Воспоминания о Ю. Н. Рерихе. Сборник, посвященный 100-летию со дня рождения Ю. Н. Рериха
Шрифт:
Жизнь Юрия Николаевича не знала спадов, и покинул он ее на стремительном взлете волны. Прошло свыше двадцати лет со дня его ухода, и мы можем констатировать, что начатые им дела нашли свое продолжение, а имя его высоко поднято отечественной наукой и навечно останется вписанным в ее анналы.
Декабрь 1981 г.
Рыцарь культуры
Россия – это океан земель, размахнувшийся на одну шестую часть света и держащий в касаниях своих раскрытых крыльев Запад и Восток.
Звезда Юрия Николаевича Рериха по своему блеску и значению для России соизмерима со звездой его великого отца – всемирно известного художника Н. К. Рериха. Он останется в истории одним из последних евразийцев, сверкнувших в небе нашей многонациональной степной культуры. Любовь к необъятности мира, к странствиям, к познанию неведомого, страсть к путешествиям, конным и пешим, способность к усвоению новых языков, открытость и любовь к людям были ему присущи
6
Эта статья была написана А. Н. Зелинским к 90-летию со дня рождения Ю. Н. Рериха и напечатана в качестве предисловия к работе Ю. Н. Рериха «Звериный стиль у кочевников Северного Тибета», выпущенной в МЦР в 1992 г. в серии «Малая рериховская библиотека».
Юрий Николаевич был первенцем в семье Рерихов. Он родился 16 (29) августа 1902 года в Новгородской губернии близ села Окуловка. Детские и отроческие годы будущего ученого прошли в Петербурге в атмосфере семьи, где интерес к духовной культуре Востока был очень большой. Проблемы Великого переселения народов, загадки рождения и гибели кочевых империй, тайны древних курганов и могильников необъятной Евразийской степи – все это с юношеских лет глубоко запало в сознание будущего востоковеда, непрестанно питая его творческое воображение.
Уже с гимназических лет (Ю. Н. Рерих учился в известной петербургской гимназии К. И. Мая) древние культуры Египта и Вавилонии захватили воображение подростка. Начальному увлечению Востоком способствовали также занятия с выдающимся русским египтологом академиком Б. А. Тураевым, память которого он глубоко чтил. Ему он посвятил одну из своих первых научных статей [7] . Интересы юноши, постепенно расширяясь, перешли от Ближнего Востока к отдаленным районам Азии. Он начинает изучать монгольский язык и литературу с известным монголистом А. Д. Рудневым, и с той поры Центральная Азия все больше и больше приковывает к себе его внимание.
7
Roerich G. N. Un grand orientaliste: Boris Touraev // La vie des peuples, № 44. Paris, 1992.
Рубеж XIX–XX веков вообще ознаменовался глубоким поворотом к Востоку в кругах образованного русского общества того времени. После почти двухвекового контакта России с Европой, начавшегося в эпоху Петра Великого, этот интерес к Востоку был далеко не случаен. Достаточно вспомнить знаменательные слова Достоевского: «Да, если и есть один из важнейших корней, который надо у нас оздоровить, так это именно взгляд наш на Азию…» [8]
С конца 1916 года семья Рерихов жила в Финляндии, затем, с нарастанием разрушительных революционных событий в России, переехала в Англию. В 1919 году семнадцатилетним юношей Ю. Н. Рерих поступил на индо-иранское отделение Школы восточных языков при Лондонском университете, где начал заниматься персидским языком и санскритом у профессора Денисона Росса. К этому времени он уже хорошо знал греческий и латынь, свободно владел многими европейскими языками. Занятия Ю. Н. Рерих продолжил в Америке, в Гарвардском университете, где углубил знания по санскриту у профессора Ч. Р. Ланмана, который сразу оценил его необыкновенные дарования. В это же время Ю. Н. Рерих начинает изучать пали и китайский язык. В 1922 году, закончив Гарвардский университет со степенью бакалавра по отделению индийской филологии, Ю. Н. Рерих завершил образование в Школе восточных языков при Парижском университете – крупнейшем центре европейского востоковедения. Здесь он углубленно занимался тибетским языком под руководством профессора Ж. Бако, а также продолжил занятия санскритом, монгольским, китайским и иранским языками. Учителями Ю. Н. Рериха были такие выдающиеся ученые, как П. Пеллио, С. Леви, А. Мейе, А. Масперо, В. Ф. Минорский. С профессором В. Ф. Минорским, крупнейшим отечественным иранистом, у Ю. Н. Рериха вскоре установились самые тесные научные контакты и дружеские взаимоотношения, продолжавшиеся на протяжении всей его жизни. В одном и писем к автору настоящей работы профессор В. Ф. Минорский, переживший Ю. Н. Рериха, с любовью и грустью вспоминал это счастливое для них время. В 1923 году Ю. Н. Рерих блестяще заканчивает Парижский университет и удостаивается степени магистра индийской филологии.
