Воспоминания о Штейнере

Вот почему Рудольф Штейнер и форму вечной жизни в Иисусе, не умирающей и пребывающей среди нас, дает в трудно понимаемом образе "Мейстера Иисуса" [405] , пребывающего в многих своих фантомах, в фантомах многих, избравших СВОБОДНО путь, воистину человеческий. "Мейстер" он потому, что он — то и есть водитель в социально — индивидуальной мистерии, и индивидуально — личной, — всех вместе, и — каждого порознь. Фантом есть тот миг жизни эфирного тела, где оно — центр кристаллизации физических форм; это сила формообразования: фантом — и костяк эфирного тела, и силовая ось физического; в фантоме уже физическое тело бессмертно, а тело эфирное как бы умирает в действиях воскресения минеральной субстанции; фантом — и материальная форма в движении (ставшая геометрическим объемом), и неумирающее начало телесности, взворачивающее материю в нематерию.

405

Meister Jesus: d'apr`es Steiner, personnalit'e li'ee `a la propagation du christianisme 'esot'erique. La pr'ecision "steineriene" donn'ee `a ce propos par Bi'elyi est fantaisiste, tout comme sont personnelles bien de ses vues sur la question christique. (cf. la Pr'eface)

Иисус воскрес из смерти в фантоме, потому что он изжил карму; и всякое физическое тело бессмертно в фантоме; Цельность фантома разбита грехопадением в многообразие животной, растительной и кристаллической градации форм, прочитываемой символически в естественно — научной метаморфозе; но восстановление фантома в одном из осколков есть восстановление в принципе его во всем плане осколков; а этот план осколков, отдельностей, и есть физический план; фантом — реальность того, что сигнализируется новой физикой знаком четырехосности тел. Миссия "Мейстера" Иисуса, показанная Штейнером; взворот в представлениях о материи нашего времени (атом, как имагинация вселенной); это проекция — вещей картины, поднимающей в нас, вызванной Вторым Пришествием.

Иисус, став лично индивидуальным, не мог не восстать: в фантоме; но восстать одному — значит восстановить фантом для всех: т. е. стать дверью, распахнутой в нашем физическом теле и ликвидировать деление на "здесь" и "там", "прежде" и "после", "один" и "все"; фантом — целое действительности всех физических тел, живых и мертвых. То, что внутри личности Иисуса до 30 лет казалось дырой внутри личности, то, что иным из современных физиков кажется дырой в механическом эфире, было [то было] укрыто трагической маской Греции, как слепой рок; оно — то и оказалось дверью, в которую мог войти Логос. Если Иисус, индивидуум в форме личности, становится в фантоме и личностью, пребывающей среди нас, и физико — эфирным прототипом "Я", то Иисус, соединенный с Христом, есть знак того, что человек человечества призван к восстановлению всего мирового космоса; Иисус Христос — прототип личности, становящейся символом всех индивидуумов в своей именно человеческой миссии, потому что Христос, есть индивидуум всех индивидуумов мирового всего.

Силою завершения человеческой миссии, погашением кармы в себе и громадою перегорающего в любовь страдания Иисус восстанавливает бессмертие человеческого фантома; как Иисус Христос он делается руководителем человечества в действиях высвобождения вселенной, через мистерию Голгофы каждому открывается мировая Голгофа, так что мы в ландшафтах нашей свободы пути стоим уже не как люди: "неизвестно, что будем!" — ВОСКЛИЦАЕТ АПОСТОЛ, или: "будем подобны Ему", или: "будем судить ангелов". Это — "судить ангелов" по крайнему моему разумению значит: изменять карму духовных существ, восстанавливая ими нарушенное равновесие; если в Иисусе мы все цари в "человечестве", то во Христе — мы — являем собою в будущем десятую иерархию, несуществующую ныне в духовных мирах: иерархию "Любви и Свободы"; до нее — нет полного соединения любви и свободы; есть свобода из любви и любовь из свободы; Христос схождением в Иисуса и воскресением фантома Иисуса, становящегося "мейстером" нашей судьбы, нам показывает план нашей архитектоники новых вселенных (Юпитера и Венеры [406] ), в которых соединение любви и свободы будет исполняться.

406

Dans l'enseignement de Steiner, la Terre pr'esente a pass'e et passera par d'autres incarnations. Trois d'ej`a ont rut lieu (les 'etats dits de "Saturne", du "Soleil" et de la "Lune"), et trois suivront, dont les deux suivantes sont appel'ees "Jupiter" et "V'enus".

И потому — то, имея в себе Юпитера и Венеру, мы среди них имеем и невидимую оком нас ведущую рождественскую Звезду.

СВОБОДА ИЗ ЛЮБВИ — величайшее, что нам в несвободе доступно; в любви доступно: ход из несвободной любви, перерастающий несвободу в страданиях кармы, к свободе от кармы, т. е. к восстанию из смерти — в теле: эта наша миссия впервые лично осуществлена Иисусом. Ход обратный — к нам: ЛЮБОВЬ ИЗ СВОБОДЫ: это акт — схождения Логоса в достигающего свободы Иисуса; Иисус в страданиях достигает свободы; Христос в страданиях достигает человеческой, несвободной любви; Христос в Иисусе лишен свободы, но — любит Иисуса, свою темницу; Иисус в этой любви овладевает свободою не только от Кармы, но и от ухода из несвободы; акт рождения Христа в сфере земли [в землю] и Иисуса в небе скрещены: в крест!

