Восточная война

– А где таран? – Вопили эксперты. – Как же вы без него?

Их оснащали нефтяными котлами и прямоточными паровыми машинами двойного действия и четырехкратного расширения.

– Нефть? Что за вздор! – Продолжали вопить эксперты.
– Как вы их будете заправлять? Да и эти странные машины… ненадежно все это!

Корабль имел броневой пояс, что формально относило его в класс броненосных крейсеров. Но какой пояс? Основной – в три дюйма, на оконечностях – два.

– Смешно! Это просто смешно! – Не унимались эксперты, заплевывая проект.

Да и, если, положа руку на сердце, сравнить их с теми же элсвикскими крейсерами, они не выдерживали критики. Тоже броненосными и в том же водоизмещении. И «стволов» у тех было больше, и калибры лучше, и броня толще, а и по скорости, на половину узла, но превосходили. Да, безусловно все было так. Но дьявол прятался в мелочах.

Официальной максимальной скоростью «Варягов» был 21 узел. Официально. На деле – 25. И идти в таком режиме «Варяги» могло долго из-за обширного применения подшипников качения в механизмах и очень удачной конструкции нефтяных котлов, которые не изнуряли кочегаров тяжелым трудом. Нюанс? Нюанс. И очень важный. Освети его и разом изменилось отношение к этим кораблям во всем мире. Однако Николай Александрович предпочитал, чтобы его корветы ругали и недооценивали. Это было выгоднее в предстоящей войне.

Другим моментом было то, что броневая защита корветов была частью корпуса, часть его силового набора, что очень сильно поднимало прочность корабля. С артиллерией вы было непросто. «Варяг» нес дюжину шестидюймовок в четырех линейно-возвышенных башнях. То есть, по три штуки в каждой.

– Вздор! Ересь! – Оценили это решение эксперты, посчитав башни слишком тесными для такого многочисленного вооружения. Обозвав такие башни – поворотными батареями.

И так было во всем. Корабли методично и вдумчиво заплевывали. Начиная со сварки, которая де, разваливается при волнении, и заканчивая неправильной окраской. Даже наличие шести дальномерных постов на каждом корвете и то осмеяли. Зачем столько? Основной, резервный и в каждой башне по индивидуальному. Что за глупость. Знали бы то, что центральный артиллерийский пост был оснащен механическими вычислителями, так и это осмеяли.

Эссен был в курсе, какими кораблями управляет. Он знал их не из газет, а на деле. Поэтому был уверен – сразиться с Камимурой он сможет. И, возможно, даже победит. Но это будет очень кровавой победой. А зачем ему это? Их и без того в Санкт-Петербурге за эту инициативу по головке не погладят, а тут еще потери. Поэтому он, сохраняя курс на Чемульпо, дал шифрованную радиограмму Макарову, предлагая план действий…

Достигнув Чемульпо Эссен увидел то, что ожидал – пустой внешний рейд. Все транспорты или набились внутрь, или убежали. Он замер в, казалось бы, нерешительности, опасаясь входить на внутренний рейд. Да и вообще – болтался на виду японцев, но ничего не предпринимал. Вроде как осматривался и проводил разведку.

Наконец, где-то спустя полтора часа после начала этого нерешительного топтания появился Камимура со своими «асамами». И Эссен сразу дал хода, имитируя бегство даже не вступая в перестрелку. Причем скорость решил держать такую, чтобы Камимура просто болтался в хвосте, не догоняя и не отставая.

Однако, когда русская эскадра из шести корветов только миновала полуостров Шаньдун, как на горизонте замаячили дымы. Это обрадовало Эссена. Он запросил у Макарова коррективы маневра… но оказалось, что это не Макаров… это был Того. И Эссен едва не подставился. Смущало, конечно, что слишком уж коптили. Русские броненосцы, как и корветы были нефтяными и так смачно не чадили. Но мало ли?

