Восхождение язычника 3

Я бросил взгляд на прадеда, но у того лицо было окаменевшее.

Горько вздохнув, я кивнул, принимая предложение Зорена. Как бы ни хотелось остаться, но и подставлять родичей, подводя их под месть или другие неприятности, я не буду.

Мы направились в сторону ладьи, не забыв взять моих людей. Да и Зорен кликнул двоих холопов с крепкими дубинами.

До порта дошли нормально, без всяких эксцессов. А там Зорен показал на четыре драккара, которые стояли в углу. Вот, значит, где норманны обосновались.

И Зорен взошел на борт моей ладьи и начал перебирать товар. Было его немного. Половину все же я Димитру оставил, да еще и подарки делал родичам.

— Что я могу сказать, хороший товар, — вылез из моей ладьи Зорен, потирая руки. — Я у тебя все готов выкупить, да и с ценой не обижу.

— Хорошо, — кивнул я. Мне это действительно было удобно.

— Так, что тебе надобно? Может, у меня что-то нужное тебе найдется.

— Надобно, значит, мне сорок шеломов, брони столько же можно и простых каких. Столько же щитов, не прямых, а выпуклых. Двадцать копий и сорок топоров. Луков с десяток и по три колчана к каждому, с боевыми наконечниками. Еще дротиков боевых связки четыре. И бочонков семь или восемь соли. А еще парус нужен, на боевой драккар, — уточнил я.

— У-у-у, — протянул Зорен. — Куда тебе столько-то, али воевать кого собрался?

Я зло ухмыльнулся в ответ на слова родича.

— Соль у меня найдется. А вот все остальное покупать придется, и денег с товара никак не хватит, — подсчитывая в уме, сказал дядюшка.

— Сколько нужно будет? — тяжко спросил я. Очень уж не хотелось расставаться с золотом.

— Четыре сороковины, если в золотых считать. Я, конечно, попытаюсь цену сбить, но… — и он развел руками.

М-да уж. Дорогое это удовольствие, вооружать людей за свой счет.

И я полез в сумку за указанной суммой и передал ее Зорену.

— Весь товар с ладьи снесите на мое подворье, — отдал приказ Зорен своим холопам.

— Прокоп, помогите им товар отнести, а после ладью охраняйте. И будьте аккуратны, броню на ночь надеть. Октавий, Трофим, Крист и Азат со мной будете, — отдал уже я распоряжение.

Вернувшись на подворье к Зорену, мы вновь уселись за стол. За которым появилось уже хмельное. И потек душевный разговор. Зорен рассказал, что уже не просто помощник купца, а, можно сказать, его торговый компаньон. Да и я более подробно ему поведал о своей жизни у ромеев. За разговорами мы засиделись допоздна.

С утра, перекусив, уже готовые отправиться на причал, попрощались с Зореном и его семьей. Как на подворье к родичу заявилось десяток стражников, разыскивающих нас.

— Посадник Волина требует явиться к нему!

Глава 17

Первая мысль, которая мелькнула у меня в голове: «А, собственно, какого черта?»

Кроме недавних событий, на ум больше ничего не приходило, но мне казалось, что вчера мы с главой стражи все решили. И властей города мне поэтому поводу не стоит опасаться, но, видимо, я поспешил, и все еще не закончено. Да и нашли нас легко. Люди видели, что я с Зореном к своей ладье приходил, так что, как нас обнаружили, становится понятным.

Переглянувшись с родичами, я подошел к своим людям и шепнул, чтобы они были настороже. А Зорен кликнул своих слуг с большими дубинами.

В сопровождении стражей мы направились в центр города на площадь. По пути у стражей удалось узнать, что, собственно, случилось и отчего посадник нас требует к себе. Оказывается, норманны бучу подняли и требуют меня наказать за смерть своих товарищей.

По пути на площадь нам встречались горожане, которые туда спешили, некоторые шли с пустыми руками, но большинство было вооруженными. Женщин среди спешащих горожан было мало, но все же они попадались.

