Война на личном фронте

– И что же произошло между вами с Кшати этой ночью?

– С чего ты взяла, что что-то произошло?

– Я бы сослалась на интуицию, но по тебе и так все видно, особенно тем, кто тебя знает, - примирительно проговорила Миу.
– Так что случилось?

– Так или иначе, но ей удалось выпытать у меня практически всю историю. Ну, с некоторыми интимными купюрами.

– Значит, ты отказалась выйти за Кшати, и он взбесился?
– спросила кошка, когда я закончила.

– Не совсем, для взбешенного он вел себя очень спокойно... Почти все время. Хм... тебе не кажется, что пахнет кровью?

– Кровью?
– Миу повела носом.
– Да, едва уловимый запах.

– Но откуда здесь кровь?
– спросила я, поглубже втягивая воздух.

Сладкий металлический аромат. Только одна вещь может так пахнуть свежая кровь.

– Лео, запах идет отсюда, - воскликнула Миу из коридора.

Я вышла туда. И правда, здесь запах был сильнее. Вскоре я поняла, что им тянет из-под входной двери. Недолго думая, я распахнула ее, и остолбенела.

Под дверью, словно приблудная собака, скрючилась Амарис, но я узнала ее лишь по запаху. Так она не была похожа на себя прежнюю! На известную певицу Амарис. В испачканных джинсах и свитере, волосы жутко растрепаны и скрывают почти все лицо. Кровь была у нее на рукаве, а еще одно кровавое пятно расползалось по спине.

– Ами, что с тобой? Ты жива?
– воскликнула я, падая перед ней на колени.

В ответ девушка лишь что-то простонала. Я осторожно взяла ее лицо в свои руки и убрала с него волосы, и невольно ахнула. Некогда красивое, милое лицо теперь превратилось в один сплошной кровоподтек. Половина лица вообще заплыла. Кто-то жестоко избил ее. Очень жестоко, если учесть нашу способность к заживлению.

Не долго думая, я взяла Ами на руки, чем вызвала ее очередной стон, и внесла ее в квартиру. Не могла же я оставить девушку лежать на пороге! Ей нужна была помощь, и желательно медицинская.

Когда я укладывала Ами на свою кровать, она, всхлипнув, не без труда открыла глаза. По израненной щеке пробежала одинокая слеза. Едва слышно она проговорила:

– Прости, что побеспокоила тебя.

– О чем ты говоришь! Какое беспокойство! Лучше скажи, кто сделал такое с тобой?

Ами постаралась отвернуться, и я с трудом услышала ее ответ:

– Кшати... Я больше ему не нужна. Прости, но мне больше некуда было идти...

– Все нормально, успокойся, - как можно нежнее проговорила я, хотя внутри бушевало просто адское пламя ненависти. Да как он посмел! Я была готова порвать Кшати на мелкие клочки. Будь он здесь, так оно и было бы. Но сейчас у меня были более важные заботы. Израненное тело Ами требовало ухода.

Девушка тяжело дышала, стараясь скрыть стоны. Она лишь смогла пробормотать:

– Спасибо, - потом отключилась. Потеряла сознание.

Возможно, это и к лучшему. Стараясь соблюдать максимальную осторожность, чтобы не причинить Ами лишнюю боль, хотя это было практически невозможно, я начала раздевать ее, чтобы осмотреть раны. Когда я сняла джинсы и свитер, то ужаснулась. У меня защипало в глазах, но плакать я не собиралась. Нужно позаботиться об Ами!

А там было о чем заботиться! Кровоподтеки и синяки по всему телу, будто ее запихнули в стиральную машину и прокрутили через полный цикл стирки. Помимо этого на ее спине зияла рваная рана, похожая на след от когтей. Но не совсем. Когти оставляют более неровный след. А тут скорее действовали человеческой рукой. Кшати... Неужели он способен на такое? Я сокрушенно вздохнула и продолжила осмотр. Левая рука ужасно распухла, и даже в забытьи Ами постанывала, когда я ее ощупывала. Я не медик, но очень похоже на перелом. Что же то правой руки, то там обнаружился серьезный вывих плечевого сустава. Черт! Я не могла заняться ее спиной, так как пришлось бы потревожить руки.

