Война магов

– Теневое Плетение, — сказал он. — Оно действительно существует! Я чувствую его и даже могу использовать!

Он схватил девушку за плечи и развернул лицом к себе.

– Незадолго до того, как я покинул колледж, мы получили сведения о новом виде магии, распространяющейся в Северных Землях. Быть может, даже в Халруаа. Говорят, богиня Шар создала еще один источник магии, тот, что не имеет ничего общего с Мистрой. Мудрецы подозревают, что она экспериментировала в разных странах. Быть может даже, в разных планах. Это место тумана и тьмы могло стать одним из таких королевств!

Тзигона скептически посмотрела на него.

– У фейри собственные боги. Разве у них никто не спрашивал? Они просто пустили сюда эту Шар, чтобы она похозяйничала в их доме?

– Это не Неблагой Двор, — пояснил джордайн. — Это коридор между их миром и нашим. Полагаю, у фейри нет никаких сил, чтобы удерживать нас тут, быть может, они просто защищают собственные границы, как мы защищаем свои! Иллюзии здесь всесильны. Быть может, люди попадали здесь в ловушку лишь потому, что верили в то, что не могут уйти.

Тзигона нахмурилась, пытаясь понять все сказанное.

– Ты вроде говорил о том, что владеешь какой-то магией.

– Нет! Ну, может быть, да, — поправился он. — Джордайны мертвы для магии Мистры. Возможно, эта пустота делает нас подходящими для Теневого Плетения.

Тзигона пожала плечами.

– Быть может, ты прав. Меня больше интересует, можем ли мы убраться отсюда в любое время. Было бы очень здорово, если бы это любое время наступило сейчас!

Слабое свечение озарило кружащийся туман, когда в воздухе возникли другие ворота. Тихие причитания фейри превратились в тревожную песню, и маленькие черные тени рванули к ним.

Маттео приложил два пальца к губам и издал резкий, пронзительный свист.

Топот возвестил о возвращении Цирика за мгновение до того, как черный жеребец выскочил из тумана, обрушиваясь на нападавших фейри. Иллюзорный жеребец в полной мере доказал свой злобный характер и непоколебимую преданность. Цирик ворвался в наступающую толпу, оглашая воздух яростным ржанием. Встав на дыбы, конь расшвырял существ своими копытами.

– Железные подковы, — с удовлетворение пробормотал Маттео, вытаскивая кинжал и меч. — Ты можешь использовать здесь магию. Преврати их в железные.

Тзигона быстро выкрикнула слова заклинания. Оружие стало тяжелым, а блестящий металл казался серым, словно туман.

– Отлично, — сказал джордайн, передавая девушке железный кинжал.

– Вместе с Цириком, — сказала Тзигона, поднимая скрещенные пальцы.

Несколько черных фигур миновали жеребца и помчались к ним. Тзигона присела и взмахнула ножом. Спустя мгновение, темная фейри остановилась, выглядя совершенно обескураженной неожиданным присутствием железного оружия. Тзигона снова полоснула кинжалом и двинулась в атаку. Замедленная и ослабленная ядовитым металлом, фейри все еще обладала скоростью и ловкостью мастера клинка. Грязная маленькая волшебница кружила напротив маленькой фейри. Одна из них была полна решимости достичь портала, а вторая не уступала ей в решимости преградить дорогу.

Маттео принял оборонительную стойку, расчищая дорогу своим железным мечом. Они с Тзигоной медленно пятились к сверкающим вратам. Наконец, девушка запустила кинжалом в ближайшую противницу и без особой нежности пихнула Маттео.

Развернувшись, они миновали последние несколько шагов до магического портала. Вместе они ворвались во врата, падая на землю, которая казалась блаженно твердой и прочной.

Маттео поднялся, оглядываясь на Тзигону. Басель уже сжимал её в крепких объятиях.

Андрис оказался рядом с другом.

– Говорят, нельзя войти в Неблагой Двор и выйти прежним, — мягко сказал он. — Что ты видел? Что узнал?

Взгляд Маттео обежал Нат, ища какой-нибудь признак Теневого Плетения. Он больше не видел магии, которую нашел в тоннеле Неблагих. Неуверенный, стоит ему огорчиться или вздохнуть с облегчением, он пожал плечами.

– Я просто джордайн.

Сияя, Тзигона подошла к Маттео, но резко затормозила, едва её взгляд упал на почти прозрачного Андриса.

– Девять кругов! Что он тут делает?

– Андрис — джордайн, который обещал служить Халруаа. Он помогает мне решать несколько важных задач.

– Это уместно? — скрестила руки девушка. — Последнее, что я видела, это как вы двое набросились друг на друга с мечами. Выглядело чертовски серьезно. Последний раз я слышала, что он заодно с Кивой и кринти.

– Мы пришли к взаимопониманию, — сказал Маттео.

Девушка покачала головой.

– Не думаю, что здесь ты нашел еще одного Цирика, Маттео.

Андрис попытался иронически улыбнуться.

– Должен ли я счесть это за комплимент?

– Можешь провалиться в Бездну и вернуться обратно, мне дела нет, — сказала Тзигона. — Только держись подальше от меня.

Призрачный джордайн поклонился и спокойно пошел прочь. Маттео двинулся следом, но после решил, что другу нужно побыть одному.

– Ты не права насчет Андриса, — сказал он тихо. — Он хороший человек. Быть может, у него слишком сильное чувство собственного предназначения.

– Может быть, — она взяла Маттео под руку и криво усмехнулась. — У тебя есть раздражающая привычка быть правым.

– У меня есть раздражающая привычка быть слепым, — ответил джордайн.

Тзигона отстранилась и уперла руки в бока.

– Ты не мог бы повторить это для людей, которые не владеют языком джордайнов?

– Андрис прав. Прошедший завесу не может остаться прежним. Я раньше и не понимал, как часто моими поступками управляла гордыня. Теперь я вижу это на каждом шагу, и, поверь, зрелище малопривлекательное.

– Ты гордый, — согласилась она. — И это, как говорила Синестра Беладжун, одна из самых красивых женщин в Халруаа, напрасно. Как я понимаю, вы оба имели право на гордость.

– Гордость заставляет нас быть эгоцентричными. Я ищу ответы в истории Халруаа. Твое мышление более гибкое. Без твоих внезапных идей мы могли бы не выбраться из мира темных фейри.

Её глаза распахнулись.

– Кто показал мне, как восстановить воспоминания? Очень полезная вещь, знаешь ли. Кто сказал мне, что я — волшебница и убедил меня разузнать о магии?

Маттео вздохнул.

– Со временем, ты пришла бы к этому сама.

– Я бы посмотрела, как ты сказал это трупу. “Не переживай из-за маленькой неудачи, дружище — я уверен, рано или поздно ты бы взяла меч”, - она поразительно точно изобразила речь Маттео. — Твоя гордость была бы целей, прикинься я потерявшей сознание девицей? — спросила она собственным голосом.