Война двух королев

Огненная мука скрутила мою грудь. Кас.

Кто защищал его? Никто. Дрожь пронеслась по мне, ударяя о землю. Сосны задрожали сильнее. "Мне все равно".

"Чушь. Тебе не все равно. Касу не все равно" сказал он, и я вздрогнула. Не от звука имени, а от правды. "Это то чего вы оба пытались избежать. Вот почему у нас есть планы. Но если ты сделаешь это? Те, кого ты не убьешь, будут бояться тебя - всех нас. Если они увидят тебя такой сейчас, они никогда не увидят тебя другой".

Я посмотрела вниз на кружащиеся тени и свет, танцующий на моей коже. Следующий вздох, который я сделала, был слишком сильным. "Она причинила ему боль".

"Я знаю. Боги, я знаю, Поппи. Но мира не будет никогда, если ты сделаешь это", - прохрипел он, его губы прижались к зубам. "Даже если ты уничтожишь Кровавую Корону и положишь конец Обряду, ты станешь тем, чего боятся смертные и атланты, и никогда не сможешь простишь себя".

Я не чувствовала от него страха, когда он поднял свои руки, пронзая трепещущую ауру силы вокруг меня без колебаний. То, что расцвело в глубине моего горла, ослабляя жжение, нарастающее там, было мягким и сладким. Вереск скользнул по его рукам и пополз вверх по предплечьям, когда его ладони прижались к моим щекам - против неровного шрама вдоль

моей левой.

Его руки... они дрожали. "То, что ты чувствуешь - это ты, а то, что ты хочешь сделать - нет. Это она. Это то, что сделала бы Кровавая Королева. Это то, что она хотела бы, чтобы ты сделала. Но

ты не она".

Я не была похожа на нее.

Я не была жестокой или грубой. Я не получала удовольствия от чужой боли. Я не срывалась в гневе...

Вообще-то, я была склонна бросаться острыми предметами, когда злилась, но я не была злобной. Я бы не стала делать то, что она сделала, взяв всю боль и обиду, которую она чувствовала после потери Малека и их сына, всю эту ненависть к бывшей королеве Атлантии, и обратила ее не только на сыновей Элоаны, но и на целое королевство.

И это было бы именно то, что я бы сделала. Я бы не оставила после себя ничего, кроме кладбища с привидениями. И я была бы как моя мать.

Я была бы чем-то гораздо худшим.

Руки Киерана дрожали. Все его тело дрожало, как будто тряслась земля, но это был он.

Беспокойство нарастало, отбивая жестокий прилив эмоций. "Почему ты дрожишь? Я причиняю тебе боль?"

"Нет. Это... это нотам" выдохнул он. "Он заставляет меня хотеть перевоплотиться. Я борюсь с этим".

Мой взгляд искал напряженные линии его лица. "Почему тебе этого хочется?"

Он натянуто усмехнулся. "Ты думаешь, что это важный вопрос сейчас?" Он коротко покачал

головой. "Потому что в таком виде я могу защитить тебя лучше. И, да, я знаю, что ты

не нуждаешься в нашей защите, но нотам распознает те эмоции, которые ты испытываешь, как сигнал тревоги. Я... я не думаю, что смогу долго бороться с этим".

Мое внимание переместилось через его плечо туда, где среди сорняков виднелись очертания множества вольвенов. Не может быть, чтобы все они уже были в своих волчьих формах. Они были вынуждены сделать это.

Я заставила их, и от этого у меня сжимался живот.

Лед покрыл мою кожу, и холод заглушил огонь. Я зажмурила глаза. Контроль. Мне нужен был контроль. Для меня не было угрозы. Опасность была в Карсодонии. Потеря котроля абсолютно ничем ему не поможет, и Киеран был прав. Я повторяла это снова и снова. Я не для того потратила последние недели для планирования того, как обезопасить людей, чтобы развернуться и стать причиной тысяч, если не миллионов смертей.

Это была не я.

Не такой я хотела стать.

Еще одна дрожь сотрясла меня, когда вибрации в моей груди ослабли, и гул отступил от моей кожи. Ярость все еще была там, как и вина и агония, но жестокость и жажда мести хранились под замком, возвращаясь в те пустые места внутри меня, где, как я боялась, они могли гноиться.

"Все в порядке", - сказал Киеран, и я медленно осознала, что он говорит не со мной. "Просто дай нам немного времени, хорошо?" Наступила пауза, а затем он придвинулся ближе, прижимая мою голову к своей груди. Я не сопротивлялась, приветствуя тепло и знакомый, земляной запах.

Он говорил о коробке, о том, что в ней было. Он прочистил горло. "Никому не говори об этом. Нет... никто не должен знать".

Кто-то подошел к нам, и рука Киерана скользнула к моему затылку, а другая оставила мою щеку. "Спасибо", - сказал он.

В наступившей тишине взмах крыльев принес порыв воздуха с ароматом лаванды. Несколько мгновений спустя что-то коснулось моих ног. Делано. Я держала глаза закрытыми. Я хотела сказать ему, что мне жаль, если я напугала его, но слова не могли пройти через комок в горле.

Подбородок Киерана опустился и лег на мою макушку. Тишина продолжалась некоторое время.

А потом Киеран сказал низким голосом "Ты меня немного напугала, Поппи".

Моя грудь сжалась. "Прости. Я не хотела".

"Я знаю, что не хотела". Его грудь прижалась к моей. "Я не боялся тебя. Я боялся за тебя", - добавил он. "Я... я никогда не видел этого раньше. Тени в эфире. А твой

голос? Он был другим. Как тогда, когда ты говорил с герцогом Сильвеном".

"Я не знаю, что это было". Я сглотнула.

"Твои способности все еще меняются. Растут", - сказал он, заставив меня вспомнить о том, чем поделился Ривер.

Было ли это - тени в эфире - это новое проявление из-за того, что я все еще прохожу через Куллинг? Я не знала. И в данный момент я не могла тратить энергию на то, чтобы зацикливаться на этом.

"Ты знаешь, что он все еще жив" сказал Киеран через несколько мгновений. Мысли о постоянно меняющихся способностях поблекли. "Отпечаток все еще на твоей ладони. Он жив".

Я сжала левую руку, прижав ее к груди Киерана. "Но он..." Я не могла закончить.

"Он сильный. Ты знаешь это".

Боги, я действительно знала это. Но это не изменило того, что с ним сделали. "Ему должно быть так больно, Киеран".

"Я знаю, но он переживет это. Я знаю это. И ты пройдешь через это". Его рука крепко сжала мою

косу. "Он все еще твой. Ты все еще его".

Слезы застряли у меня в горле и в глазах.

"Всегда", - хрипло прошептала я. Я заставила себя сделать глубокий, ровный вдох.

"Спасибо, что... что остановил меня".

"Ты не должна благодарить меня за это."