Восхождение

Спустя некоторое время стоим на молитве. По очереди читаем вечернее правило, покаянный канон, кафизму. Молитвослов и Псалтирь на церковно-славянском, изрядно захватанные, хранят и источают тепло рук, глаз, сердец. После молитвы выходим на улицу, а над нами 3/4 огромная луна среди множества ярких звезд на черном небе. А вокруг лунного диска, сверкающего начищенным серебром, 3/4 тройное светящееся кольцо в полнеба.

Жизнь и смерть: встреча.  

Домой в Москву возвращаемся с неохотой. Особенно тяжко стало при пересечении кольцевой. Отвожу Степана на такси в гостиницу. Долго прощаемся. Поздней ночью возвращаюсь домой и я.

А через несколько часов, глубокой ночью, ближе к утру будит меня Дуня:

3/4 Пора в роддом ехать, воды отошли.

3/4 А ты часом не обдулась?

3/4 Нет, это воды. Пора.

Пересчитав от недосыпа все углы, тряся головой, как солист хард-рока, пытаюсь сообразить, что надо сделать в первую очередь. Кое-как одевшись, на ходу застегиваясь, выбегаю на пустые улицы, с полчаса ловлю машину. Все транспортные средства, как сговорились, просвистывают мимо. Опомнившись, начинаю молиться 3/4 и первая же легковушка тормозит передо мной. Вкратце обрисовываю белобрысому парнишке ситуацию 3/4 и отвожу свою женушку в родильный дом.

Она стоит на весах, с огромным животом, выпирающим из мятой ночной рубашки, улыбается, машет ладошкой на прощанье, и дверь за ней закрывается. Эта ее беззащитная полудетская улыбка, этот непомерно большой живот, выдающийся из ее тоненького девичьего тела 3/4 запечатлеваются в моем сознании. Трогательная картинка эта весь день будет стоять перед глазами и согревать меня. Спускаюсь по ступенькам, выхожу на гулкую ночную улицу и обнаруживаю частника на прежнем месте. Оказывается, в спешке я с ним забыл расплатиться. Очень кстати. Сажусь и возвращаюсь домой, чтобы еще часок-другой подремать.

Не тут-то было. Звонят по телефону и сообщают, что ночью умер Доктор. Еще вчера играл в теннис, энергично работал, улыбался девушкам, кушал английский бифштекс, принимал голливудские витамины, чтобы жить до ста тридцати лет… А сегодня ночью какой-то тромб оторвался от стенки какого-то кровяного сосуда и перекрыл артерию, снабжающую кровью головной мозг 3/4 отёк мозга. Мгновенная смерть.

Совершенно отупевший от нахлынувших событий, весь день с помощником покойного Валерием езжу по моргам, похоронным конторам, объезжаю три монастыря с сорокоустами, изучаю бумаги покойного. Огромный, как наемный убийца, с интеллигентным лицом в толстых очках Валерий Иванович, держится со мной, как с начальником. Оказывается, согласно воле Филиппа Борисовича, зафикси­рованной в нотариальных бумагах, в случае его кончины вся его собственность, включая контрольный пакет акций концерна, наследу­ется мной.

Вечером узнаю по телефону, что я стал отцом девочки «три восемьсот, пятьдесят один». А через пять минут на руках вношу гроб с телом покойного благодетеля в зал торжеств его офиса.

Есть время постоять в тишине. На безжизненное накрашенное лицо смотреть не хочу. Здесь рядом витает живая душа покойного и требует молитв. Она в смятении. Ей сейчас проходить мытарства. Ее будут истязать темные существа, которые всю жизнь соблазняли, поэтому будут заявлять свои права на эту душу. И не надо ей сейчас ни этих цветов, ни пустых слов соболезнований, ни тем более спиртовых возлияний «за упокой» 3/4 ничего, кроме молитв.