8
Достоевский Ф. М. Геок-Тепе: Что такое для нас Азия? Полн. собр. соч. СПб.,1896. Т.21. С.514.
Как ученый-исследователь с необычайно широким кругозором Юрий Николаевич Рерих сформировался во время замечательной Центрально-Азиатской научно-художественной экспедиции Н. К. Рериха, которому осенью 1923 года удалось, наконец, приступить к ее осуществлению.
«Не случайно Николай Константинович Рерих, начавший свою художественную деятельность с огромного интереса к сюжетам древней Руси, почувствовал, что для объяснений их ему одного только местного русского материала недостаточно. Культурные связи увели его в Монголию и дальше в Тибет, потому что там были люди, которые были связаны с нашими русскими славянскими предками неразрывными узами любви и вражды, случайных столкновений и обмена невестами, – писал Л. Н. Гумилев. – Там была другая часть, другая половина великой середины нашего континента…» [9] Годы учения сразу остались позади, и перед Ю. Н. Рерихом раскрылось необозримое поле для приложения накопленных знаний, позволивших ему уже с двадцати одного года начать самостоятельную научно-исследовательскую творческую работу.
9
Гумилев Л. Н. Ю. Н. Рерих как историк Центральной Азии. Доклад на заседании
Восточной комиссии ВГО СССР, посвященный памяти Ю. Н. Рериха. 20.XII.60 (рукопись автора).Эта работа началась в Восточных Гималаях, в княжестве Сикким, одном из древних центров буддийской культуры. Здесь, по преданию, жил Падма Самбхава, основатель буддийской красношапочной секты, здесь проходил на своем пути в Тибет Атиша, принесший из Индии в страну снегов учение Калачакры, представляющее собою буддийскую эзотерическую философию.
Базируясь в Дарджилинге, экспедиция Н. К. Рериха проработала в Сиккиме с конца 1923 до весны 1925 года. Результатом этих работ явилась богатейшая коллекция тибетских буддийских тханок, писанных на шелку, подробный анализ которых был сделан Ю. Н. Рерихом в его первой большой научной работе «Тибетская живопись» [10] . Здесь был дан детальный разбор тибетской буддийской иконографии в историческом аспекте и выявлена религиозная роль и символическое значение тибетского буддийского искусства. Во время работы в Сиккиме молодой ученый впервые смог применить на практике знание тибетского языка, войти в контакт с местными тибетскими учеными-ламами.
10
Roerich G. N. Tibetan Painting. Paris, 1925.
В начале осени 1925 года экспедиция Н. К. Рериха двинулась из Ладака через Каракорумский хребет в Синьцзян по одной из самых высоких караванных дорог мира. «В течение пяти лет экспедиция Н. К. Рериха, в которой мне пришлось участвовать, – писал Юрий Николаевич, – прошла громадный путь из Индии на север до Алтая и снова на юг в Индию через нагорье Тибета» [11] .
