Восьмая степень свободы. Книга 2. Каждый решает за всех

– Конечно, детка! Я готов пойти с тобой на край света!

Край света оказался не очень далеко, практически за углом. Из маленькой квартирки облезлого дома они незаметно вышли через заднюю дверь и очутились на соседней улице, где они сели в автомобиль и направились за пределы города.

В машине они продолжали хохотать и дурачиться, и это длилось до тех пор, пока они не миновали армейский кордон на выезде из Олинды. После этого в машине смех резко оборвался.

Рик внимательно вел машину и поглядывал по сторонам. Краем глаза он увидел, как в руках его попутчиков незаметным образом материализовалось оружие. Они тоже бросали взгляды в окно, будучи готовыми к любому проявлению опасности.

– Расслабьтесь, пока все спокойно. До лагеря доберемся через пару часов. – Он помолчал пару мгновений, и добавил. – Рикардо Матиас, к вашим услугам.

Рик бросил мимолетный взгляд на своих пассажирок на заднем сиденье, и очередной раз изумился, как сильно можно изменить внешность с помощью самой обычной биокожи. Девчонки остервенело сдирали с себя грим целыми кусками.

– Майк Фостер, – вместо приветствия коротко бросил чернокожий парень с пассажирского сиденья рядом с Риком.

– Я Мвита Ндомо.

– А я – Сара Далил. И первое, что я сделаю, когда доедем – стукну тебя, как следует, – буркнула ему в ответ одна из девушек.

– За что? – удивился Рик.

– Долго думаешь.

– Вот тебе и на! А может, это вы слишком уж натурально загримировались? – попробовал возразить Рик. Это была плохая идея – в ответ он получил шквал возмущенных криков от своих спутниц.

– Что??

– Ты над нами издеваешься?!

– Он хочет сказать, что нас нельзя отличить от проституток?!

– Да как он только мог такое подумать!!!

* * *

У Миллза был третий уровень безопасности, выше стоял только Совет директоров и, наверное, Президент Корпорации. Впрочем, не факт. Он допускал, что реальные уровни власти в фирме вполне могли распределяться каким-то иным образом. Но на своем уровне Энтони имел возможность знакомиться практически с любой технической документацией Корпорации, и он довольно часто пользовался этой возможностью.

Копаясь в архивах компании, Энтони чертыхался про себя – горы информации, и половина – просто свалка отчетов, каких-то смет, спецификаций, инструкций – голову можно сломать. «Корпорация правит всем миром, а в своем архиве не может навести порядок!» – с раздражением думал Энтони.

Конечно, отчасти это можно было объяснить и даже оправдать. В период переселения царила ужасная неразбериха, во всем мире было много социальных, экономических потрясений и природных катастроф. Корпорации надо было не только выжить, но и сохранить свои лидирующие позиции. Тогда было не до наведения порядка в архивах. Приходилось перебрасывать управленческий блок и все производство из Северной Америки на Центральный континент. Разработки делались на ходу, некоторые технологии передавались чуть ли методом «устного творчества», полевые испытания проводились в недостаточном объеме. Наверняка, было много приписок, подложных данных и недостоверных сведений, но в то время по-другому и не могло быть. Досталось всем – от высшего звена до последнего сборщика коробок для принтеров. Работать приходилось, не покладая рук. Энтони жалел, что не родился в тот период. Уж он бы своей удачи тогда не упустил!

Смутное время длилось лет тридцать, и все эти годы архивы пополнялись отрывочными материалами, а после стабилизации обстановки досконально разбираться в архивах никто не стал. А может быть, это было чьим-то осознанным решением, кто знает?

«Да, вот сюда бы не помешало пригласить бригаду промышленных археологов, – подумал с досадой в душе Энтони. – Без их помощи тут вообще невозможно навести порядок. Но кто их сюда пустит! Да и работы им тут года на три, если не на все десять. А я не намерен столько ждать!»

Миллз неслучайно вспомнил про этих специалистов. За последние сто лет промышленная археология вошла в десятку наиболее востребованных профессий. Поначалу, когда потребность еще не была столь очевидной, компании пытались разбираться с утерянными технологиями самостоятельно, тратя на эти усилия огромные деньги, время и теряя упущенную выгоду. В период климатических катастроф и последовавшей после них Большой миграции народов были нарушены многие производственные цепочки. Уничтожалось оборудование, гибли или уходили специалисты – носители знаний, терялись документы и технологии, много приходилось восстанавливать с нуля. Поэтому то, что более менее функционировало в производственном цикле, владельцы старались по возможности не трогать – забот было итак полно, только успевай разгребать проблемы.

Но время – коварная штука. Восстанавливая одно, люди забывали про другое. И все чаще на производствах во всем мире стали возникать парадоксальные ситуации, когда владельцы бизнеса или нанятые управленцы не знали, как работает, к примеру, «этот большой герметичный ящик». То есть попросту не представляли, как функционирует тот или иной технологический процесс, оборудование или даже предприятие в целом. Из-за этого невозможно было начинать модернизацию производства или внедрять новые технологии, даже произвести банальную замену запчасти при поломке техники зачастую становилось проблемой.

Решить проблему белых пятен на производстве были призваны промышленные археологи. Эти люди отыскивали утерянную базу знаний, искали аналоги, уволившихся или переехавших бывших сотрудников предприятия, копались и восстанавливали архивы, поднимали документы столетней давности, собирая осколки знаний и восстанавливая производственный цикл клиента.

Стоили такие услуги недешево. Корпорация могла бы себе позволить нанять таких людей, либо воспитать их в своем коллективе. Однако, Миллз что-то никогда не видел подобных специалистов за работой в «Глобал Принт». Что это – жадность? Безалаберность? Или, все-таки, тонкий расчет на то, что некоторые документы благополучно «утонут» в недрах архива и никогда не увидят белый свет? Ответ, пожалуй, знал господин Президент. Но с Энтони он этой информацией уж точно бы не поделился. Он это хорошо понимал. Равно как и то, что ему придется заниматься раскопками самому, если он хочет продвинуться в решении своей задачи.

Так или иначе, но Миллз решил просмотреть отчеты всех проектов, смежных с разработкой пластона. Тогда Корпорация проводила массу исследований и тестов разных материалов, пусть и в условиях неразберихи. Главное, что в итоге фирма все-таки выпустила на рынок свою технологию, завоевавшую весь мир.

Миллз прекрасно умел работать с информацией. Среди разрозненных источников и документов он мог находить взаимосвязь, собирать данные воедино и выявлять закономерности. И зачастую этого было достаточно, чтобы нащупать новое направление для идей или хотя бы получить подсказку. А остальное доделали бы его подчиненные. Хвала мирозданию, на Миллза работали лучшие умы планеты.

Но пока он не видел ничего интересного. Неужели, он и правда теряет нюх? «Старье… и это, и это тоже, – бубнил Миллз, пролистывая легким движением глаз страницы электронных документов. – А это вообще бред. Господи, я, наверное, напрасно трачу свое время», – в отчаянии думал он. Перед глазами мелькали сотни светящихся строк и тысячи цифр, графиков и оптических отчетов. Он добрался до «зарезанных» проектов – в эту информационную трясину вообще редко кто заглядывал.

«Проект «Звездная пыль». О, господи! – простонал Миллз в отчаянии. – Какой пафос! Какое идиотское название! Наверняка – сплошной маразм. Чего они там разрабатывали?» Он прочел – прекурсор для синтеза полимеров. С виду, ничего необычного, таких разработок было десятки – искали оптимальную технологию, перебирали варианты различных реагентов, которые специалисты называли еще прекурсорами. Посмотрим…