Вой лишенного или Сорвать покровы с богов
Шрифт:
Вошедшие оказались двумя моложавыми женщинами. На их лицах светились идентичные радостные улыбки, а разноцветные наряды поражали взгляд многообразием оттенков. Они одновременно склонили головы перед хозяйкой дома, а затем обратили пытливые взгляды на Литаурэль. Девушка даже засмущалась, покраснев от столь пристального изучения.
– Что стоите? Садитесь, коли пришли, раз уж невтерпеж вам, - посмеиваясь, Хитара пригласила гостей к столу.
– Вот Лита, это Утага и Рамита. Утага у нас лекарственными растениями заведует, а Рамита - отварами целебными занимается. Мне помогает.
Литаурэль кивнула обеим женщинам в знак знакомства, и еще больше сконфузилась, когда они присели за стол напротив нее. Щеки девушки
Заметив манипуляции своей подопечной, Хитара всплеснула руками:
– Да что ж это я, гостей на порог, а сами не убранные!
Ухватив Литаурэль за руку, хозяйка дома потянула ее за собой. Девушка противиться не стала, а послушно соскользнув с табурета, последовала за женщиной. Одеяло длинным хвостом волочилось за ней по полу, а босые стопы оказались выставлены на обозрение. Лита вновь залилась румянцем, ибо юбки, как Хитары, так и пришлых, укрывали ноги своих обладательниц до пят.
Втолкнув свою подопечную в небольшую каморку, отделенную от основной комнаты плотной тканью, Хитара подобрала занавес так, чтобы в помещение проникал свет, а сама принялась копаться в стоящем у входа сундуке. Размышления о старческом скудоумии и забывчивости слетали с ее губ в процессе, но Лита особо не прислушивалась, занятая разглядыванием баночек и коробочек, которыми был заставлен закуток.
"Видимо здесь знахарка хранит свои зелья", - пришла к выводу тресаирка, заглянув под крышку одного из коробов. Он под завязку был забит высушенными стеблями какой-то травы. Да и запах в каморке подтверждал ее догадку. От дурманящего аромата трав кружилась голова.
– Вот. Коротковато будет, но все лучше, чем одеяло, - привлекла ее внимание Хитара прежде, чем всучить стопку одежды. Затем женщина ненадолго скрылась из вида, а когда вернулась, в ее руках были широкий пояс и деревянный гребень.
– Подвяжешь рубаху и волосы уберешь, - велела она с довольной улыбкой, положив принесенное поверх основной одежды, после чего, потрепав Литаурэль за щеку, оставила девушку одну.
Глядя ей вслед, Лита непроизвольно расплылась в ответной улыбке.
Глава 24
Очередной новый день, а мысли все те же, - отругала себя Таирия, смахнув со стола стопку свежезаточенных перьев. С легким шелестом писчие средства спланировали на пол, своим негромким возмущением родив в груди юной руаниданы нечто похожее на сожаление.
Она этого не хотела! Не желала принизить чей-то труд! Не думала обижать! Так получилось…
Уже который день пред глазами тэланской правительницы стояло одно и то же донесение. Ири гнала его прочь, нагружала себя делами, чтобы не думать, но волнительное известие, то и дело, выплывало из памяти, вновь заставляя ломать голову над своим содержимым.
Особенно трудно было противостоять тревожным мыслям, когда девушка оставалась наедине с собой. В оные моменты думы ее тут же устремлялись к посланию из Эргастении, где среди прочих новостей мелким убористым почерком соглядатая было выведено: "Милуани Тэланская отбыла с краткосрочным посольством к Неизменному рианитскому властелину". Все остальное Ири сочла несущественным и с легкой совестью отдала на разбор советникам, а вот упоминание рианитов ни в какую не шло у нее из головы. Больно странным в свете последних событий казалось ей подобное совпадение. Похищение Литаурэль, отбытие Лутарга и Лурасы, цель их пути и, конечно, недавнее бегство собственного отца из Тэлы, также известно куда, придавали эргастенским новостям некую двусмысленность. И чем дольше Таирия размышляла над этим, тем сильнее становилось ее беспокойство.