Научные результаты этой экспедиции, содержащие ценнейшие географические, этнографические и лингвистические наблюдения в почти совершенно неизученных областях Азии, легли в основу монографии Ю. Н. Рериха «Пути к сердцу Азии» [12] , которая сразу поставила молодого автора в ряды ученых-первопроходцев Азии. В этой книге Юрий Николаевич предстает перед нами как достойный продолжатель славных традиций Н. М. Пржевальского, В. И. Роборовского, Г. Н. Потанина, Свена Гедина и П. К. Козлова. Точное географическое описание ландшафта перемежается в книге с историческими экскурсами в далекое прошлое оазисов Тарима, степей Монголии и нагорий Тибета. Много страниц в этом труде уделил автор кочевникам Северного Тибета, сохранившим в своей культуре традиции кочевых народов далекого прошлого Евразии.
11
Рерих Ю. Н. Экспедиция академика Н. К. Рериха в Центральную Азию // Вопросы географии. Сб.50. М., 1960. С.257.
12
Roerich G. N. Trails to Inmost Asia. New Haven, 1931.
Во всех трудностях и испытаниях этого долгого пути Ю. Н. Рерих был незаменимым помощником своего отца. Помимо большой научно-исследовательской работы, на нем лежала почти вся организационная часть этой экспедиции, которая, несмотря на неисчислимые препятствия и лишения, в мае 1929 года достигла Индии.
Экспедиция позволила Ю. Н. Рериху ближе узнать живой тибетский язык и его диалекты, побывать в легких юртах кочевников, где живы предания о Гесэре, легендарном герое знаменитого центральноазиатского эпоса, и в недоступных горных монастырях Южного Тибета – настоящих сокровищницах древнеиндийских, непальских и тибетских святынь. С этой поры история Тибета (особенно кочевого) как часть истории Центральной Азии становится лейтмотивом его научного творчества. До сих пор Тибет остается уникальным хранителем и носителем традиции особого «звериного стиля», свойственного в древности всему скифскому миру от южнорусских до центральноазиатских степей. Открытия в этой области, сделанные им во время экспедиции, Ю. Н. Рерих обобщил в своей классической работе «Звериный стиль у кочевников Северного Тибета», долго остававшейся библиографической редкостью. К счастью, сейчас она возвращается к читателю.
Труд этот рождался в самый критический момент Центрально-Азиатской экспедиции Рерихов, когда осенью 1927 года, на пути из Цайдама к Тибетскому нагорью, с трудом пробившись через тяжелый перевал Дангла (4993 м над ур. моря), экспедиция спустилась в бассейн реки Нагчу (верховья Салуэна), где в урочище Чунаркэн была неожиданно остановлена отрядами тибетцев, действующих по указанию чиновников из селения Нагчу. Последние, в свою очередь, ссылались на постановление лхасских властей о закрытии этого района для иностранцев, которое действительно существовало в Тибете, начиная с 1792 года.
Паспорт, выданный Н. К. Рериху представителем Лхасы в Улан-Баторе, был объявлен недействительным. Письма Рериха в Лхасу также не возымели никакого действия и остались без ответа. Участники экспедиции оказались вынужденными провести суровую и исключительно снежную зиму 1927–1928 годов в крайне тяжелых условиях на высоте 5 тысяч метров над уровнем моря. Об этих месяцах, которые могли оказаться для экспедиции последними, Н. К. Рерих писал в своем дневнике: «Кончались лекарства, кончалась пища. На наших глазах погибал караван. Каждую ночь иззябшие, голодные животные приходили к палаткам и точно стучались перед смертью. А наутро мы находили их павшими тут же около палаток, и наши монголы оттаскивали их за лагерь, где стаи диких собак, кондоров и стервятников уже ждали добычу. Из ста двух животных мы потеряли девяносто двух. На тибетских нагорьях остались пять человек из наших спутников… Даже местные жители не выдерживали суровых условий. А ведь наш караван помещался в летних палатках, не приготовленный к зимовке в Чантанге, который считается наиболее суровой частью Азии» [13] .
13
Рерих Н. К. Сердце Азии. Нью-Йорк, 1929. С.61.