Восход. Солнцев. Книга I
Шрифт:
— Что это такое? — спросил я девушку, которая вырезала части твари.
— Что?! Ты даже не в курсе был, кто это? — удивилась она.
— Пособия еще не выдали! — пожал я плечами.
— Родниковый волшебник — измененная белка, если проще. Ее уровень «Необычный».
Потом мне объяснили, что монстр, если сожрет много магов или себе подобных, эволюционирует. Меняется его уровень, внешность и способности. Получается тот же песик, который «Северный оборотень», может быть как ранга «забытый», так и других.
Основные отличия на уровнях м это внешность. Они становятся похожими
Вот это полезная информация. Посмотрел на свою тушу северного оборотня. Будет подозрительно, если я отдельно принесу железу монстра «Родниковый волшебник». Поэтому…
— Софья, могу ли я попросить тебя взять мою железу и отдать ее так, будто она твоя? Все добро отнесите лейтенанту Цветковой, я потом со всем разберусь.
— Хорошо. Не боишься, что кинем? — вдруг оскалилась девушка.
— Нет! — ответил я. — Земля круглая, обязательно встретимся, и я попрошу свое с процентами, — взглянул на Альберта, который постоянно трогал порез на щеке.
Девушка как-то странно посмотрела на меня и забрала железу. Ее отряд достаточно быстро срезал водную шерсть монстра и собрал все нужные части. Большую часть туши они оставили здесь, потому что ее физически не дотащить обратно.
Мне одолжили пакет для северного оборотня, Альберт расщедрился и с барского плеча бросил.
— Потом вернешь. Он денег вообще-то стоит и не казенный.
Ответил ему улыбкой. С помощью самодельного ножа вырезал все потроха, железу, глаза. Чему точно нужно научиться — разделке монстров. С грустью посмотрел на остальные клыки убитого песика. Мне сказали заканчивать, потому что времени совсем мало осталось.
Мы выдвинулись обратно. Я шел позади отряда и просто наблюдал за ними, за тем, как кто себя ведет, за природой, и слушал. Немного корил себя, что проворонил появление монстра, потому как увлекся созданием ножа. Стыдно признаться, но это одно из немногочисленных моих увлечений в прошлой жизни.
— Борис, — отвлекла от мыслей Долгорукова. — Хочу поговорить, — сказала девушка, заняв позицию справа от меня.
— Слушаю.
— А ты не хочешь после службы в вольные податься? — пыталась она поймать мой взгляд. — Я бы с удовольствием взяла тебя в наш отряд. Ты уже весьма неплох, а через год станешь куда лучше.
— Я люблю быть сверху, — ответил девушке.
— Что? — переспросила Софья, а потом начала краснеть.
— У меня немного другие планы, — попытался исправить ситуацию, потому что после тех слов все повернули головы на нас.
— И какие? — спросила она в лоб. Я ошалел от ее прямолинейности.
— Вас, барышня, они пока не касаются, — ответил с улыбкой.
— Пока? Хорошо. Я подожду, — сказала Софья и пошла в начало нашей шеренги.
Сержант Твердохлебов услышал взрыв
Убив уже пять тварей ранга «Забытый» и три — «Обычный», Самсон собирался возвращаться обратно. Слишком опасно оставлять
Солнцева надолго одного. Он, как магнит, постоянно что-то притягивает. Даже на пустом месте.— Но чего у паренька не отнять — это его стальные яй… характер, — сказал себе под нос сержант.
И тут прозвучал взрыв. Не обычный, а такой, если бы он состоял из палитры разных звуков, высоких и низких. Самсон узнал его, подобное он слышал, когда застал тренировочный бой Зябликова и Солнцева. В животе неприятно потянуло, будто скоро появятся большие проблемы.
Самсон ускорился, собрал все нужные части, положил их в пакеты и помчался обратно.
Елизавета в казарме
Когда из их комнаты вышла Ольга, Царева пошла в душ, потому что никак не могла успокоиться. После последней встречи с Борисом ей было не по себе. Девушка просто не могла себе признаться, что он приказал ей, а она подчинилась.
Одна из лучших в своем роду, подающая надежды убийца, взяла и сдалась перед этим… Так мало того, еще расплакалась, как последняя дура. Злость, гнев, интерес — много чувств сейчас мучили девушку, и она просто не могла в них разобраться.
Стоя под ледяными струями душа, Царева пыталась дышать глубоко, чтобы восстановить душевное равновесие. Елизавету никогда не интересовали парни, у нее не было даже возлюбленного. Только род, его цели и задачи.
— Козел! — вдруг взорвалась она. — Считаешь меня слабой? Никчемной? Бесполезной?
Именно эти слова ей сказал отец, когда она отказалась выходить замуж. Девушка посмотрела на свою не самую большую грудь. Раньше этот вопрос Цареву вообще не интересовал, а теперь на фоне Обручевой… То, как на нее пялятся, а на Елизавету просто не обращают внимания.
Так мало того, недавно какой-то военный окрикнул ее словами: «Эй, паренек». Елизавета еле сдержалась, чтобы не убить его на месте. Мысли путались в голове, словно бушующий океан, появлялась одна и уже следом другая. Девушка просто не успевала реагировать на них.
— Я тебе покажу! Докажу, что ничем не хуже. А лучше! Понял? Ты меня слышишь? Солнцев! Я докажу! — сказала девушка и почувствовала вибрацию, будто он применил магию рядом.
У Елизаветы задрожали ноги, а в груди все сжалось. Ей стало так стыдно за то, что она его боится, и девушка снова расплакалась. Это третий раз за несколько лет. Она никогда не позволяла себе показывать эмоции. И тут уже второй раз из-за дурака Солнцева.
— Урод! Ненавижу! — пыталась переубедить себя Царева.
У меня горели уши, так, будто кто-то вспоминает недобрым словом. Чему удивляться, «друзей» я завел прилично, и все мне желают только «добра». До стены оставался примерно километр.
Слева на нас вышел Самсон, он увидел меня и покачал головой. Потом ускорился, чтобы поравняться с нами. Когда он добежал, сзади почувствовал движение — кто-то очень быстро приближался. Не успел я и слово сказать, как раздался рык.
У меня скрутило живот. Я повернул голову. Какого?! Что, бляха, происходит? Все: отряд Долгоруковой, Самсон — просто упали замертво. Снова поворот, и передо мной стоит тварь.