Война миров

— Ты совсем сдурела?!

Естественно, меня послали — не за тем девушки шли, чтобы слушать увещевания и извиняться перед случайными жертвами. От следующего тычка я уклонилась и ответила хуком слева. Рыжая опрокинулась, села на задницу, стриженая ухватила со стола чью-то бутылку и кинулась ко мне. Ну, это чепуха — стриженая отправилась под соседний стол вместе с бутылкой. Кто-то завопил радостно — зрелище же! — а ко мне гурьбой пошли те пять шлюх от стойки. Камила пискнула негодующе, вскочила наконец.

— Долорес, их пятеро!

— Во-первых, наплевать, во-вторых, семеро, а в-третьих, бежать поздно — нам не здесь, так на парковке наваляют.

Могла бы я добавить, что больше трех будут мешать друг дружке, это правило известно всем полицейским, но промолчала. Я же всего два месяца как из деревни, верно?

Как я и ожидала, драки не получилось. Я уклонилась от всего, что летело мне в физиономию, отоварила кого-то стулом, не позволила ударить Камилу, которая храбрилась за моей спиной. А потом вмешались те две женщины с углового столика.

Они привели с собой пару пожилых и скучных мужиков-вышибал и встали между нами и злыми шлюхами.

— Они первые начали, — сказала одна, показав на местных жриц любви. — Мы видели.

— Да, мы видели, — подтвердила другая. — Эти девушки пили кофе и ни к кому не приставали. На них напали.

Жрицы любви объяснили, что Камила отбивает у них клиентов, а я небось ее ученица. Они загомонили все разом — и так же разом замолчали. Я посмотрела влево. Там между столиков шла женщина лет тридцати, невысокая, худенькая, с аккуратно убранными в пучок волосами, необычно высоколобая, в оливковых брюках-карго и мужской джинсовой жилетке, надетой на клетчатую рубашку.

Вот и Веста пожаловала.

Веста нашу разведку интересовала очень даже сильно. Она сколотила небольшую, человек пятнадцать, но очень крепкую банду, преимущественно из молодых таксисток. Возила верхушку местного криминалитета, а при случае — и контрабанду. Похоже, иногда выполняла для своих клиентов и роль «наружки». Но на сотрудничество с нами не шла ни в какую. А жаль.

Увидев ее, шлюхи резко погрустнели. Веста подошла, тихо поговорила с нашими заступницами, потом сказала вышибалам:

— Я знаю этих девушек. Одна — таксистка, она арендует машину у Баша и ничем, кроме извоза, не зарабатывает. Вторая — зарегистрированная, но работает в другом месте. Здешней клиентуре она не по карману.

Зал оживился, по-новому взглянув на Камилу. Судя по выражению лиц, кое-кто всерьез начал прикидывать, сколько у него денег и правда ли эта роскошная блондинка ему не по карману?

— Они пришли выпить кофе, — продолжала Веста. — Мы часто видим их здесь, и они всегда пьют кофе. Разве двум женщинам нельзя спокойно выпить по чашечке? Какая разница, кем они работают, если сюда они приходят отдохнуть?

Наши противницы наградили Весту яростными, ненавидящими взглядами — на что та не обратила внимания — и молча покинули поле боя. А Веста сделала нам с Камилой приглашающий жест и направилась к угловому столику. По пути к ней притерлась официантка.

— Нам как обычно, — бросила ей Веста. — Но за их счет, — она едва заметно кивнула в сторону стойки.

Возражений не последовало.

Мы уселись, нам подали сырную тарелку и по бокалу отличного красного вина. Я прикинула дозу — в алкогольный кодекс укладываюсь. Впрочем, Веста сама таксистка, знает.

— На твоем месте, — сказала Веста Камиле, — я бы не требовала с владельца этого клуба полуторную ставку.

— Он это заслужил, — парировала Камила.

О, какие восхитительные, пикантные подробности!

