Восход теней

– Твою ж мать! – Гедеон выругался в голос и со злостью топнул ногой.

Такая игра псу под хвост! Нашел старик время умереть, подождать не мог. И этот хорош, сыночек! А похоронить папашу, а поскорбеть, а расспросить о его последних днях? К матери в склеп сходить, в конце концов!

Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Главная информация есть – беглый Деннардов наследник действительно жив-здоров и не последний человек у магиков. Почти наверняка он один из Троих. Почти наверняка двое других – его приближенные. Люди, обычные люди. Ну, со способностями, подумаешь. Таинственный Трехглавый Совет – это беглый князек, его шут и баба.

Гедеон рассмеялся сам себе, но после призадумался. С чем идти к князю Рихару? С пустыми словами, взятыми из предсмертного старческого бреда, да с собственными наблюдениями и догадками? Гедеон в своем чутье не сомневался, но что князю до его чутья? Ни тебе писем, ни свидетелей. Одни слова неугодного шпиона. Да князь просто решит, что Гедеон все это выдумал!

Нужно больше сведений, нужны доказательства. К князю соваться можно только с полным раскладом. Иначе ему не поверят, а потом кто-то другой раскроет тайны Небесного княжества и поднесет их князю.

– Милорд! – Сорис, управитель, подбежал к Гедеону. – Милорд Гедеон! Что прикажете делать? Сообщать княжескому Совету или ждать милорда Кинара?

– Сорис, ну ты же лучше меня знаешь, что положено делать – так делай!

– Да, милорд, – поспешно поклонился управитель.

Этот нравился Гедеону гораздо больше Джарвиса. Кланялся ниже, а лицо держал попроще. Впрочем, значения это уже не имело. Деннард, домоправители, Гарден – все это уже в прошлом.

Появился шанс круто поменять свою жизнь, и упускать его нельзя.

Гедеон не прощался, не предупреждал и никому не передавал дел. Сами разберутся. Он собрался, взял золота, сколько посчитал нужным, и приказал седлать самого быстрого скакуна.

В Олту! Перехватить там эту разодетую магичку и выведать у нее все, что только возможно!

* * *

Сергос вернулся в Мистерис глубокой ночью. Может, из-за того, что ему пришлось открывать тропу на два направления, но, скорее, из-за общей разбитости, сделать туманный коридор коротким в этот раз не удалось, и обратный путь вышел неблизким. Если, конечно, считать долгой магическую дорогу в четверть дня там, где обычная с лучшими лошадьми и без отдыха заняла бы с полмесяца.

Гианьи тропы, конечно, были дивной находкой. Они, по всей видимости, существовали со времен Темноты, и духи свободно ходили по ним, людям же требовалась колоссальная энергия, чтобы просто открыть дорогу, не говоря уж о том, чего стоило ее держать. Без мистериума о безопасном перемещении по этим тонким путям оставалось бы только мечтать. Может, кто-то и ступал на них самостоятельно, ведь достаточно лишь пожелать, представить место и влить Силы – но едва ли сходил с них обратно в мир, а не в марево последнего предела. Пару раз в собранных Мистерисом сведениях попадались упоминания о магах, которые просто исчезали средь бела дня и никогда больше не возвращались. Сергос подозревал, что эти несчастные вполне могли случайно открыть тропу и сгинуть на ней.

Помимо прочего, именно тропы сделали возможным поддержание иллюзии Восхода. До наглости простая, но оттого не менее эффективная придумка работала безотказно: Марисов морок скрывал все Черногорье от посторонних глаз, то представляя его пустошью с огромным провалом, то заволакивая непроглядным туманом, а ступени, уходящие в облака, настойчиво указывали единственный путь в Мистерис. Дальше осталось только связать туманным коридором верхнюю площадку лестницы с подножием Черногорья, чтобы дорога в княжество магов пролегала через небеса.

По правилам, им же установленным, Сергос должен был открыть себе тропу на лестницу и там дожидаться, пока Хранитель ступеней пропустит его дальше, но сегодня отбросил принципы и проложил тонкий путь сразу в земли Мистериса, к сторожке Керро.

Хранитель ступеней нес службу днем и ночью, кажется, почти не спал, и покидал сторожку только для того, чтобы проконтролировать доставку грузов, сопровождая големов через тропу на лестницу и обратно. О сменщике он при этом не желал даже слышать.

Вот и сейчас Керро вышел навстречу, едва вокруг Сергоса развеялся туман тропы.

– Сергос, – кивнул Хранитель ступеней.

Выходец с Островов, он имел все особенности заморского народа: могучее телосложение, темную, с золотым отливом кожу, темные волосы, которые отращивал до самых плеч, и бледно-зеленые глаза.

– Доброй ночи, Керро! Не беспокойся, я сам справлюсь с подъемником.

– Да негоже, Сергос! Я здесь тогда зачем?

– Негоже ночами шастать и приличным людям спать мешать, – отмахнулся Сергос.

– Ну, как знаешь, – сдался Керро.

Сергос вошел в клеть подъемника и бросил дремлющему у лебедки голему заклятие-приказ. Золотые глаза сверкнули в полумраке, механизм заскрипел и начал движение.

Он долго вглядывался в огоньки спящего Мистериса, на которые открывался завораживающий вид с подвесной дороги, и только когда подъемник остановился, поднял взгляд на замок.

Белый камень, стрельчатые окна с разноцветными мозаиками, мостики, террасы, башенки и внутренний двор, переходящий в сад, – зря Сергос спорил с Марисом, когда тот подметил, что архитектура Алебастрового замка заметно вдохновлена Гарденом. В Цветущем Замке не было разве что купольных крыш – там строили без магии, а потому настолько сложных конструкций избегали. А в остальном, конечно, Сергос, хоть бессознательно и не точь-в-точь, но воспроизвел место, в котором вырос.

Впрочем, до полного его завершения было еще далеко. Пятнадцать лет назад Марис продал сапфиры имперцу из Золотой свиты и на вырученные деньги притащил с Островов два корабля людей, ни слова не понимающих на всеобщем, но готовых работать и день и ночь, и с тех пор строительство Мистериса не прекращалось.

Лес и руды брали здесь же – Черногорье богато не одним лишь мистериумом, – камень добывали в Загорных пустошах, а слюду доставляли морем с тех же Островов. Сначала возвели внутреннюю часть Алебастрового замка, небольшую, еще не столь вычурную, но надежно защищавшую главную сокровищницу Трехглавого Совета – пещеру с темной породой. Они взялись разделить ее благо со многими, но тем самым приняли и огромную ответственность за все, что будет сделано с помощью этой силы, а потому прежде всего должны были думать о ее сохранности. Следующим этапом были первые городские постройки в долине и подъемники. Потом Сергосу удалось довести до ума големов, да и присутствие строителей-людей стало излишним, и островитян отправили восвояси. Марис оказался прав – никто так и не придал значения возне в горах, позднее обернувшейся Восходом.

Марис, легок на помине, прохаживался у фонтана.

– А ты-то чего не спишь? – Сергос пожал другу руку.

– В тишине хочу побыть. Слушай, ну это же невозможно, – жалобно вздохнул Марис, – она все время болтает. День, вечер, ночь… Когда я работаю, когда ем, когда сплю. Если я не рядом, то через медальон находит! Как ты это терпишь?

После баллады о Темноте это была вторая история, которая заставляла Сергоса страдальчески морщиться, – сначала Марис закрутил любовь с, пожалуй, самой восторженной девицей во всем Мистерисе, теперь изо дня в день брюзжал о том, что Элирен не дает ему покоя.