Пришлось осторожно отворачивать, сообщая Макарову о новом игроке. Выходил какой-то каламбур - ловушка в ловушке на ловушку. Так или иначе, но адмирал Того прижимал Эссена к китайскому берегу, не давая проскочить в Порт-Артур. Можно было ускориться, но расстояние было не так много – не пройти. Его явно загоняли в Бохайское море, где планировали разложить как куренка на блюде. Слишком близко сближаться с броненосцами выглядело крайне опасно. Конечно, игроки в известную онлайн игру посчитали бы иначе. Ведь легкие крейсера там были способны «выжигать» линкоры без всякого напряжения сил. Но это там, а здесь была реальность. И одной-двух плюс главным калибром с броненосца вполне хватало, чтобы искалечить любой из корветов.

И тут к делу подключился Макаров. Он заранее отошел к китайскому берегу, ближе к заливу Лайчжоу, чтобы захлопнуть Камимуру, преследующего Эссена, закрывая того в Бохайском море. Узнав же про Того менять что-то стало поздно, просто вынырнул пораньше.

1-ая японская эскадра, опознав противника, сразу отвернула на северо-запад, блокируя отход русских броненосцев к Порт-Артуру. Эссен тоже резко отвернул на север, за ним повернул Камимура. Тут-то и выяснилось, что ни корветы, ни броненосцы русских совершенно не соответствуют тем параметрам, которые были записаны в публичных справочниках.

Все три ЭБР типа «Полтава» строили в той же технологической парадигме, что и корветы типа «Варяг». То есть, цельносварной корпус хорошего удлинения с обтекаемым форштевнем и развалом бортов. Броневая защита, интегрированная в силовой набор. Только она тут была существенно лучше, хоть и крепилась все также – мощными болтами и сваркой. Эта интегрированность позволила занизить толщину бронирования, так как она плохо наблюдалась со стороны.

Нефтяные котлы и прямоточные паровые машины, аналогичные тем, что стояли на «Варягах» позволяли разгонять эти 16 тысяч тонн до 21 узла! Хотя в справочниках числилось 13 тысяч тон и жалкие 16 узлов.

Другим важным нюансом оказалась артиллерия.

Главный калибр был представлен классикой – 305-мм при 40 калибрах. Совершенно стандартное орудие для практически всех эскадренных броненосцев 1-ого ранга в мире. Официально. На деле в башнях главного калибра стояли те самые 340-мм пушки, которыми так восторгался Император на Всемирной выставке в Париже… Он их заказал довольно большой партией в доработанном варианте[2] для глубокой модернизации береговой обороны Финского залива. Но… внезапно… «что-то где-то перепутали» и на береговые батареи пошли 305-мм орудия, а на корабли 340-мм. Впрочем, о том, что произошла путаница нигде не трубили, так что в международные справочники пошло то, что заявляли изначально. Ведь никого с линейкой не пускали мерить диаметр ствола, а на вид… мало ли что вам там мерещиться? Закусывайте!

С промежуточным калибром было еще странней. Он был представлен пятидюймовыми орудиями. Да, их было много. На каждый борт по четыре линейно-возвышенные башни с парой таких вот «пятаков». Плюс по башне линейно-возвышенно стояло за ГК. Таким образом на каждый борт могло работать по дюжине пятидюймовых орудий. Классно? Весьма. Но в представлении тех лет это было в корне неправильно. Нужно было ставить «шестидюймовки», которые считались основным вооружением броненосца. Смешно? Может быть. Но до Русско-Японской войны идея all-big-gun была не популярна. И даже в ходе сражений в Желтом море русские моряки больше ценили свои 152-мм орудия, чем главный калибр, выступавший скорее этакой вспомогательной кувалдой. Средством для добивания. И они были не одиноки в таком подходе. Грубо говоря никто иначе и не считал за исключением небольшой горстки маргиналов.

Противоминного калибра у ЭБР типа «Полтава» не было вовсе, как и торпедных аппаратов, что вызывало особенно жгучую волну насмешек. Странное вооружение, вкупе с публично заниженными характеристиками сделали свое дело. Адмирал Того русских броненосцев не боялся и шел на них уверенно. А зря…

Увешанные дальномерами как новогодние елки и оснащенные механическими вычислителями, «Полтавы» открыли огонь главным калибром с шестидесяти кабельтовых. Могли бы и раньше, так как стволы их задирались до 45 углов. Но не стали рисковать. Причем бить начали с «Полтавы» полузалпами главного калибра, пристреливаясь.