Восхождение язычника 3

Спустя с десяток минут ее приволокли к нам и бросили под ноги к князю.

Девчонка была вся избита, так что живого места на ее лице не было. Она силилась подняться, но не смогла.

— Я, новгородский князь, волею своей за преступления травницы Ружицы, которая злоумышляла против Добрыни, ближнего моего человека, хотел приговорить ее к лишению живота. Но в милости своей оставляю ей жизнь, отныне она холопка и принадлежать будет целителю Яромиру, — довольно произнес князь.

— Благодарю, княже, — я вновь поклонился.

Двое дружинников подхватили Ружицу под руки и бросили уже к моим ногам. И я аккуратно взял и поднял на руки дрожащую девчонку.

Никто провожать или вести меня обратно не собирался, так что я со спокойной душой направился на подворье Димитра. На улицах Новгорода на меня часто обращали внимание, даже подходили с предложениями помочь и спрашивали, что случилось. На вопросы о произошедшем я отмалчивался, а за предложения помощи благодарил и отказывался.

Ворота в дом Димитра открыла все та же холопка Айка, которая, увидев избитую девчонку у меня на руках, вскрикнула и запричитала.

На ее крик тут же появились Кастор с Паном, а после начали подтягиваться и остальные домочадцы.

Расположив в доме Ружицу, я призвал силу жизни и напитал ее тело, синяки начали рассасываться и желтеть. Оставив приглядывать за девчонкой Айку, я вышел из дома, где по-прежнему ожидали все.

Первой ко мне бросилась Варна с расспросами, а кто это такая?

— Это Ружица, она травница местная, теперь моя холопка, ее мне князь подарил. Ирина, — найдя взглядом девушку, я продолжил, — помнишь, мы разговаривали насчет учебы лекарскому делу, так вот, когда Ружеца придет в себя, я с ней переговорю, и, если ее знания меня устроят, она сможет научить целительству.

— Ой, а я тоже хочу, — произнесла рядом стоящая Варна.

— Раз хочешь, значит, присоединишься к учебе. Еще у меня есть книги по врачеванию, привезённые из Византии, так что сможешь почитать, я тебе их найду и дам.

— А Димитр, он как к тебе за город убыл, так и не вернулся еще? — с нотками переживания спросила Ирина.

— Видимо, меня до сих пор дожидается, я в гостях у него два дня пробыл.

А дальше посыпались вопросы, зачем меня призвал князь и что я там делал. Так что пришлось рассказать. Когда с расспросами было покончено, я отозвал Криста в сторону.

— Как у вас дела, никто не обижает?

— Нет, что ты, Яромир, все хорошо. Только чем заняться, я и не знаю даже, — потупился Крист.

— Я с Димитром поговорю, будешь ему по торговым делам помогать, как он тебе, кстати?

— Мы толком-то еще и не познакомились, он же наутро к тебе уехал. А так я буду рад любому делу, — пожал он плечами.

— Договорились, только смотри, если не по тебе будет, так и скажи, подберем другое что-нибудь.

— Хорошо, — кивнул он.

Перекусив на подворье, я отправился на свою загородную «виллу» пешком. И уже после полудня подходил к ней.

— Яромир вернулся, Яромир вернулся, — во всю мощь заорал страж на воротах, как только увидел меня.

Глава 23

Из ворот высыпали все мои люди, даже пара строителей затесалась. Приятно, черт возьми!

— Так, а у вас что, совсем дел никаких? — я обвел толпу суровым взглядом. — Али мне найти?

И толпа начала рассасываться, у каждого появилось дело.

— Димитр, Филипп и Говша, поговорить надо, — начал я раздавать распоряжения. — Да и вообще, меня покормят.

— Ой, — раздался писк Божены, которая пыталась меня обнимать, и она унеслась за ворота.

— Мы уже переживать начали, как бы чего не случилось, — с ухмылкой произнес Говша.

— Так зачем тебя князь звал? — прилетел вопрос от Далена.

Они с братом даже не думали уходить.

— Пойдемте за стол, сразу все и обговорим.

Пройдясь по территории, меня провели к столам и усадили. А через пару минут появилась и Божена, в ногах которой путался маленький Велемар, держась за юбку матери. Она аккуратно расставила передо мной снедь, и я начал насыщаться. Меня никто не торопил, и я смог спокойно поесть, глядя на лица ближников.

Закончив с едой, я заговорил:

— У князя на пиру его родича отравили, Добрыню. Оттого он всех лекарей да знахарей по округе собрал, и меня в том числе. Добрыня сейчас жив и здоров, да и князь меня наградил.

— О как, а чем наградил? — с интересом спросил Говша. Остальные тоже слушали с любопытством.

— Холопкой.

— У-у, я уж думал, златом али серебром, а тут холопкой, — разочарованно пробормотал Гостивит.

— Такую холопку трудно будет найти за злато или серебро. Она недавно свободной знахаркой была. Князь ее похолопил, а я ее попросил в награду.

Гостивит что-то хотел сказать, но я приподнял руку, не дав ему этого сделать, и продолжил:

— Она в травах да болезнях разбирается, я еще ее поспрошаю, насколько хорошо она знает это дело. Коли хорошо, будет Ирину с сестрами знахарскому делу обучать, да и Варна возжелала. В общем, такая холопка — зело полезное приобретение.

— Ага, неплохо, может, и сгодится на что, — раздались голоса моих людей.

— Димитр, как у тебя дела, как обжился? Как торговля идет, а то в прошлый раз только поздороваться-то и успели, — я повернулся и посмотрел благожелательно на своего друга и торгового компаньона.

— Обжился вроде, все хорошо, да и город торговый. Только это все же не Ромея, люди другие, но ничего, привыкнем, — с улыбкой проговорил он. — Торговля идет, товар продается. Сорок пять золотых есть с товара, а я даже половину не распродал. Так что с этой стороны все хорошо, вот только по торгу слухи ползут нехорошие обо мне, пока не мешает, но… — протянул Димитр.

— Что за слухи? — я сразу навострил уши.

— То, что я грек и людей обмануть только рад, — грустно ухмыльнулся Димитр. — Что товар у меня порченый, что богов местных не уважаю и через товар могу порчу на людей навести.

Я серьезно всмотрелся в Димитра, а сам задумался, такие слухи могут стать проблемой и перерасти в неприятности. Димитр пришлый, к тому же христианин, они в Новгороде, конечно, присутствуют, но немного. А главное то, что он местных богов не уважает, вот это действительно может плохо закончиться.

— Ты понимаешь, откуда это дует? — серьезно спросил я.

— Да, — он кивнул, — наверняка отец того парня, с которым на пиру схлестнулся. — Людевит, кажется, его звать, один из старшин в Неревском конце.