Воспламененные луной

– Да.

– Между нами сильная связь.

– Так и есть, - шепотом Верика произнесла слова.

– Почему ты прячешься от меня?

– Я боюсь тебя.

Слова били больнее, чем удар, полученный в бою. Он провел последний месяц, мечтая об этой девушке, все больше очаровываясь ею, пока не решился этим утром предъявить на нее права, как на свою суженую, и этот ход не показался ему самым правильным.

А она боялась его.

Ирк отошел назад, изумительная связь больше не пела между ними. Может быть, связь была более односторонней, чем он верил. Возможно, эмоции волка обманывали его.

– Что я сделал, чтобы заслужить такое?

Она сплела руки перед собой, подворачивая их, беспокойство окружило ее плотней, чем утренний туман. И дрожала, словно от холода.

– Ответь мне, - Ирк дождется ее слов; ведь он не людоед, пугающий девушку, которой суждено выносить его детей.

– Я могу полюбить тебя, - призналась Верика тихим голосом, чуть ли не шепотом.

Не будь волком, он не расслышал слов. Но он волк и расслышал и до сих пор не понимал этого.

– Это настолько плохо? Разве девушка не должна любить своего супруга?

Она вскинула голову, огонь вырывался из ее прелестных голубых глаз едва терпимыми искрами.

– А что ты? Ты тоже будешь меня любить?

– Долг мужчины заботится о своей супруге.

– Заботится и любить не одно и то же.

– Для девушек может быть так, но не для воина.

– Сабрина – воин. Я уверена, она замечает разницу.

– Сабрина – загадка, которую Барру следует разгадать до того, как этот клан оказался в опасности.

– Ты думаешь, она чем-то угрожает нам? Она не Роланд, ищущий власть при помощи кулаков.

– Она пришла от людей, которых все считали легендой.

– Не все, - произнесла она, напоминая ему, что Верика тоже была вороном.

– Как твой клан оставался в неведение о твоей двойственной природе?

– Вер-птицы учатся с детства маскировать свой истинный запах.

– Но криктская сущность не проявляет себя, пока в теле подростка не начнутся гормональные изменения.

– Для Волков. Вороны не обращаются, пока не придет время, но одно из умений, с которым мы рождаемся, это способность маскировать эмоции и запах.

– Все вороны? – Не все Волки имели такой дар (способность).

– Да, насколько я знаю.

– А другой дар?

– Мы узнаем о нем после церемонии совершеннолетия.

– У тебя была такая церемония?

– Все крикты использовали ее, но только Волки прекратили совершать ее, когда присоединились к кланам.

– Она слишком была окутана силой и содержала в себе сексуальную часть спаривания, - он помнил истории, но не мог представить, что его предок участвовал в таком ритуале. Особенно во время церемонии совершеннолетия.

– Вороны очень загадочные.

Они отошли от темы ее страха, однако Ирк желал разобраться в ней, хотя ему было интересно послушать о колдовстве, которым окутаны Вер-птицы.

– Тебе не нужно бояться меня.

– У меня есть, чего бояться.

– Я уже обещал никогда не обижать тебя.

– Но ты можешь пообещать, что никогда не разобешь мое сердце?

– Нет.

Она резко дернулась и нахмурилась, явно расстроенная его ответом.

– Если ты полюбишь меня, как ты заявляешь, моя смерть в бою разобьет твое сердце и я не могу обещать, что этого не случится.

– Ох.

– Я никогда не притронусь к другой женщине.

– Если ты мой истинный супруг, то ты и так не сможешь этого сделать.

Он улыбнулся.

– Если я твой истинный супруг, то ты познаешь мое сердце, хотя я не люблю говорить о том, что находится в нем.

От улыбки на ее лице сильнее засияла ее красота.

– Тогда тебе лучше остерегался этого, как я боюсь больше всего того, что мы священные супруги.

– Почему боишься такого дара?

– Посмотри, чего он стоил моей матери.

– Почему ты говоришь это?

– Отец был уверен в своей способности защитить ее. Он никогда не разрешал ей раскрыть наследие воронов. Она не сказала ему о том, что мы с Киркином унаследовали обе звериных сущности родителей. Мы должны были скрывать этого от отца, как и от остального клана, но мама была уверена, что если мы раскроем ее, то окажемся в опасности.

Как тяжело это было для Верики и продолжается до сих пор, для девушки редкой чести.

– Его вера в собственных воинов уничтожила их обоих.

– Да.

– Решение, кому показать своего ворона, будет всегда твоим, - это было больше, чем обещание. Клятва.

Она покачала головой, по глазам Ирк понял, что девушка не верила.

– Не бывает настолько понимающего воина, каким ты стремишься казаться.

Он едва громко не рассмеялся над оценкой своего характера, но понял, что она имела в виду под этим, поэтому и сдержал веселье. Это не понимание, а возможность когда необходимо защитить суженую любым способом, что есть в его распоряжении, включая этот прием.

– Я рад, что ты так считаешь.

– Нет, не рад.

– Я не всегда терпелив, - воин должен быть сдержанней, но он крикт и ожидание не свойственно ему.

– Так и думала, - она мягко рассмеялась. – Заявление о нашей свадьбе было пределом.