В этот миг я вспоминаю наш последний разговор по телефону. А ведь Доктор тогда прощался… И скорбел, что ему недоступна такая поездка. «Почему там нет меня? Дима, почему все это прошло мимо?» Может быть, эти слова были приняты Спасителем за его покаяние, за радость, что дело идет к мирному исходу. Во всяком случае, если Господь и забирает душу от земной жизни, то в момент наивысшей готовности к спасению. И сейчас мне становится понятным, почему Филипп Борисович так схватился за мою убогую особу: в его окружении просто не было ни одного верующего. Ну, что ж, брат, сделаю все возможное, чтобы Господь помог тебе на мытарствах.

Достаю Псалтирь и читаю кафизму по усопшему. Меня никто не тревожит. Молиться за ближнего, тем более за усопшего, очень радостно. В такие минуты как никогда ощущаешь близость преклоненных к твоим устам небес. И все бы ничего, если бы ни сомнение... На каждой «Славе» положено читать молитву со словами «…аще бо и согреши, но не отступи от Тебе, и несумненно во Отца и Сына и Святого Духа, Бога Тя в Троице славимого, верова, и единицу в Троице, и Троицу во единстве, православно даже до последнего своего издыхания исповеда…» Каждый раз слова эти заставляют меня запинаться, сомневаться и скорбеть. И только на третьей «Славе» они произносятся легко. Не знаю точно, что это значит, только настроение улучшается.

 Не успели работники фирмы ритуальных услуг оформить помещение траурным реквизитом, как в зал хлынул народ. Скоропостижная смерть всеобщего любимца шокировала всех его знакомых. Растерян­ные люди подходят ко гробу и не могут оторваться от созерцания мертвого лица вчерашнего здоровяка и жизнелюба. Подавленные и рассеянные, толпятся люди и мешают подойти вновь пришедшим к шикарному гробу, утопающему в цветах.

Валерий Иванович подводит ко мне незнакомых солидных мужчин и учтиво представляет. Все как один, выражают глубокое соболезнование и надежды на совместное продолжение дела, начатого покойным. Ввиду отсутствия вдовы и ближайших родствен­ников, принимаю соболезнования.

Наконец, вижу человека, которого хочу видеть: ко мне сквозь толпу пробирается Юра. После чудесного исцеления от смертельной болезни, его несколько месяцев держали сначала в районной больнице, потом в престижной клинике при мединституте. Когда вся столичная медицинская наука пожала плечами и развела в недоумении руками, его выписали. С тех пор, не без участия покойного, он восстанавливал здоровье в южном санатории и подмосковном доме отдыха. В настоящее время Юра выглядит, абсолютно здоровым. Единственно, чего в нем не осталось и следа, это суетливой загнанности в угол. Он спокоен, дружелюбен, взгляд углубился и прояснел.

3/4 Здравствуй, миллионер, 3/4 приветствует он меня сходу. 3/4 Ну что, нас ожидают великие перемены?

3/4 Это как положено… 3/4 задумчиво отвечаю, не представляя, что впереди. 3/4 Удивительный день, Юра, не правда ли? Ты должен был умереть 3/4 но полон сил и здоровья. Человек, который хотел доказать, что будет жить до ста тридцати 3/4 мгновенно умирает от какого-то тромба. А еще сегодня моя Дуня родила дочку, которую мы ждали много лет.

3/4 Поздравляю, Дмитрий, 3/4 Юра пожимает мне руку и белозубо улыбается.

3/4 Дмитрий Сергеевич, примите, пожалуйста, наши глубокие соболезнования, 3/4 слышу с другой стороны. 3/4 Надеемся, что наше взаимовыгодное сотрудничество будет продолжаться.

3/4 Видишь, Юра, как оно получается, 3/4 продолжаю мысль, 3/4 выходит, грань между жизнью и смертью так хрупка!..

Отдав смерти предостаточную дань, еду в роддом. Помнится, Дуня говорила, что там какие-то необычные порядки. Например, мужьям разрешается присутствовать при родах, а матери брать ребенка в палату и неразлучно с ним общаться. Захожу в приемное отделение, говорю с сестрой, а в голове кружится впечатление героя Хемингуэя о знакомстве с новорожденным сыном: «он похож на ободранного кролика с лицом старика». Меня одевают в белый костюм, похожий на космический, и проводят в палату к жене.