Восток. Запад. Цивилизация
Шрифт:
И ресницами хлопнула.
И тоже уставилась, правда у нее глаза не косили, а что черными сделались, так оно бывает. Особенно у ведьм.
– А у вас есть невеста? – подхватила Эванора Орвуд. – Вы не подумайте, что мы такие бесцеремонные, но понимаете, грешно не воспользоваться ситуацией.
– К-какой?
– Подходящей. – Леди Орвуд поглядела на девочек. Клянусь, еще немного, и она в голос рассмеется. И не только она. – Где еще можно встретить такое количество чудесных юношей. И большею частью свободных от обязательств. Так вы из какого рода будете?
Грегор сглотнул.
Огляделся.
–
– Надо же. – Профессор искренне восхитился. – Всегда знал, что общество дам благотворно влияет на мужской разум, но чтобы настолько… Впрочем, идея, конечно, любопытная. Здесь в конечном итоге многое зависит не от входящей энергии, но от устойчивости конструкции. А с ней явно будут вопросы. Чем хорош щит Маккинтоша?
– Ну, он это… – Грегор покосился на леди Орвуд, которая шла рядом и мило улыбалась. – Он прост в исполнении.
– А недостатки?
– Малый коэффициент сопротивляемости.
– Это что значит? – уточнила Эва.
– Что, допустим, слабый удар он выдержит, а вот если совокупная кинетическая энергия снаряда будет выше коэффициента…
Так мы и дошли.
И, завидев домики, Грегор вздохнул с немалым облегчением. Кажется, он несколько устал говорить, тем паче профессор отчего-то выбрал весьма окольный путь.
– Вот видите. – Профессор даже улыбнуться соизволил. – Можете ведь, когда захотите! Будем считать, что экзамен вы сдали.
– Я?
Столько удивления. Правда, возражать Грегор не стал, лишь опять на меня выпучился, хотя и без прежнего усердия.
– И да. – Профессор словно спохватился. – Для пущей наглядности. Жду вас через… Дамы, двух часов вам хватит? Отлично. Через два часа на полигоне. Посмотрим, что вы на практике сможете.
Парень сглотнул.
И кивнул.
– И если есть еще желающие, пусть приходят. Леди нужна практика.
Что-то мне это не нравится.
– Идите уже.
И ослушаться Грегор не посмел.
– А теперь, – профессор поклонился, глядя на матушку, – прошу простить меня за… неподобающий внешний вид. Я вернусь через два часа. Леди Элизабет, если будет желание, присоединяйтесь. Хотя честно, не случалось мне еще работать с… нестандартным Даром.
И ушел.
А я тихо спросила у матушки:
– Ты его знаешь?
– Милли!
– Знала, – поправилась я. – Раньше…
– Немного. – Она тихонько вздохнула. – Братья моей подруги учились здесь. Что-то у них там не получалось, вот отец и нанял наставника. Он казался таким… забавным. Старше нас, и еще очки носил. Для солидности. Над ним подшучивали, и теперь я понимаю, что многие шутки были злыми. Но… Надеюсь, он нас, глупых, простил.
Конечно, простил.
Ну, или простит. Куда ему деваться-то?
Под строгим взглядом маменьки Эваноре тотчас стало стыдно. Очень и очень стыдно. И кажется, не ей одной.
– Я не буду спрашивать, чем вы занимались ночью. – Маменька сняла перчатки и осмотрелась. – И говорить о том, что юная леди должна помнить о репутации…
– Ты уже говоришь, – буркнула Тори.
– Я убеждаю себя в том, что все происходящее имеет
хоть какой-то смысл.– Мы просто гуляли, – пискнула Эва, вжимая голову в плечи. – Не спалось и…
– И так гуляли, что возвращали вас… я даже сказать этого не могу!
Эва вжала голову сильнее.
Откуда маменька…
– Это счастье, что все произошедшее… произошло тут! – Маменька запнулась. – И мы можем верить… мы…
Она махнула рукой, явно не находя нужных слов.
– Приведите себя в порядок. Нас ждут.
Вздох.
И руки дрожат.
– Прости. – Тори покраснела и сделала шаг. – Прости, пожалуйста! Эва не виновата. Это все я! Я ее потянула, и… и она пошла. А я потом… потом случилось. Я плохо помню, опять это все… голова просто раскалывается порой!
Маменька вздохнула.
– То есть я помню, что было. Все помню. Но от этого только хуже. И я не уверена, что меня опять туда не потянет! Ночью! И… может, мне действительно стоит вернуться? Домой?
– А если тебя из дому потянет? – возразила Эва, потому что пускай они с Тори и не слишком хорошо ладят, но оставаться тут одной… Нет уж.
– Что ж… – произнесла маменька задумчиво, – этого тоже нельзя исключать. Вот куда они запропастились, когда так нужны? Вечно с этими мужчинами… Сегодня же я переселюсь сюда.
Тори вздохнула, тяжко так.
– И спорить не стоит.
– Никто ведь и не собирается.
Маменька фыркнула и спокойно пояснила:
– Вы же видите, что здесь происходит. И этот вот молодой человек появился неслучайно. Думаю, он – лишь первый из…
– Поклонников?
– Если бы. Вчера мы беседовали с леди Элизабет. – Маменька встала. – И разговор во многом получился интересный.
Она чуть сморщила носик.
– Вас определенно постараются дискредитировать. Вернее, сделать так, что ваша репутация пострадает. Возможно, сильно.
Еще сильнее?
Куда уж больше-то?
– Зачем? – Эва и вправду этого не понимала. Пыталась. Честно. Поступок Стефано она хоть как-то могла не оправдать, но объяснить. И даже Мамашку, Китти, тех, кто был в зале. Все искали своей выгоды.
Но здесь?
Какая выгода в том, чтобы дискредитировать ее и Тори? Заманить в тот лабиринт? Бросить? Или вот сегодня. Сегодня они собрались и стучали.
Громко.
От этого стало не по себе, но… но если отвлечься, то какой в этом смысл?
– Сложно сказать. – Маменька выглядела усталой. Тоже ночь не спала? И… что она знает? Что Эву принесли? И гадать нечего, кто именно нес. А Тори?
Конечно. Она же… она же прямо и намекнула. То есть сказала.
Уши стали горячими.
И не только они.
– Университет всегда был привилегией мужчин. Женщины… Женщинам здесь не место, и нам ясно дают это понять. А мужчины жестоки.
Эва переглянулась с сестрой.
Не все ведь?
Или…
– Даже в высшем свете некоторые молодые люди позволяют себе вольности. Недопустимые. Для них это своего рода игра. Увлечь юную особу, затуманить ей разум. Не обещать ничего прямо, но намеками дать понять о серьезности намерений. А затем взять и бросить. Недостойное поведение, но мир несправедлив, девочки. И в случае, если произойдет… двусмысленная ситуация, то обвинят женщину. Всегда – женщину.