Мы наконец вывернули из-за очередного поворота и оказались на площади. Она была похожа на ту, что раскинулась в Щецине. Также два помоста, возвышающихся над землей, и рядом с ними висящий на столбе колокол.

На одном из помостов в резном кресле восседал посадник, мужчина уже в годах, с седыми волосами и бородой. Облаченный в богатые одежды, с круглым золотым медальоном на груди. Слева от посадника стоял глава стражи, в броне и со шлемом на сгибе правой руки, он периодически бросал хмурые взгляды вокруг. Справа же от посадника стоял молодой парень с короткой бородой, как две капли похожий на посадника, вероятно, сын или близкий родич. У этого парня на лице играла легкая улыбка.

Сам же посадник сидел с каменным лицом, опираясь на меч в богато украшенных ножнах.

А площадь была заполнена народом, везде слышались крики и разный гул. На особицу стояли норманны большой толпой, вооружённые и в броне. Между ними и остальными горожанами было пустое пространство в пару метров, этакая зона отчуждения. Горожане бросали в сторону норманнов не самые дружелюбные взгляды. Норманны отвечали тем же самым, а некоторые еще и скалились.

На втором помосте, стоящем напротив посадника, расхаживал норманн в полном боевом облачении. В углу помоста лежали сложенные друг на друга круглый щит и шлем. На вид норманну было за тридцать, в самом расцвете сил. Он был рыжим, а его борода заплетена в три косы.

Сопровождающая стража подвела нас к помосту, на котором восседал наместник.

И он впился в меня взглядом.

— Так вот ты какой, Яромир-колдун, — проговорил он голосом, наполненным какой-то внутренней силой и убежденностью.

После его слов у меня непроизвольно дернулся уголок рта, как будто скрутило судорогой. Мне было противно от того, что меня назвали колдуном.

— Одаренный! Я одаренный, не колдун. С колдунами я сталкивался, они другие. Здрав будь, наместник города Волин, — отвесил я ему поклон. — И ты здрав, глава стражи, — отвесил я уже новый поклон. — И ты здравствуй, незнакомый мне человек, — я отвесил третий поклон. А после резко развернулся на пятках и громко проговорил: — И вы здравствуйте, добрые жители славного города Волин, — и я отвесил четвертый поклон.

На мое приветствие полетели ответные.

Было видно, что людям пришлось это по нраву.

— Наместник, зачем вы хотели меня видеть? — развернулся я обратно и успел заметить, как старший стражник улыбается глазами. А родич наместника так и вовсе в наглую скалится.

Он хмыкнул и прошелся взглядом по мне.

— А сам ты не догадываешься? — серьёзно ответил он. — Твою голову требуют, — и он кивнул на помост, стоящий напротив.

Я обернулся и увидел, как к краю подошел норманн и сверлил меня злым взглядом. В его глазах было столько ненависти и ярости, что казалось, еще мгновение, и он бросится на меня.

На лицо выполз злой оскал.

— Колдун, ты убил моего брата и его друзей своим нечестивым колдовством. Они никогда не попадут в чертоги Одина. Я требую твоей крови, мне нужна твоя голова. Я требую виру, — разнесся голос рыжего норманна.

Что-то слишком часто начали меня называть колдуном. И это ужасно бесит.

— Требуешь? — мой голос разнесся над площадью, и он был полон недоумения. — Твой сраный брат без капли мозгов и смелости напал первым, оскорбил и обнажил оружие. И ты что-то смеешь требовать! В городе, в котором ты гость, как и я. Что-то слишком нагло ты себя ведешь для гостя, как и твой мертвый родич. И я был в своем праве, защищая себя и своих людей. А теперь мы из-за этого собрались здесь, из-за того, что ты посчитал, что вправе что-то требовать. Ты не у себя в городе и не на своей земле. Ты гость и родич того, кто покусился на жизнь и свободу другого гостя. Иди домой к своей жене и у нее требуй. Да и то сомневаюсь, что она тебе хоть что-то даст! Так что уши ты получишь от мертвого осла, а не виру. Я был в своем праве!