Восьмая горизонталь

А вот следы пребывания наших ребятишек, потревожены россыпи пещерного

жемчуга, видно, как маленькие ладошки выгребали его из воды. Вот глупые дети, он

высохнет, и ни чем не будет отличаться от обыкновенных камушков, а в воде он совсем не

отличается от натурального жемчуга, это правда.

Минуем органы и оказываемся в следующем зале. Сводов не видно, они теряются

во тьме. Прямо из пола растут кальцитовые кристаллы, образуя причудливые формы,

ровные столбики, будто гранённые искусным ювелиром, сияют волшебным блеском. На

сверкающих стенах застыли каменные цветы, а под ногами течёт чистая как горный

хрусталь речка, вода настолько прозрачная, что даже не видно поверхности и лишь

угадывается по негромкому журчанию.

– Здесь они тоже были,- указываю на горочку из кристаллов,- решили захватить на

обратном пути.

– Лишь бы они были не далеко,- вздыхает Семён.

– Главное, чтоб не заблудились. Вроде ответвлений нет.

– Есть, вон одно, а вон ещё два,- стонет друг.

– Плохо. В какой ход пошли?

– Или спустились,- совсем падает духом он.

В трещине между стенами зияет широкий чёрныё провал. Спуститься в него

можно, природные каменные ступени ведут глубоко вниз.

– Дети не пойдут туда,- уверенно заявляет Семён.

– Наоборот,- ухмыляюсь я,- словно не знаешь Игоря и Аскольдовну, именно и полезут

туда, где опасно.

Аккуратно спускаемся на пару ступенек вниз, оглядываемся, на потолке следы

копоти от факела, эти признаки и обрадовали меня и огорчили одновременно, я в тайне

надеялся, у них хватит здравого смысла не лезть в этот ход.

На удивление ступени ровные, закрадывается мысль, может они искусственные и

туннель очень ровный. Тщательно осматриваю стены, привлекает внимание

металлический блеск.

– Что там?- Семён останавливается рядом и с интересом заглядывает через плечо.

– Металл. Видишь, в стене как будто рельса идёт, а с другой стороны, ещё одна.

– Может вагонетку пускали?

– Не удивлюсь. А металл титан напоминает.

– Расточительно.

– Зато вечно. Смотри, каменная стена, словно обросла вокруг них и это не натёчности, монолит. Очень похоже им не тысячи, даже не десятки тысяч лет – миллионы и влаги нет.

Ты заметил?

– Снизу сухой воздух идёт.

– В карстовых пещерах такого не бывает, они пронизаны влагой, возможно ход идёт в

такие глубины, где жарко от тепла Земли.

– Может там кто-то живёт ... из разумных?- ёжится Семён.

– Исключено,- заявляю я, но внезапно уверенность покидает меня. Кто его знает, мы

окунулись в такие миры, голова идёт кругом. Мне кажется, те пещеры, где на нас напали

ящерицы, безопасный аттракцион, относительно тому, что может ждать здесь, внизу.

– Поторапливаться надо,- ёрзает Семён.

– Донизу они в любом случае не дойдут, это десятки километров. Месяцы можно

потратить, вероятнее всего они, как и мы, в начале пути. Если не увидят ничего красивого, будут возвращаться.

– Но они не возвращаются,- вздрагивает друг.

– Вот это и странно. Ладно, давай действительно поторопимся.

Придерживаясь стены, резво скачу по ступеням. Сзади грохочет топором Семён.

Зная о различных опасностях, подстерегающих в пещерах, придерживаю темп. Даю

чувствам время сориентироваться в пространстве. Семён недовольно пыхтит сзади,

наверное, забыл, как плюхнулся в озеро и погубил один из факелов.

Чутьё не обманывает, туннель впереди смыкается в тупик, едва успеваю

затормозить перед провалом в полу, рельсы круто идут вниз. Склоняемся над пропастью.

Неужели дети упали. Из стены торчат титановые скобы, лестница ведёт во мрак. Сухой

ветер давно высушил одежду, пот сохнет на лбу, хочется пить.

– Я не верю, что они полезли по скобам,- на Семёна жалко смотреть, он совсем истерзался.

– Они не чувствуют всей опасности. Их захватил дух исследователей, пока не найдут, что-

то существенное, не успокоятся.

– Но здесь реально смертельно опасно!

– Они этого не понимают и ... не видят высоты, свет факела освещает небольшой пяточёк

пространства, вот тебе и мнимая безопасность. Странно, не видно огонька от их факела,-

настораживаюсь я,- обычно он заметен на огромных расстояниях.

– Они сорвались!- стонет Семён.

– Нет, там есть боковые ответвления.

На этот раз я обвязываю себя и Семёна, пристёгиваю самохваты, на конце верёвки

сооружаю узел, привязываю к скобе и скидываю в пропасть. Её конец со свистом ухнул

вниз. Через некоторое время все её двести метров полностью размотались, и она

натягивается как струна.

Мы осторожно спускаемся, скобы шершавые и не скользкие, кое-где на них копоть.

Проходим первые пятьдесят метров, удивляюсь силе детских ручонок. Конечно, Светочка

настоящая акробатка, с деревьев не стащишь и Игорь не по годам вынослив, но они дети.

Здесь темно и страшно, психологический фактор должен действовать отрицательно.

Мышцы чрезмерно напрягаются, а следствие - быстрая усталость. Опускаемся ещё на

сорок метров. Я понимаю, это точка не возврата, обратно подняться малыши уже не

смогут. Значит, пока есть силы будут двигаться вниз, а дальше ... я молчу, о своих мыслях

не говорю, но Семён догадывается, дыхание тяжёлое, скрипят зубы от безысходности.

Когда вижу боковой ход и ведущие к нему горизонтально расположенные скобы, даже в

жар бросает, появляется шанс, дети живы.

– Вот, как говорил, ход, они там.

Семён с трудом выдохнул, его сотрясает как от озноба. Мы отстегиваемся от