Воспоминания воображаемого друга

Макс никогда не называл маму и папу — «мамочка» и «папочка». Когда я слышу, как он это говорит, мне кажется, что я никогда не смогу уйти. Я больше никогда не оставлю Макса, потому что, когда я уйду, ему будет грустно и больно.

— Я найду способ забрать тебя из этой комнаты, — говорю я Максу.

Я говорю это, чтобы приободрить Макса, и в ту самую секунду, когда произношу эти слова, понимаю, что мне совсем ни к чему решать, что делать. Я не лев, а Макс не жираф. Я Будо, а Макс мой друг, и есть только один правильный поступок, который я должен совершить. Это не значит, что я должен исчезнуть. Это значит, что я должен перестать думать только о том, что могу исчезнуть.

Это значит, что сейчас мне пора.

— Макс, я ухожу. Но я вернусь. Я все сделаю, чтобы ты очень скоро увидел маму и папу. Обещаю.

Это второе обещание, которое я даю Максу за сегодняшнее утро. А первое я вот-вот нарушу.

Я поворачиваюсь к двери, и Макс начинает кричать:

— Нет, нет, нет, нет!

Если я уйду, Макс зависнет.

Если я пройду сквозь эту дверь, я не смогу вернуться в комнату к Максу, пока миссис Паттерсон не приедет из школы и не откроет дверь.

Но я все равно прохожу сквозь нее. Я понимаю, что иногда трудное и правильное — это одно и то же.

Я прошу того, кто меня не слышит, простить меня за то, что я нарушил обещание, и оставляю своего друга одного.

Я делаю шаг в подвал, и все звуки возвращаются. Тихая комната Макса осталась позади, а здесь я слышу гудение печки и шипение воды в трубах. Я знаю, что Макс сейчас кричит. Он, наверное, колотит в дверь кулаками, но я его не слышу. Я рад, что не слышу. Мне плохо, когда я думаю, что он зависнет, и я чувствую, что виноват, но, если бы я его слышал, мне было бы еще хуже.

Наверху хлопает дверь. Я тут же вспоминаю, что должен сделать, бегу к лестнице и поднимаюсь на первый этаж. Иду по коридору и заглядываю в кухню. Коробки, которые стояли на столе вчера вечером, исчезли. Миссис Паттерсон нигде не видно.

Потом я слышу, как лязгает дверь гаража и заводится двигатель машины. Я поворачиваю направо и иду к парадной двери. Прохожу сквозь парадную дверь и падаю с крыльца, о существовании которого не подумал. Очутившись на булыжной дорожке, которая огибает дом, я, не успев до конца выпрямиться, бегу. Я даже обдираю костяшки пальцев. Вижу подъездную дорожку. Машина миссис Паттерсон уже проехала ее наполовину. Она едет в сторону шоссе и не собирается притормаживать.

Я не успею добежать до нее, она слишком далеко. Макс никогда не думал, что я умею быстро бегать. Он даже представить не мог, что мне понадобится умение так быстро бегать.

Но я все равно бегу. Мне тяжело даже думать о том, чтобы провести целый день в доме миссис Паттерсон, и знать, что Макс сидит взаперти, и быть не в состоянии к нему войти. Я бегу вниз по холму к шоссе так быстро, как только могу. Я бегу так быстро, что чуть ли не падаю, и все равно не могу догнать миссис Паттерсон.

А потом я вижу ее. Приближающуюся машину. Зеленую. Она сейчас проедет мимо подъездной дорожки миссис Паттерсон. Миссис Паттерсон придется затормозить, а может быть, даже остановиться.

У меня появляется шанс.

Как только я думаю о том, что у меня появился шанс, я спотыкаюсь и кубарем качусь по дорожке. Я обхватываю руками голову, а потом каким-то чудом оказываюсь на ногах и снова бегу. Я плохо соображаю, но бегу в правильном направлении, к машине миссис Паттерсон. Я спотыкаюсь, я раскинул руки в стороны, чтобы сохранить равновесие, но я все-таки бегу.

