиняном кувшине придавали квартире нарядный вид. Фарида даже подумала, что сейчас ей навстречу выйдет служанка…

— Проходи, Фарида. Нравится?

Фарида села, огляделась. Она, пожалуй, никогда не видела такой красивой квартиры. Дом Саиды сейчас показался ей бедным, неуютным, в деревне было еще хуже.

— После ада, в котором мы жили, — весело заговорил Фуад, — здесь истинный рай… Даже гурия есть.

— О, не напоминай мне, ради всего святого, о хабсе.

— Сейчас принесу кофе и сладости. Фуад, помогай. — Шаукату хотелось оставить Фариду одну, чтобы она освоилась в квартире. Друзья вышли на кухню, мололи кофе, разжигали плиту, приглушенно переговариваясь, позвякивали тарелками. Фарида чувствовала себя воробышком, вырвавшимся из цепких кошачьих лап. С какой радостью полетела бы она в деревню к матери — та, наверное, все глаза выплакала от горя. Где сейчас добрейшая Саида? Сегодня же Фарида узнает о ней все что можно. Фариде так хотелось отвлечься от всего пережитого! Теперь она уже не будет так наивна и опрометчива и в каменный мешок не даст себя упрятать. Вот бы только отплатить ночной «ведьме»…

На журнальном столике появился весьма обильный завтрак. В ход снова были пущены все резервы. Омлет, масло, сыр, джем, конфеты, фрукты, пирожные и, конечно, черный кофе.

Разговор не затихал ни на минуту.

Шаукат припомнил, как он сжевал стенгазету. Фуад смеялся, рассказывая, как потом ему пришлось лечить друга. Теперь все это, даже скандал с надзирателем, казалось забавным. Шаукат мысленно благодарил судьбу за то, что она послала ему тюрьму, — не будь тюрьмы, Шаукат не встретился бы с Фуадом и Фаридой, не сидели бы они сейчас вместе.

После завтрака Шаукат собрался в редакцию. У Фуада тоже бьши дела в городе.

— Я тебе оставлю ключи, — сказал Шаукат.

— Зачем? Я никуда не пойду. Буду здесь… — Фариде хотелось остаться в. одиночестве, спокойно поразмыслить над тем, как быть дальше. Хорошо бы Фуад отвез ее в деревню на своей машине. До деревни недалеко… Впрочем, это, наверное, слишком: друзья и так сделали для нее столько, что она будет всю жизнь им обязана.

— Не скучай, — посоветовал Фуад. — Я управлюсь с делами и тотчас же вернусь.