Ири постоянно мучилась вопросом: что за дела
сподвигли ее тетку отправиться в закрытые для большинства земли Риана Неизменного? Ответа у девушки не было, но зато имелась уверенность, что не случайно все это. Далеко не случайно!С раздраженным сопением Таирия встала с кресла и собрала разбросанные перья. Возвращаться за стол не хотелось, разбирать прошения советников - тоже, а потому юная руанидана, сложив подобранные трофеи в специальное хранилище, покинула комнату. Застывшим у входа гвардейцам девушка велела донести до главы совета, что она удалилась к себе и примет того несколько позднее, предварительно сообщив о своей готовности с посыльным. Вникать в суть его доклада сейчас у Ири не было ни сил, ни желания.
Поднявшись к себе в покои, девушка некоторое время бродила по комнатам, не находя себе места и не зная, чем заняться. На душе было неспокойно, и это волнение гнало ее от одного к другому, лишая возможности расслабиться и отдохнуть. Сделав несколько бессмысленных кругов, Таирия поняла, что не может здесь находиться - одна, в четырех стенах. Что ей просто необходим свежий воздух и солнечный свет, чтобы почувствовать себя лучше! Без дальнейших раздумий Ири направилась в дворцовую теплицу, намереваясь укрыться от всех и от себя в первую очередь, среди зеленеющих побегов и разноцветья цветочных бутонов. И те, и другие должны были скрасить пустоту, поселившуюся в ее груди.
Если с отъездом тетушки Таирия чувствовала себя покинутой, то сейчас, когда Гарья также отбыла из дворца, девушка виделась себе самой надломленным стеблем. Не к кому стало обратиться, не с кем было поговорить, не к кому прижаться, в надежде хоть ненадолго ощутить себя живой. Без дорогих сердцу людей вейнгарский замок превратился для нее в огромный склеп, как тот, где сохранялся для потомков прах тэланских правителей. Всякий раз, когда Ири заходила в него, у девушки появлялось навязчивое ощущение, что сотни глаз наблюдают за ней со стороны. Что никто из отстоящих не желает протянуть руку и поддержать, ибо все происходящее в этом мире давно уже не их удел. Ждать помощи или совета от них - дело гиблое. Они не имеют возможности вмешаться, даже если захотят, но и этого желания у былых вейнгаров никогда не возникало. Только зреть и оценивать, не думая о последствиях, ибо свою миссию они уже давно выполнили. Ири всегда поражало, что никто, кроме нее не замечает этого. Что остальные тэланцы продолжаю просить ушедших о заступничестве перед пустынным тигром в то время как и великий предок и бывшие правители остаются глухи к чужим мольбам.
Сейчас же нечто подобное преследовало Таирию во дворце. Великое множество людей окружало ее, но тех, кто способен поделиться теплом не осталось. Она знала это наверняка. Ее уделом стало одиночество.
Устроившись под сенью сиреневых кустов, Таирия устремила взор в небо. Солнечный свет еще не слепил. Огненный диск Гардэрна лишь только слегка касался края раздвижной крыши и давал возможность безболезненно любоваться голубой далью. Одинокое пушистое облако зависло непосредственно над проемом, будто решило полюбоваться на дворцовые недра. Его закругленные очертания вновь напомнили девушке о Лурасе.
Когда-то давно они вместе с тетушкой приходили сюда. Слуги расстилали для них длинноворсный ковер посреди розовых кустов, раскидывали по нему мягкие подушки, которые маленькая Ири неизменно сваливала в одну кучу на краю, предпочитая делить с дочерью вейнгара ту единственную, что Лураса клала себе под голову. Вместе они смотрели на небо и давали имена проплывающим по нему облакам. Ири настолько любила это занятие, что просыпаясь по утрам, не позволяла служанкам одеть себя, пока не посмотрит в окно и не убедится, что небесная высь усыпана белоснежным пухом, ожидающим, когда они с тетушкой придут в оранжерею и начнут свою любимую игру "Наречение".