Отсюда реальное раскрытие свободы: Христос; реальное раскрытие любви — Иисус. Христос Иисус — врождение свободы в любовь; Иисус Христос — врождение любви в свободу.

Все то, на что косноязычно намекаю, — моя субъекция: один из тысячей подглядов в громаду смыслов "Пятого Евангелия" [407] .

В "Пятом Евангелии" доктор показал мне (думаю, я — не один тут) все это, как факт математической достоверности: в самосознании; это не гнозис в обычном смысле; не возможность к пониманию, а реальная ощупь; в "Пятом Евангелии" я сам — "апостол" среди "апостолов", как муж, достигающий зрелости: тринадцатый среди двенадцати.

407

cf. note 405

А форма вхождения моего в этот мир — мне показанность жизни Иисуса до 30 лет; вместо "неизвестного", которого я должен чтить сквозь "Христа во мне", открыть мне "мое" же, но проспанное в тысячелетиях моих личных перевоплощений; это содержание прозвука "память о памяти" [408] во мне.

25

А как было рассказано?

Воскресал Иерусалим до последних подробностей; стояли Дома, цоколи; я обонял пыль улиц, переосвященных солнцем, и слышал шуточки прохожих, и видел рабби Гилеля [409] ; злободневнейшей современностью дышали образы; снималась пелена; "Основа ЛЮБВИ" входила в меня; до простоты ясным казалось и состояние сознания учеников в миг раскрытия в них памяти о памяти, или сошествия Св. Духа из "Этой Основы"; им открылось: основа их любви к Иисусу — в их "Я" через их обновленный фантом, ибо он — формообразование в реализации всех их воплощений; вспоминали: идут все вместе; говорит ученик, а — похож на Иисуса; Иисус — молчит: его — не замечают; Иисус уже и тогда выговаривался из них; и не знали: кто тут Иисус; и не могли взять Иисуса под стражу: дверь ко Христу уже открывалась.

408

II s'agit d'une leit — motif de Kotik L'etaiev.

409

Hillel: ma^itre des Ecritures sous le roi H'erode. Steiner en parle dans la cinqui`eme conf'erence du Cinqi`eme Evangile de Kristiania.

И я, тринадцатый, слушая доктора, вспомнил, что я уже и тогда присутствовал при всем этом, независимо от того, был ли я в то время воплощен; слушали: и ОТТУДА в сюда, и ОТСЮДА в туда: дверь была открыта.

Понял: Иисус — печать и моя, или "Я" — не "Я", а — биологическая особь.

В XX веке стучит в мою дверь мой "Первый Век" (по возрасту моему): выбором: страдания из любви или бегства в животное бессознание: именно после "Пятого Евангелия"; оно — страшно: после него страдают, или… становятся на карачки, ВОЗВЕРЯСЬ.

Так бы я убого определил действие на меня 4-й и 5-й лекции — курса.

26

Особенность курса: изменение темпа доктора во время чтения; первые две лекции — смятенность и немота; третья лекция — нахождение равновесия; уже он "является": не "прибегает"; исчез "ерш"; последние лекции — овладение темой; и переход к повествованию. Источник потрясения — факты биографии Иисуса; 1-я, 2-я и 3-я лекции — подготовление рельефа, перемещение линий истории: вдвинута биография в XX век, став нашей; сдвинут XX век в первый, чтобы наши сознания из ПЕРВОГО ВЕКА увидели события Палестинские: все вместе — удар: пробуд из сна.

Чудо — совершилось: Иисус оказался рядом, увиденный и в недосказанном о нем, встав из будущего: время, ставшее кругом, в космосе Христа, потекло вторым пришествием из первого, а — первое стало вторым; увиденный Иисус, идущий впереди великих бунтарей и великих страдальцев истории навстречу нам; три превращения духа у Ницше стали фактом его биографии: превращение верблюда, перегруженного ценностями истории, в льва, рвущего ценности, и льва в ребенка [410] ; верблюд — АГНЕЦ, закалываемый историей, но из него ЛЕВ, пришедший победить рождением из рыкающего страдания тихости Иисуса, или — лика младенческого; "Верблюд" — Иисус, от которого законники ждут закона; лев — Иисус — революционер, рвущий традиции; а МЛАДЕНЕЦ — лик исконный, как "Сверхчеловека": вышел из Ницше, прошел сквозь Ницше, Ницше не узнанный.

410

Motif du d'ebut de Also sprach Zaralhustra.

Ощущение движения Христа, стояния при дверях Иисуса, — тема второго пришествия; оно для меня началось СОБЫТИЕМ СТРАННЫМ форшунга, когда форшунг встал встречей доктора с Иисусом, а встреча означала — первый акт цепи актов.

Поняв это ("Пятое Евангелие" — не курс), я понял жест доктора: "ОТНЫНЕ уже не я Учитель: а ОН!" Над кафедрой возникало будущее.

27

Это — событие всех нас; стало быть: необходимость шаг встречный.