Vояж в Бездну
Шрифт:
"Твое проклятие приносить неприятности и избавлять от них…" – отчетливо услышал он голос богини Крови.
А ведь очнись она чуть позже, было бы поздно. На что он надеялся, чем думал – непонятно.
Будто читая его мысли Мари, поправила рубашку и заметила:
– Ты хоть иногда думаешь той головой, что у тебя на плечах?
– Извини дорогая, на обе у меня крови не хватает! – огрызнулся он и поморщился когда при движении, удар дал о себе знать. В других обстоятельствах словесная перепалка могла быть смешной и вызвать хоть намек на улыбку, но сейчас оба скривились. Алексу было стыдно за свое поведение, а во взгляде Мари читалось презрение
Пора было подчиниться требовательному взгляду и признаться:
– Я хотел тебя приворожить. Неудачно…А, увидев тебя, не устоял и…
– Что? – ахнула Мари, широко открывая глаза и шарахаясь в сторону. От проступившего на ее лице страха вампиру стало неуютно.
– Нет, нет! – поспешил он ее успокоить, отлично поняв причину страха. – Ничего не было. Я просто поцеловал тебя…
– И облапал! – девушка сжала воротник рубашки так, как будто от этого зависела ее жизнь.
Вампир снова ощутил болезненный укол. Неужели он на самом деле производит такое отталкивающее впечатление?
– Я не хотел причинять тебе боль… – Алекс вздохнул. Примерять на себе амплуа отвергнутого воздыхателя ему было непривычно.
– Боль? – взвилась Мари. – Да что можешь знать о боли! Разве тебя убивали, воскрешая потом и заставляя пережить агонию? Ты испытывал шок от того, что существует что-то иное кроме привычной реальности? Ты ужасался, видя, как на твоих глазах монстр убивает, а ты не знаешь, что пугает больше – сам факт существования этого выкидыша природы или картина гибели на твоих глазах? Ты брел под холодным дождем, по щиколотку увязая в прелой листве и грязи? Пробирался сквозь густые заросли кустарника царапающие кожу?
Вампир молчал, не зная, что сказать. Он мог бы поведать девушке о том, что месяцы трансформации в вампира это тоже далеко не райская жизнь которую ни как нельзя сравнить с теми днями, что пережила Мари… Что видел, как чудовище убивает невинную жертву – только чудовище он сам.
Но он сам сделал выбор, зная, что ему грозит, хоть и не очень представляя себе, на что соглашается. Слова "боль", "агония" не вмещают того спектра ощущений, которые подразумевают. Их наивысшую степень, когда отчаянно молишь о смерти и не можешь достигнуть ее…
Алекс опустил голову и ничего, не говоря начал истончаться, исчезая в обрушившемся на комнату мраке.
"Вот бы сюда распылитель со святой водой…" – с досадой подумала я.
– Ты в порядке? – дверь распахнулась и в комнату вошла бледная как сама смерть Брукса с подсвечником в руках. Запавшие глаза горели лихорадочным огнем. – Он ушел?
Я кивнула, только теперь отпуская ворот рубашки. Но низ живота предательски ныл, требуя продолжения незаконченного вампиром…
– Я его ненавижу! – я рухнула на кровать, утыкаясь лицом в подушку. – Почему он решил силой заставить меня… Брукса ты должна мне помочь! Я хочу его смерти. Я обещала, что уничтожу тварей обрекших меня на ад.
– Хорошо, – подруга села рядом. – Но ты уверена, что хочешь этого?
– Да. Я хочу, чтобы он помучался перед смертью, как мучалась и страдала я.
Я знала, что буду жалеть… и снова страдать. Алекс значил для меня больше, чем я понимала, больше чем было возможно. Несмотря на предательство,
приворот, то, что он был вампиром… я не могла избавиться от чувств вспыхнувших еще на Земле.Именно поэтому он должен был умереть.
– Тогда слушай, – прошептала Брукса и безжизненным голосом изложила суть плана.
Глава 2
Хлюпает кровь и стонет,
Глубже под ребра, левее и вот…
Сердце в моей ладони.
Хрупкий комочек, ну что тебе в нем?
Сгусток страданья и боли…
Алекс оказался верен себе и несмотря ни на что утром появился в замке, как ни в чем не бывало. И с какой радостью он воспринял мое предложение поговорить!.. Не зная, что принесет ему этот "разговор".
Предложив прогуляться по окружавшему замок лесу, я привела Алекса в зачарованное Бруксой капище лесного бога – круглое строение с огромными окнами, наполняющими помещение светом, не позволяющее укрыться от солнечных лучей. Из него нельзя было выбраться, нельзя переместиться…
Погода была плохая, и вампир не набросил даже обычного плаща.
– Так о чем ты хотела поговорить? – спросил он, опираясь на алтарь в центре.
Я бросила последний взгляд в его бездонные глаза и захлопнула дверь, шепча нужные слова которым научила меня Брукса. Шептала, а перед глазами была плескавшаяся в его зрачках боль. Он все понял… Только как давно?
Алекс не кричал, не пытался вырваться, покинуть ловушку только еле слышно прошептал "Мари…" и его голос болью отозвался в сердце, заставив обессилено пустить на колени, вперив невидящий взгляд в тяжелую дубовую дверь.
Щемящее чувство вины подсказывало, что я сделала что-то отвратительно неправильное и бесчестное… Но постойте! Разве не вампир так жестоко обошелся со мной? Не он ли решил мою судьбу? Он обманом заманил меня в мышеловку и захлопнул дверцу.
Смерть, показательный Суд и экскурсия в Ад – все это его рук дело.
Только почему сейчас, исполняя данную себе клятву, я чувствую себя отъявленной мерзавкой? Почему мне так плохо? Не вампирьи ли это чары?
Опираясь руками о стену, я кое-как поднялась. Как бы то ни было открыть эту дверь не в моих силах. Она распахнется сама – через три дня – и я умерщвлю первого из девяти Судей. Первого из девяти тварей подаривших мне билет в это узилище.
Три дня пролетели как одно горячечное видение. Я жила со смесью ожидания и страха в сердце. Брукса договорилась с механиками, и караван задержали на время кабы необходимое для найденных в машинах поломок. Купец поворчал, но наказал ремонтировать на совесть, так чтобы полет прошел гладко ведь этим механизмам доверят жизни караванщиков, лошадей и дорогие товары.
Улучив момент, когда караван был занят грядущим отъездом, я отправилась в храм. Проведенное на солнце время, усиленное заклятием подруги должны были сделать свое дело и ослабить вампира в достаточной мере.
Открыв дверь, я шагнула в залитое солнцем помещение. Последние дни как для осени стояли на удивление теплые и солнечные.
– Пришла… – прошептал он, поднимая на меня воспаленные глаза.
– Пришла, – не стала отрицать я, как и уточнять для чего именно.
– Меня обманули Мари. Я не знал что… это ты. Из-за дождя… Машина послушалась, и… – попытался оправдаться Алекс, но я жестом прервала его.