Проклятье! Я никогда не вправляла вывих, но, если не поторопиться, то все может зарасти прямо так! А об этом даже подумать страшно. Мне нужен врач, немедленно! А о скорой помощи не могло быть и речи. Таким, как мы, там не место, а если еще учесть известность Ами!

Я тихо материлась, наблюдая, как по простыне расползается кровавое пятно. Потом судорожно схватила телефонную трубку и позвонила Иветте. Кому же еще? Трубку взяли лишь с пятого гудка, и к тому времени я уже была вся на нервах. Не успела главная волчица поздороваться, как я заявила:

– Иветта, мне нужен врач, срочно!

– Врач? Лео, с тобой что-то случилось?
– встревожено спросила она.

– Не со мной, нет времени объяснять! У меня на руках раненый оборотень, и она станет калекой, если в ближайшие полчаса не появиться врач!

– Я могу дать тебе телефон Инги. Она, правда, терапевт.

– Хоть окулист! Главное, чтобы она могла помочь! Диктуй номер!

Инга появилась на моем пороге через пятнадцать минут. Очень, надо сказать, встревоженная. Наверно, я была слишком резка по телефону. Но, как говорится, крутые времена требуют крутых решений. Я, наверное, первый раз воспользовалась званием кайо.

– Лео, ты звала - я пришла, - проговорила Инга, входя в мою квартиру. Она была в деловом костюме, а в руках держала нечто, более всего похожее на переносной холодильник или кофр.
– Так все-таки кому нужна помощь?

– Идем, она там.

Ами по-прежнему лежала на моей кровати, без сознания. Кровавое пятно от ран на спине еще более увеличилось. Она лежала как сломанная кукла. Только у кукол не бывает синяков, да и кровь не течет. Когда Инга увидела девушку, ее глаза расширились. Потом все чувства сменились жестким профессионализмом. Она приступила к осмотру, во время которого из груди Ами вырывались редкие стоны, хотя она по-прежнему была бес сознания.

Закончив осмотр, Инга раскрыла свой кофр, оказавшийся до верху набитым медицинскими инструментами, и принялась что-то судорожно искать со словами:

– У нее вывих плечевого сустава и закрытый перелом руки, да еще раны на спине, до которых сложно добраться из-за плеча. Да что с ней произошло?
– спросила она, набирая в шприц какую-то жидкость.

– Ее избили.

– Хм... Я вколю ей обезболивающее, но не знаю, как сильно и как долго оно будет действовать. У нас это по-разному. Я должна вправить плечо, помоги мне.

– Как?

– Держи ее крепко, чтобы не шелохнулась!

Я держала. Инга взялась за вывихнутую руку. Рывок. Оглушающий хруст. Ами вскрикнула от боли, мгновенно придя в себя.

– Ну все, - выдохнула тигрица.

Ами, зажмурившись, тихо всхлипывала, а Инга сосредоточила свое внимание на переломе. Очередной укол, попытка совместить кости в нужное положение и визг боли. Девушка опять потеряла сознание, а тигрица выругалась.

– Что-то не так?

– Все! Перелом уже начал зарастать. Мне придется заново ломать ей уку, а обезболивающие почти не действуют.

– Господи, ей же будет адски больно!
– ужаснулась я.

– Именно. Будь она волком и членом стаи, Иветта, возможно, могла бы излечить ее, но ведь она...

– Не из стаи, - подтвердила я.
– Проклятье!

– Ты могла бы излечить ее, - вдруг подала голос Миу, вспрыгнув на ночной столик.

– У тебя и правда говорящая кошка!
– изумилась Инга, но я ее не слушала, все мое внимание обратилось к Миу.

– Каким образом?

– В тебе сила Баст, являвшейся и богиней целительства, а она - дитя Баст.