— Если ты и дальше хочешь пить паршивый кофе, разбавленное вино и есть пережаренные продукты, которые готовились на десять раз перекипяченном фритюре, — тогда конечно.

— Это интригует, — сказала Камила.

Веста кивнула, принимая ее капитуляцию. Посмотрела мне в глаза. И тут я увидела в ней то, чего не было в рапортах. Я поняла, почему она ловко уходила от всех наших попыток навязать ей сотрудничество.

Она слишком хорошо знала, что это такое. Хотя ненависти или отвращения я не заметила. Нет, она просто боялась.

Спросит, где я набила руку в кабацких драках, или нет?

— Долорес Кастро, — произнесла она. — У меня есть предложение для тебя.

— Мне уже намекнули.

— А я скажу прямо. Одна из моих девочек вышла замуж. Мы все рады за нее. Он отличный парень, есть свой дом и водятся деньжата. Но мне нужна девочка на ее место. Я наводила о тебе справки. Ты молодая и приезжая, но ты честная. Ты не возишь пьяных клиентов по всему городу, ты присматриваешь за ними, чтоб они не влипли в неприятности. И ты хорошо водишь. Неожиданно хорошо для девочки из деревни.

Ага, проговорилась.

— Если б ты видела наши дороги, то не удивлялась бы.

— Да, я так и подумала. Это хорошо, что ты умеешь водить. Всех своих девочек я отправляла на курсы экстремального вождения. Тебе это не понадобится.

— Когда осенью случился гололед, я везла по серпантину мамашу с тремя младенцами. И они даже не проснулись! Это не здесь было, здесь я недавно.

Она не ответила. И правильно: эта фраза не на ответ была рассчитана, а на впечатление. Битая жизнью девчонка не станет так примитивно хвастаться.

После паузы в тридцать секунд я вздохнула:

— Веста, у меня уже есть два нарушения. Я не хочу ни во что вписываться, потому что еще одно — и прощай, лицензия.

— Понимаю, — хладнокровно ответила она. — Я не поручаю новичкам того, что может быть интересно полиции. Но я требую очень высокого качества работы. Смотри, какой расклад. В понедельник с утра отвезти детей сеньоры Барки в школу, потом заехать на рынок и купить для сеньоры свежую рыбу, после полудня катать сеньору, куда скажет — она иногда ездит в клуб и к психотерапевту, ну и по магазинам, это святое. В пятницу забрать детей из школы. В воскресенье доставить матушку сеньоры в церковь. И все это — имея в виду, что есть очень много людей, которые хотели бы похитить детей, убить старушку или предъявить кое-что сеньоре. Сеньора чудовищно разговорчива, рот не закрывается. Старушка набожна и на дух не выносит атеистов. Дети — двое мальчишек, тринадцати и одиннадцати лет, и девочка десяти лет. Как все дети, они уважают тех взрослых, которые в теме их интересов. Их возила Кора. Она со всеми ладила. Кора вышла замуж и оставила работу. Сеньора Барка очень любила Кору и даже пришла к ней на свадьбу. Но теперь сеньору некому возить. Я предложила ей найти личного водителя — она не хочет. Никогда в ее доме не было машин, и не будет, так она решила. Ей нужна проверенная таксистка. И таких ей могу рекомендовать только я. Клиенток, подобных сеньоре Барке, у меня хватает.

— У меня нет дневной лицензии.

— Придется раскошелиться. Оно того стоит. Если проблема, могу дать взаймы.

— Я еще не согласилась работать на тебя.

Веста медленно и опасно улыбнулась:

— Знаешь, чем я отличаюсь от многих-прочих?

— У тебя хорошая репутация, — нейтрально ответила я.

Она мягко засмеялась:

— Я могу назвать тебе десяток людей с безупречной деловой репутацией. Но таких, как я, больше нет. — Помолчала. — Я не беру процент со своих девочек. Мне ты будешь должна ровно столько, сколько берешь взаймы. Я даже проценты не начисляю.