Машина миссис Паттерсон остановилась в конце подъездной дорожки, пропуская зеленую. Я сворачиваю с подъездной дорожки влево, на газон. Может, мне не удастся вовремя добежать до шоссе, но у меня еще есть шанс добежать до машины миссис Паттерсон, когда она вырулит на улицу. Стрелой лечу к тому месту, где заканчивается газон и стоят деревья. Изо всех сил я бегу к тому месту, где миссис Паттерсон начнет поворачивать, а потом прибавит газу. У меня нет выбора, остается только прыгать. Оказавшись на краю газона, я зажмуриваюсь и прыгаю. Я готов к тому, что врежусь в крыло машины миссис Паттерсон.

Но вместо удара я слышу тихое шипение, которое сопровождает прыжок сквозь дверь. Проходит секунда, и я лежу на заднем сиденье, потом съезжаю на пол и пытаюсь восстановить дыхание.

Я слышу голос миссис Паттерсон. Она напевает.

Она поет про стук молотка утром и стук молотка вечером. [16]

Песня вроде бы веселая, но, когда ее поет миссис Паттерсон, почему-то становится страшно.

Глава 42

16

«Песня про стук молотка» («If I had a hammer») — популярная песня в народном стиле, авторы Пит Сигер и Ли Хейз.

Миссис Паттерсон дважды поет песню про стук молотка, потом включает радио. Слушает новости. Я тоже слушаю, нет ли там новостей про Макса. Таких новостей нет.

Может быть, миссис Паттерсон тоже хочет узнать, что говорят про Макса?

Мы долго едем по шоссе. Это странно, потому что миссис Паттерсон живет не так уж далеко от школы. Прошлым вечером дорога от школы до ее дома заняла меньше пятнадцати минут, и я не помню, чтобы мы ехали по шоссе.

Часы на приборной доске показывают семь тридцать шесть. Первый звонок прозвенит в восемь тридцать, так что у нас хватает времени, чтобы добраться до школы, но эта поездка по шоссе заставляет меня нервничать.

Куда мы едем?

Я стараюсь не думать о Максе, не думать о том, как он совсем один сидит в подвале. Стараюсь не слышать, как он зовет меня. Я заставляю себя наблюдать за миссис Паттерсон, смотреть на дорогу и следить за светофорами, но все равно у меня перед глазами Макс, и он кричит, плачет, колотит кулаками в стену, просит помочь.

Мне хочется сказать ему, что я помогаю, но знаю, что, даже если бы Макс меня слышал, он бы мне не поверил. Тяжело помогать, когда приходится нарушать обещания и оставлять друга одного.

Я слышу рев над головой и понимаю, что это самолет. Никогда раньше я не слышал, чтобы самолет летел так низко, но я слышал такой рев по телевизору и понимаю, что где-то в небе над нами летит большой самолет. Огромный авиалайнер.

Я смотрю на небо, но самолета не вижу. На зеленом указательном знаке написано: «Добро пожаловать в международный аэропорт Брэдли». Там есть и другие слова, но я не успеваю их прочесть. Я рад, что смог прочесть слово «международный», потому что это не такое легкое для меня слово. Впереди я вижу низкие здания, многоярусные парковки, автобусы, машины и множество указателей. Раньше я никогда не бывал в аэропорту и теперь жду, что увижу самолеты. Но не вижу ни одного. Слышу, но ни одного не вижу.

Миссис Паттерсон сворачивает с главной дороги и подъезжает к воротам. Возле одного автомата миссис Паттерсон останавливается, опускает окно и нажимает на автомате какую-то кнопку. На автомате написано: «Долгосрочная парковка». Я не понимаю, что это значит, но мне начинает казаться, что я допустил еще одну ошибку. Миссис Паттерсон куда-то улетает? Она боится, что полицейские скоро найдут Макса?

Я уже видел по телевизору, как полицейские в аэропорту арестовывают разных людей. Обычно эти люди — плохие парни, которые хотят сбежать из страны. Я не понимаю, почему полицейские не могут тоже полететь в другую страну и там арестовать плохих парней, но, может быть, миссис Паттерсон как раз хочет улететь из страны. Может быть, она узнала, что миссис Госк или шеф полицейских догадался, кто украл Макса, и теперь ей надо бежать, или ее посадят в тюрьму.