Восторжествовать над демоном

— Посмотрим, — с раздражением пробормотал я, погружаясь в хитросплетения магии пространства. Задача была из сложнейших, и нудёж со стороны сильно мешал. — Тилька — готова?

— Готова. — Она привиделась мне абсолютно антропоморфной и юной, ошеломляюще прекрасной. Вытянувшись и раскинув нежные до полупрозрачности руки, демоница наслаждалась потоками силы, пронизывающей её эфирное тело. Да, с физическим всё было бы намного сложнее, я догадывался об этом и потому осторожничал. Чего б и не осторожничать, если есть та, которая полезет в опасное место за меня?

Теперь я знал, что уговорить её помочь было бы невозможно. Она, хоть и являлась моей полной собственностью, способна довести до исступления своим неповиновением. Не мытьём, так катаньем настоит на своём и увернётся от поручения, если только отыщет способ. А может и подгадить. Собственно, наши отношения строились прямо как у русского бригадира с только-только нанятой узбекской бригадой. Тут нужен глаз да глаз — за каждой ерундой, каждой мелочью, потому что мелочь может оказаться кирпичиком в фундаменте будущего здания.

Однако как мне проследить за каждой мелочью, если элементарно не хватает знаний?

Я мог хоть как-то рассчитывать на неё только в том случае, если сумею заинтересовать. И даже теперь — с оглядкой. Засранка ведь непредсказуема, у неё психология нечеловеческого существа. Аин может руководствоваться какими-то соображениями, которые я сумею понять лишь постфактум, когда она мне их объяснит. Если объяснит.

И даже думать об этом опасно. Тилька может почувствовать. Угадать. Она и так уже, наверное, услышала.

Пока, к счастью, демоница никак не реагировала. Работа кипела, аин старательно укладывала линию к линии и черту к черте, искру к искре, мостя переход из человеческого в знакомый ей демонический мир, словно я не пленника ей пообещал на растерзание, а автономное тело и божественную власть в придачу.

Может ли быть так, что это существо терзает сентиментальность и боль за свою давно уже утраченную родину? Или же это всего лишь уязвлённое много веков назад самолюбие? Желание отомстить врагу, пусть даже не конкретно он уничтожал её как личность и превращал в придаток к магической системе? И это тоже, наверное. Просто мне хотелось верить, что эта светлая чарующая одержимость обусловлена ещё чем-то, кроме ненависти и жажды чужой крови.

Чары петлёй обхватили поток силы, формирующей основу миров и взаимосвязь их друг с другом. Наверное, у всех этих потоков, линий, нитей и пластов, конфигураций и геометрии перемещений были свои научные названия. Они встречались мне и в литературе, как человеческой, так и демонической. Но я, если мог вникнуть в смысл текста, не разобравшись в тонкостях, нагло пропускал термины. А потом для себя обозначал то или иное явление — не словом или описанием, а образом. Импульсом. Так, как мне было удобнее.

Прежде чем открывать переход, следовало отыскать и почувствовать нужный нам мир. Здесь аин буквально вела меня за руку, искренне и чисто по-женски сердясь на мою тупость. Мне казалось, я действительно вижу эти нечеловечески-красивые хрупкие переливы оттенков синего и белого, которыми был отмечен этот путь и вся эта странная работа. Хотя что можно на самом деле видеть глазами своего воображения? Зрелище, представшее перед моим внутренним взором, немыслимо было описать словами, но зато прочувствовать получалось всем сознанием. И чем-то вне его — тоже.

Вот только на эстетическое наслаждение, к сожалению, не было ни минуты. Пришлось сосредотачиваться на цели нашего с аин путешествия сквозь магическое пространство. Лишняя энергия всё настойчивее подталкивала нас с ней в спину. И воспринималось это не как фигуральное выражение, а как самая что ни на есть правда. Реально же толкается! Зачем ты построила переход для энергии, даже не начав возведение моста?

— Затем! — огрызнулась демоница. — Предлагаешь мотаться туда-сюда, как дерьму в отхожем месте? Вот при такой-то работе запросто можно сделать ошибку. А знаешь, что будет, если её сделать?!

Я не знал. Но догадывался. Если бы нам просто нужно было добраться до Ишнифа и спокойно забыть, где там мы переходили и как, всё было бы намного проще. Но требовалось наладить стабильный и длительный переход. Такой, по которому в демонический мир втянется целая скромненькая армия. И потом по нему же уберётся обратно.

Кроме того, желательно подводить по тому же мосту всевозможные припасы. Страшно подумать, сколько людям предстоит истратить одних только патронов! Сколько тушёнки и пачек крупы сожрать! Я уж молчу про бензин, солярку, запчасти к вездеходам и броневикам, газовые баллоны и специальное топливо для полевых кухонь, бинты, таблетки-мази и бог знает что ещё. Транспорт со всем этим добром должен ехать нагруженный в одну сторону и уезжать порожняком в обратную. Без каких-либо затруднений в пути.

Для своих надо особенно постараться.

— Их не испугают всякие сияния и прочая посторонняя фигня во время перехода?

— Посторонняя? — Аин зло фыркнула. — Это твои люди там посторонние. А магия пространства и полосы вызывающей напряжённости как раз таки свои!

— Ладно, ладно…

— Ничего они не увидят, твои соотечественники-олухи! И незачем им видеть.

— Тут я с тобой полностью согласен, детка.

Демонический мир встретил меня густой, мерзкой, но не опасной для здоровья пылевой бурей. И без того сумрачный мир казался ещё сумрачнее, равномерносерая мгла скрывала от глаз всё, что могло хоть как-то оживить пустошь, и только свет наполнял пространство жутковатым сиянием — вроде бы и приглушённым, и вместе с тем многократно отражённым и преломляющимся. Почему-то вместо уныния нахлынуло такое воодушевление, какого я уже давно не испытывал. Каждая жилка моего эфирного тела трепетала, зовя простор, желая сорваться в полёт… Я ли в действительности этого хотел? Или она? Наверное, она. Мне сейчас не до полётов.

Пустота и пыль, пыль и пустота. Кстати, даже хорошо, что так — любая армия безбоязненно может размещаться и раскладываться, но некому обратить на это внимание и поставить на уши местных обитателей. Даже магическим зрением в округе не отыскать никого, кто живой ногой донёс бы Хтилю Ишнифскому, что к нему явились гости. А если даже кто-нибудь случайно и пройдёт мимо, то пыль всё скроет.

А потом уж солдаты разберутся. Дай им только выбраться из врат и осмотреться чуток.

Примерно на этом этапе меня и начала потихоньку пробивать нервная дрожь. Это дикая авантюра, конечно: заявиться воевать в магический мир, имея при армии одного более или менее полноценного мага, то бишь себя, и ещё штук пять подмастерьев! Странно, что штабные офицеры заблаговременно мне пальцем у виска не покрутили. Может, свернуть операцию, пока не поздно?

Нет, поздно. Выхода нет. Я начал игру с Гильдией, и она в полном разгаре. Выход из этой игры может быть только один — победный. В противном случае с головой можно заранее попрощаться. От Гильдии долго-то не побегаешь. Мне уже несколько раз повезло, везению когда-то ж должен наступить конец!

Я оглянулся на осторожно вступившего в демонический мир Огогойника. Только парень вышел из прохода, так сразу тяжело закашлялся, даже согнулся, словно чужая атмосфера врезала ему под дых. Мне плохо было его видно физическим зрением, зато магическое действовало безупречно.