Воспламененные луной

Ее ответ был не нужен, потому что он сделал именно это: поднял и понес ее в спальню.

Воздух вокруг них наполнился пряностью их влечения и вместо того, чтобы бороться с ним, она позволила ему омывать себя, вытесняя из головы все лишние мысли.

Сабрине было не ведомо, сколько еще она будет с этим изумительным воином Волком, но будет наслаждаться каждым моментом, данного ей. В одной она была уверена: их будет не так много.

Ирк догнал Верику, когда она спускалась по лестнице. Он ничего не сказал, пока она успокоится, выжидая, когда можно будет спросить, какого черта она убежала от него.

Как говорил его старший брат, это хорошо работало с женщинами. У Ирка не было причины сомневаться в мудрости брата, ведь его брак был счастливым.

Она не остановилась в зале, вышла на улицу и направилась через двор и поля в лес. Нагретая летним солнцем земля и благоухание вереска не перебивали запах добычи. Искушение пойти поохотиться возросло и прочно поселилось внутри.

Поймать суженую было даже более навязчивой потребностью. Странно то, что, когда направлялся к донегалам, он не собирался искать суженую, и даже не надеялся на это.

Она шла вдоль края того места, где сражался Ирк; запах обуглившегося дерева и пепла тянулся в воздухе. Напоминание, что сегодня он лишил жизни собрата волка, не вызвало в нем горечи утраты. Роланд, может быть, и был криктом, но он привел к порогу уничтожения свою стаю. Не стоит горевать о потери злого и эгоистичного мужчины.

Они не остановились, пока она не дошла до небольшого ручейка за поляной. Верика молчала, смотря на воду, и после подняла взгляд на небо. Он не вытягивал из нее слова, готовый ждать, пока девушка не расскажет ему, что заставило ее убежать из крепости.

Не из-за него, потому что она не стремилась избежать его общества, с тех пор как покинула свою комнату, хотя ему не добавляло радости, что она, возможно, убежала из комнаты после его заявления.

Прежде чем заговорить с ним, она откинула голову назад и длительное время пристально смотрела на него:

– На этом месте я первый раз превратилась в ворона.

Ирк огляделся вокруг: хорошее место для первого превращения, однако он все еще не мог осознать, что перед ним девушка, превращающаяся и в волка и в ворона.

– Я не знал, что крикты могут иметь две звериные сущности.

– Очень редко, но когда двое из разных видов являются истинными супругами, то их дети могут нести обе ипостаси своих родителей.

Насколько ему известно, никто из его стаи даже не догадывался об этом. Для стаи Синклер существование Вер-птиц было больше мифом, чем реальностью.

– Твои родители были истинными супругами.

Согласно тому, что она уже сказала, иначе и не могло быть.

– Да, - словно удар кулаком Барра, многозначность этого слова поразило его.

– Ты надеешься на то же самое.

Она бросила на него мимолетный изучающий взгляд.

– Честно говоря, я никогда не думала выходить замуж вообще.

– Почему?

– Рискнуть показать моего ворона равносильно смерти.

Наверно, она не боялась его.

– Я никогда не причиню тебе вреда.

– Ты не похож на жителей моего клана, - не полное согласие, но достаточно близко к нему.

– Нет, не похож.

Вместо того, чтобы успокоится, она заволновалась еще больше. Участилось дыхание, выступила пот на лбу и над верхней губой, от запаха запах ее страдания его волк в сердцах завыл.

Его обязанность защищать суженную от всего, что может навредить или причинить ей серьезное эмоциональное потрясение. Отец научил его этой истине, но волк Ирка заявил о себе в любом случае.

Она закусила нижнюю губу, руки крутили килт.

– Я люблю своего брата.

– Как и должно быть.

– Клан полагается на меня как на целительницу.

– Разве других нет?

– Никого, кого бы можно было отдать в ученики умелому целителю, как моя мама, которая научила меня лечить широкий ряд болезней.

– Клану Донегал повезло с тобой.

– Я не хочу уходить, - Верика посмотрела на него прекрасными голубыми глазами, что умоляли о понимании.

Он не мог отказать ей, хотя до сих пор не понимал чем она расстроена. Ирк не собирался женится на ней и вернуться во владения Синклеров той же ночью, или даже в следующие год или два.

– Тебе никуда не нужно собираться.

– Как твоя супруга, рано или поздно в один из дней мне придется покинуть свою семью.

– Как и я покинул свою, чтобы прийти сюда.

– Да.

– У меня есть родители и братья, чтобы помочь тебе привыкнуть к Синклерам, - она не видела пользы?

– Я все, кто есть у Киркина.

– С нашей свадьбой я стану ему братом.

– Что хорошего для него, когда ты решишь покинуть клан, чтобы вернутся туда, где ты родился? – спросила она, ее тон одновременно обвинял и приносил физическую боль.

И внезапно он осознал ее сдержанность по поводу их брака.

– Пройдут года, прежде чем вернусь домой.

– Я совсем не хочу уходить.

Он мог напомнить ей, что она его суженая, и у нее не было выбора, кроме как идти туда, куда и он. Мог заверять ее, что все будет в порядке, что ей понравится жизнь среди синклеров, но что-то удерживало его произносить эти слова.

Он посмотрел на нее, девушку, которая уже много выстрадала в жизни и все же помогает своему клану целительством. Она не ожесточилась и не ушла с головой в свое горе, как и не перестала желать большего.

Как он мог остаться равнодушным к такой силе, идущей рука об руку с ранимостью?

– Между замком Синклер и донегальской крепость всего два дня пути .

– Да.

– Мы можем навещать мою семью раз в год.