Восхождение язычника 3

Глава 22

О как! Чем-то знакомым повеяло.

Махнув рукой своим людям, что все в порядке, я забрался в седло, и мы выдвинулись в путь.

Немного отъехав, я решил уточнить, с чего это меня князь требует, а то, может, на собственную казнь везут.

— Путимир, что стряслось, что меня князь требует, я ведь только вчера прибыл? — обратился я к знакомому дружиннику.

Он переглянулся с другими дружинниками, и немного помедлив, все-таки ответил:

— Нам о том только с утра раннего и стало известно, что ты вернулся, вот и отправились за тобой. Ты сильно не переживай, Яромир, князь еще ночью всех травниц, знахарей призвал к себе.

После пояснения Путимира понятней не стало, и я приподнял бровь.

— Добрыню вчера на пиру отравили, — со вздохом дополнил Путимир.

Вот теперь все встало на свои места, отчего князь Владимир меня к себе зовет в числе прочих.

— Коли сможешь помочь и вылечить Добрыню, то награда тебя ждет достойная. Только ты это, аккуратней, что ли. Князь нынче зело злой. Одна из травниц ночью Добрыню каким-то отваром напоила, так его чуть всего наружу не вывернуло, отчего ему еще хуже стало, мы уж думали, все, вышел весь Добрыня. Однако выжил он. Травницу ту за такое дело князь лично отхлестал да в холодной запер за козни ее.

Другие дружинники на Путимира взглянули с неодобрением за его рассказ. Все-таки княжьи дела, а он о них язык распустил. Я же склонил голову, благодаря за информацию и принимая ее к сведенью.

Я, конечно, не дока в лечении отравлений, но, раз Добрыня еще жив, а не скопытился, значит, шансы есть. Меня Снежана и Евсей обучали разным способам лечения, но вот тему ядов мы как-то сильно не затрагивали.

Остальной путь прошел в тишине, я был погружен в свои мысли, а дружинники меня не беспокоили.

Недолгий путь по Новгороду и мы подъехали к крепости.

Возле ворот крепости дежурил десяток бойцов в броне, которые останавливали каждого и вопрошали: кто, куда, зачем?

Если ответ их не устраивал, они просто разворачивали людей обратно.

Когда мы подъехали к ним, один из дружинников, нас сопровождающих, крикнул, что еще одного привезли, и нас свободно пропустили. На следующих воротах процедура повторилась, как и перед взъездом на княжеское подворье.

Въехав на подворье, мы спешились, и к нам подбежал уже знакомый мне по прошлому посещению Горислав.

— Вот, доставили в целости и сохранности, а дальше уже твоя забота, — произнес один из дружинников.

— Конечно, молодцы, — и Горислав перевел на меня взор, — слазь давай, чего расселся.

Я, хмыкнув, спрыгнул с седла.

— Что застыл, пошли, — и он повел меня по подворью, возле каждой двери стоял дружинник.

На самом же дворе пылали костры, на которых стояли чаны с кипящей водой. Возле костров суетились разные люди, кидая в чаны травы. Были старцы с длинными опрятными бородами и мужи в самом расцвете сил, да и женщин разных возрастов хватало. Видимо это и есть мои коллеги, которых собрал князь.

— Вчера на пиру отравили Добрыню, его жизнь надо спасти, во что бы то ни стало, и тогда награда будет поистине княжеской, а коли не справишься, то и наказание суровое, одна уже получила. Один по подворью не ходишь, только в сопровождении, и надейся, что князю на глаза не попадешься, он в печали.

Мне оставалось только кивать на слова Горислава.

— Всемал, — окликнул он одного из дружинников, что сидел на лавочке. Тот неспешно поднялся и подошел к нам.

— Вот за этим следишь, а ты говори, что тебе надобно для лечения? — и с вопросом на меня взглянул.

— На Добрыню посмотреть для начала, что с ним и какие у него симптомы, а там и о лечении каком-то речь вести можно, — спокойно ответил я, выдержав недовольный взгляд Горислава и прищуренный Всемала. — А также как его отравили?

— Прямо на пиру ему поплохело, в светлицу отнесли, а ему все хуже и хуже становилось, — выдал Горислав.

— Больше никому плохо не стало? — уточнил я.

— Нет, — коротко ответил Горислав.

Значит, все-таки действительно траванули и травили конкретно Добрыню, в еде или питье была отрава. Ежели вся еда была порчена, то он явно не один бы мучился. Так что здесь конкретно в него метили. Ослабить князя хотели смертью дяди или просто освободить место по ближе к князю, для меня неважно. Может, с дозировкой не рассчитали, а может, действительно Добрыня весьма крепок оказался.

— Отравителя не поймали? — задал я следующий вопрос.

— А тебе почто? — вскинулся Горислав, да и Всемал оглядел меня непонятно.

— Ежели поймали, то у него можно было бы и узнать, чем травили, отсюда и легче было бы лекарство подобрать подходящее.

— Нет, не поймали паскуду, — зло ответил Горислав. — Пойдем.

И Горислав повел меня в княжеский терем, позади шел Всемал, внимательно следя за мной. Пара минут, и мы возле двери, рядом с которой стоят двое дружинников с оголенным оружием.

— Новый целитель, хочет взглянуть на Добрыню, — проговорил Горислав.

— Князь там, — ответил один из стоящих, а Горислав просто кивнул и открыл дверь.

В нос сразу ударили разные запахи, в горле запершило, а глаза заслезились. Пахло говном и блевотиной, да еще и разными травами. Продохнуть было тяжело, воздух как будто сгустился. В комнате был полумрак, возле стен стояли горящие свечи, разгоняющие мрак.

В углу на деревянном стуле, обитом мехами, сидел князь Владимир, склонив голову и уставившись в пол.

На постели лежал укрытый Добрыня. Он метался в бреду и что-то неразборчиво шептал под нос. По его телу пробегали судороги.

Я сделал шаг в сторону кровати, в этот момент князь поднял голову и уставился на меня.

— Здрав будь, княже, — отвесил я ему поклон, сразу прореагировав.

Глаза у Владимира были красные, а лицо бледное.

— О, еще один целитель, и что же ты мне посоветуешь? Как спасти моего родича? — рыкнул он.

— Для начала открыть окна и пустить свежий воздух, здесь здоровому человеку сложно продохнуть, не говоря уже о больном. А чтобы говорить о других советах, мне надо осмотреть, — и я указал рукой на Добрыню.

— Так смотри, чего встал, — вновь рыкнул Владимир. А после взглянул на Горислава и мотнул головой на закрытое ставнями окно, того мигом вынесло из комнаты.

Я же шагнул к постели Добрыни под сверлящим взглядом Владимира, а спиной чувствовал близость Всемала, который при малейшей угрозе Владимиру и Добрыне готов был кинуться на меня.

Прикосновение к телу, и я понимаю, что у Добрыни жар, но его кожа абсолютно суха. Странно, в комнате душно, у него жар, но пота нет.

К бреду и судорогам добавился еще один симптом.