Воспитание идеальной жены
Шрифт:
– В гостиницу?
– Хилтон и Ритц у нас отели не открывали, значит, в гостиницу. Иди за доктором, живо! Я тебя тут подожду.
В машине Тери расплакалась – силы иссякли.
– Не хочу… в больницу… - всхлипывала она. – Ты меня там оставишь… как Бармалея…
– Угу, в палате люкс. Непременно, - бурчал Игнат, ведя машину переулками. – И, нет, лучше для опытов сдам. Или на органы.
В больницу он ее все же привез, правда, сам не отходил ни на шаг, только вызвонил какого-то знакомого врача. Тот осмотрел Тери, отправил на томографию, заставил медсестру ввести в вену лекарство и отпустил, с наказом
Несмотря на уколы, легче не становилось. Тери еле-еле пережила процедуру регистрации в гостинице. Запомнила только, что настаивала на двух отдельных номерах, но Игнат проигнорировал ее просьбу. В номере она первым делом закрылась в ванной – ее все же вывернуло наизнанку. Умывшись, взглянула в зеркало и не узнала себя. Белая, с сине-зеленым отливом кожа, огромный синяк, красные глаза. Вдобавок ко всему, начался озноб.
– Тери! Тери! – Игнат постучал в дверь. – У тебя все в порядке?
– Нет… - ответила она и по стеночке передвинулась к двери. – Тут открыто…
Игнат зашел вовремя, не дал ей сползти на пол и отнес на кровать.
– Просто оставь меня в покое, - попросила Тери, заворачиваясь с одеяло и стуча зубами. – Мне нужна… тишина…
Несмотря на просьбу, в покое ее не оставили. Игнат открыл бар, достал стакан, вылил туда содержимое одной из бутылочек. Тери наблюдала за ним из-под ресниц. Пил бы быстрее и уходил!
Пить он не стал, поднес стакан Тери.
– С ума сошел, какой алкоголь… - она попыталась отпихнуть стакан.
– Коньяк. Один глоток.
Коньяк? Да, это может помочь. Она проглотила обжигающую жидкость, чуть не задохнулась и снова обессилено опустилась на подушку. В ушах зашумело, комната поплыла перед глазами. Вместе с Игнатом, который выставлял на прикроватную тумбочку какие-то лекарства. А потом она почувствовала любимый запах мелиссы и лимона.
– Откуда?..
– В аптеке посоветовали. Тебе так легче?
– Да... А мы были в аптеке?
– Были. Молчи, я тебе помогу.
Игнат стал ее раздевать – осторожно, нежно, мягко.
– Холодно… - хныкала Тери.
– Потерпи немного.
Он протер ее тело влажной салфеткой, пахнущей лимоном, и Тери почувствовала невероятное облегчение. Как будто он стер прикосновения беглого уголовника, освободил ее от следов чужих мужских рук. В синяки и ссадины Игнат втер то ли крем, то ли мазь, и тело стало меньше болеть. Потом ее укрыли одеялом, и теплые пальцы коснулись висков, втирая лимонное масло.
«Может, правда, любит?
– сонно подумала Тери, согреваясь. – Возится со мной, как будто ему не все равно…»
– Игнат, - позвала она.
– Да?
В комнате стемнело. Значит, он отошел, чтобы опустить жалюзи и задернуть шторы.
– Посиди со мной, пока я не усну. Когда я чувствую твои руки, мне легче.
– Сейчас, только открою фрамугу. (1d3ed)
Тери лежала на боку, и Игнат пристроился сзади, обняв ее за талию и прижав к себе.
– Нет, сюда, - попросила она, потянув его за руку. – На голову.
Она заставила его положить ладонь на лоб и вздохнула, успокаиваясь и проваливаясь в спасительный сон.
= 12 =
Глава двенадцатая
«Каникулы в гостинице»
Игнат не ушел, даже когда Тери
уснула. Он давно ничего не ел, да и сходить в душ было бы неплохо, но собственных неудобств он не замечал. Поначалу он недооценил, насколько глубоко Тери переживает произошедшее. На поверхности – выдержка бравого солдата, а внутри – обычная испуганная женщина.Лучше бы она выплеснула негативные эмоции в плаче, в истерике. Ей стало бы легче. Так нет же, Тери держала все в себе, пока не начался приступ мигрени. А он, идиот, еще и полез к ней с признаниями!
Бедная девочка! Что бы она не говорила, Игнат знал, это его вина. И пусть Тери не верит в его чувства, сейчас это не важно. Лишь бы ей стало лучше.
Тери спала беспокойно, стонала во сне жалобно, беспомощно, и Игнату приходилось сдерживаться, чтобы не сжимать ее в объятиях крепче и крепче. Как будто это могло помочь! Но постепенно ее дыхание выровнялось, она перестала кутаться в одеяло, обняла подушку и засопела, как обычно. Игнат расслабился и даже задремал.
Проснулись они одновременно. Вернее, Тери завозилась, и он тут же открыл глаза, как будто и не спал вовсе. А она сладко зевнула, потянулась и повернулась к нему. Одного взгляда хватило, чтобы понять – кошмар позади.
– Как ты? – спросил он шепотом.
– Жива, - так же шепотом ответила она. – Кажется…
– Проверим? – он засунул руку под одеяло, осторожно погладил ее по животу.
– Нет, - засмеялась она, отталкивая руку. – Нет, нет.
– Почему? Тебе все еще нельзя?
Игнат хотел поцеловать ее в губы, но Тери и тут увернулась, очаровательно смущаясь.
– Мне надо в душ… и почистить зубы… - призналась она.
– Мне тоже. Пойдем вместе.
Он не спрашивал. На вопрос она снова ответила бы: «Нет», придумав еще какую-нибудь причину. С Тери нельзя, как с обычными женщинами. Только хватать, как добычу, и тащить в берлогу. Он боялся, что после нападения она снова станет отказывать себе в сексе, но нет. Она позволила ему взять себя на руки и отнести в ванную.
– Бери зубную щетку, - скомандовал Игнат, опуская ее на ноги. – Я намерен целоваться с тобой до потери сознания.
– С этим вот чучелом синюшного вида? – усомнилась Тери, рассматривая себя в зеркале.
– С очаровательной женщиной, которую я люблю.
Он с улыбкой наблюдал, как она покрылась румянцем, даже ушки покраснели. К черту ее несносный характер, если при близости она становится милой маленькой девочкой. Это безумно заводит.
Ночью Игнат снял с Тери одежду, но оставил белье. И сейчас, встав у нее за спиной, легко щелкнул замочком бюстгальтера.
– Ты что делаешь… – пробурчала она, вынув изо рта зубную щетку.
– Хулиганю, - шепнул он ей на ухо, ухмыльнувшись.
И освободил груди, поглаживая их кончиками больших пальцев.
Тери притворно закатила глаза и сняла бюстгальтер.
– Так нечестно, ты одет.
И верно, он так и спал в одежде.
– Это легко исправить.
– Эй, не спеши.
– Почему? – Игнат недоуменно нахмурился. Неужели Тери все же откажется? – У тебя болит голова?
– Нет.
Она умылась и вытерла лицо полотенцем, аккуратно промокая кожу, подошла к Игнату и взялась за полы уже расстегнутой рубашки, распахнула ее, потянула с плеч. И, развернувшись, подтолкнула его на свое место.