Война 1812

– Что за просьба? Что надо сделать, моя прекрасная леди? Какого дракона задушить?

Кашкатамышская мило улыбнулась, показав очаровательные зубки.
– Не могли бы вы убить всего одного человека.

– Убить?
– конунг удивлённо посмотрели на странную гостью.

– Убить, утопить, отравить, можете даже зарубить топором, – дали пояснение, беспечно махнув рукой.
– Одним словом лишить жизни.

– Мне? Его? – снова переспросил варвар.

– Да, - нежно покивали головой.

Викинг напыжился. Надулся. Покраснел. Собрался сразу же броситься в бой... Однако спустя минуту привёл себя в полное спокойствие. Его лицо побелело. Он приветливо улыбнулся графине.

– Увы, пани Мирослава, не могу. Дал клятву Одину, не убивать врагов в мирное время.

Шалунья надула розовые губки. Сморщила очаровательный носик.

– Харальд, милый. Но, вы же, сэр рыцарь? Что вам стоит? Своих врагов убиваете пачками на обед и толпами на ужин. А тут всего один человек?

– Увы, прекрасная леди Ровена. Клятва Одину – это серьёзно.

– А если я заплачу?

Варвар с кислым выражением лица помотал головой.

– А если заплачу хорошо и сразу. Поглядите. У меня есть деньги.
– Она достала из сумки большую стопку купюр. Протянула воину.

Он нехотя взял купюры. Стал их рассматривать. Внезапно изменился в лице.

– Откуда это у вас?
– спросили удивленно. Вселенец держал в руках пачку новых, свежеиспечённых, русских ассигнаций с элегантным голубым оттенком. Безупречным тиснением и водяными знаками. Они были настолько новыми, что даже пахли типографской краской.

Графиня томно заломила руки.
– Убьёте нужного человека. Скажу.

***

Начало званного ужина в замке родового шляхтича Збаражского было отмечено особой нервозностью. Повсюду витало чувство чего-то ужасного, тяжелого и неприятного.

Графиня вместе со спутником не спеша переходили от одной группы гостей к другой, искали нужного человека. Конунг невольно прислуживался к разговорам.

– А я говорю...
– импульсивно возмущалась взрослая дама бальзаковского возраста, с большой мушкой на щеке.
– Все эти безобразия начались, как только полякам выдали русские деньги. Они как будто сорвались с цепи. Сразу бросились обменивать на золото, серебро, даже просто на еду. Чем они им не понравились? Непонятно? Деньги как деньги.

– Действительно, кошмар...
– выпучив глаза шипел щуплый господин в другом месте.
– Это ещё не всё. Посчитать мёртвых не могут до сих пор. Поле завалено трупами. Носят и носят. Носят и носят. Сам маршал Макдональд отправился с комиссией...

У третьей группы немного задержались, потому что графиня наконец заинтересовалась происходящим в замке.

– Ужас, что твориться на белом свете!
– нервно махала веером полная пышногрудая брюнетка в лиловом платье с коричневым отливом.
– Мой сегодня такого рассказал! Поляки сошли с ума. Отчего-то решили, что фламандцы взорвали склад с порохом. Пошли ночью мстить. По дороге заблудились. Напали на баварцев, которые спешили на помощь фламандцам. Те начали стрелять. Поляки ответили. Артиллеристы подумали, что идут взрывать склад. Открыли огонь по тем и другим. Поляки быстро сбежали. А несчастные баварцы всю ночь напролет сражались с фламандцами. А ещё кто-то под утро взорвал артиллерийский склад с порохом. А ещё...

– Вон он!
– графиня дёрнула конунга за рукав на самом интересном месте рассказа. Показала на вызывающе щегольски одетого среднего возраста мужчину с гитарой в руках, в окружении дам.
– Его зовут Маркиз де Брюльи. Он негодяй, подлец и развратник.

Вселенец скептически осмотрел претендента в покойники. Улыбнулся даме.

– Милая Мирослава, а по-моему, обычный молодой человек.

– Обычный?
– фыркнула дикая кошка. – Он оскорбил меня! Увлёк своими песенками, стишками, обещаниями. Поклялся жениться, а вместо женитьбы откупился этими ненужными никому русскими деньгами.

Дикарь странно хмыкнул.
– Не знаю, госпожа графиня. Если убивать всех за то, что вы перечислили. То в армии Императора не останется боевых офицеров. С кем он тогда будет воевать.? Тем более, как я вижу, другие дамы, что окружают его, с вами не согласятся. Вряд ли они желают его смерти.

– Ах, так!
– гордая полячка топнула ногой.
– То есть, мнение других дам, для вас, важнее моего?
– Она вытянула губы уточкой. Насупилась. Покраснела.

– Ну, миледи... Их просто банально больше. Вы сейчас одна, а их, вокруг него...
– Начали считать, загибая пальцы.
– Раз, два, три... Целых пять. А если я его убью, то радоваться будет одна, а страдать в пять раз больше.

– Математика, это не ваше!
– обманутая женщина развернулась и гневно посмотрела на варвара. Красивые смородинно-черные глаза, окруженные тонкими лучиками первых морщин, налились туманом. Она плотно сжали губы. Дождалась когда маркиз закончит пение. Решительно потянула спутника за руку. Пересекла зал. Подвела к группе воздыхателей. Громко обратилась ко всем.

– Медам, месье, разрешите представить датского князя Харальда Хитрого. Он тоже пиит и музыкант.

– Датский? Князь?
– француз сморщил лицо, как будто прожевал дольку лимона.
– Дания... Дания? Это кажется... где-то?
– Он пытался вспомнить место расположения страны. Не найдя в голове ответа, произнёс.
– Далеко.

– На севере, - подсказали с улыбкой.

– Да, точно. На севере. И что? У вас тоже умеют музицировать?

– Музицировать?
– варвар не понял выражения.

Одна из дам пояснила.
– Играть на музыкальных инструментах, господин князь, у вас умеют?

– А! Конечно. – Закивали головой.
– Ещё как.
– Начали перечислять.
– На дудках играют, потом на волынках сопят, ещё на барабанах стучат. А также… На этих, как их тама зовут... гитарАх брынькают.

– То есть вы сможете спеть и сыграть на гитаре?
– ехидно уточнил маркиз.

– Легко, господа. Если вы найдете её здесь. Обязательно сыграю! Чего же не сыграть.

Маркиз протянул инструмент варвару. Подмигнул дамам. (Готовьтесь, сейчас будем смеяться). Помпезно произнёс.
– Зачем искать. Вот же она. У меня, в руках.

Дикарь взял кусок дерева. Повертел. Прицелился одним глазом. Переспросил.
– Вот, эта? Она? И есть гитара?

– Да. Сыграйте. Удивите нас, господин князь.

Новоявленный бард постучал кулаком по деке. Оттянул верхнюю струну. Громко тренькнул и помпезно объявил.

– Датская народная современная северная песня! "Группа крови на рукаве". Исполняется на датско-английском языке. Слова и музыка – мои! Исполняется впервые.

Зазвучал проигрыш и раздалась известное на весь мир...

It is a warm place but streets do wait for… (Теплое место, но улицы ждут)

Prints of our feet right now… (Отпечатков наших ног.)