Война Ночных Охотников

– Тамбовцев был игроком высшей лиги, - рявкнул Симоненко. – Тебе, дурак, и не снилось, с кем он дела вел!

– Может и вел, - сухо заметил оборотень. – Да все больше не туда он их вел. Себе под зад подгребал что можно, вот и все его дела.

– Ты, - пожилой оборотень задохнулся, расправляя плечи. – Ты понимаешь, что не сможешь занять его место? У тебя не тот вес, тебя никто не знает, за тобой нет никакой силы…

– А я и не собираюсь, - мрачно отозвался Майоров. – Занимать его место. Управление будет работать – и лучше, чем раньше. А что до политики – так если мы Скадарского не прижмем, то не будет никакой политики. Сейчас уже половина дружков Тамбовцева в кармане у князя. Еще неделя или две – и он тут пинком двери открывать будет.

Пожилой оборотень сжал кулаки, борясь с приступом ярости. По его виду было ясно, что он готов разорвать в клочья юного наглеца, разрушившего десятилетиями выстроенную систему сдержек и противовесов в семьях оборотней из силовых структур.

– Тебя же завтра отсюда вышвырнут, - сказал он. – Пинком. И никто не заступится.

– Ну и ладно, - бросил Майоров, набрасывая на плечи пиджак. – Это Тамбовцеву нужно было одобрение из высоких кабинетов. А мы землю топтали. И за нами ребята с улицы. Семьи. Кланы. Одиночки. Все, кто не собирается прогибаться под пришлых чужаков, повинуясь чьим-то политическим интересам.

– Мы? – переспросил Симоненко, разжимая кулаки. – Надеюсь, ты говоришь не об этих твоих дружках, которые мнутся в коридоре?

– Нет, - спокойно отозвался Майоров. – Я говорю о половине наших в управлении. О транспортниках. О нейтральных – до сегодняшнего дня – семьях. И даже о криминальных кланах, с которыми, как обычно, приходилось разбираться нам.

– Так, - сказал оборотень и облизнул сухие губы. – Значит, это не приступ бешенства? У тебя, сволота рыжая, был план? Это что, действительно грызня за место вожака в стае?

– Нет, - рыкнул Майоров и подался вперед. – Вы что, не видите? Скадарский пожирает город! Погружает его в хаос! А вы ничего не делаете! И ваши покровители тоже! Мы не будем это терпеть. Не станем дожидаться, пока эти чертовы цыгане перестреляют нас поодиночке!

– Скадарский мелочь! – бросил в ответ Симоненко. – Очередной бандит решил отгрызть себе кусочек пирога! Конечно, на него не обращают внимания! Не палить же из пушки по воробьям! Все можно было утрясти! Купить, продать, подмазать, включить в свои структуры…

– Скадарский мелочь, - согласился рыжий, застегивая пуговицы на рубашке. – А вот его папаша – нет. И дружки его - тоже рыба крупная. И все это – только начало. Новак нарушает баланс, разрушает нашу систему. И если сейчас не пресечь его действия – быстро и безжалостно – то через некоторое время мы потеряем все. Тогда уже будет поздно разворачивать пушки – палить придется по всему городу.

– Ты! – Симоненко вдруг махнул рукой, словно отчаялся что-то объяснить. – А, черт. Ты не видишь всей игры. Нужно соблюдать баланс. Тонкости. Это тебе не братву по улицам гонять! Это международный масштаб, ты понимаешь?

– Понимаю, - кивнул рыжий. – Нашим крупнякам сейчас крутят руки их бугры, стоящие за спиной покровителей клана Скадарского. Там своих проблем хватает. Своих союзов, обязательств, грызни семей и кланов – международного масштаба. Скадарский лишь палка, сунутая в муравейник, чтобы посмотреть, как отреагируют муравьишки. Все просто. Если мы начнем осторожничать, оглядываться на верха, дожидаясь ясных приказов, то вскоре появится вторая палка, и третья, а потом и сапог.

– Мать твою, - выдохнул Симоненко, уже откровенно хватаясь за голову. – Ты… Ты совсем дурак, или как? Дальше своего болота не видишь? Куда ты лезешь со своим рылом! Разберутся со Скадарским без тебя!

– Кто? – резко спросил Саня. – Кто отдаст такой приказ? Ребята из белой кибитки? Рискуя нарушить свои обязательства и международные договоры? Кто из высоких семей возьмет на себя ответственность за покушение и убийство члена европейской семьи? Ты? Твой босс? Босс твоего босса?

– Хватит, - резко сказал Симоненко. – Зарываешься, Майоров.

– Или, быть может, - продолжил Александр, аккуратно завязывая галстук. – Это сделает психопат одиночка, спятивший от мании величия, с бригадой откровенных уличных бандитов, решивших поучаствовать в переделе власти над криминальным бизнесом столицы. И ребятам из кресел с высокими спинками останется лишь развести руками и принести свои извинения. Дикая страна, дикие нравы. Виновные будут примерно наказаны.

Александр одернул пиджак и резко обернулся к пожилому оборотню. Тот стоял ровно в центре комнаты, сунув руки в карманы брюк, и мрачно смотрел на хозяина кабинета, выглядевшего теперь так, словно собрался на свадьбу.

– Ты, конечно, дурак, - медленно произнес Симоненко. – Молодой и горячий, наломавший дров. Можешь и еще что-нибудь такое выкинуть, совершенно идиотское и отчаянное. По глупости. Но хватит ли у тебя силенок, без поддержки тех самых ребят из кабинетов, чтобы поломать в дрова заезжих колдунов с чемоданами денег?

– Временный союз, - медленно произнес рыжий, не отводя пронзительного взгляда от пожилого оборотня. – С самыми отчаянными бойцами города.

– Охотники, - медленно произнес Симоненко. – А. Твоя сестра. Ну, теперь ясно. Да, похоже, у охотников зуб на Скадарского. Но Строев развалил их контору и сильно потрепал уцелевших. Их не так много осталось, как кажется. Тех, кто понимает, что на самом деле происходит в городе. А не просто бегает с ружьем по городским окраинам.

– Мне хватит одного из них, - сухо отозвался Майоров, поглядывая на часы.

– Так уж и одного, - буркнул Симоненко, с задумчивым видом изучая график уборки помещений на шкафу.

– Снайпер Скадарского вчера прострелил ему голову, - спокойно произнес Майоров. – Насквозь.

– Так. И как тебе это поможет?

– Теперь у него зуб на Скадарского. Нужно только подтолкнуть его в нужном направлении.

– Ты имеешь в виду, его труп? – Симоненко ухмыльнулся, но тут же, уловив блеск в глазах рыжего, насторожился. – Что?

– Фамилия Кобылин вам о чем-то говорит?

Симоненко строго глянул на собеседника, потом его лицо вытянулось.

– Иди ты, - выдохнул он. – Правда? Этот отморозок вернулся в город?

– Да, - сказал Александр. – Вернулся и тут же получил пулю в голову.

– А дальше?

– Если кратко, то обиделся, убежал из больнички, перебив охрану Строева, еще прикончил зама Строева и его людей. На закуску разгромил подземный клуб Строева. А потом внезапно узнал, что в него стреляли, оказывается, люди Скадарского.

Симоненко замер на месте, сжимая и разжимая кулаки. По его лицу пошли красные пятна, а узкие губы растянулись в оскале.