Война Ночных Охотников

– Это правда? – тихо спросил он.

– Что?

– Насчет Жнеца. Что охотник превратился в какую-то тварь? После слухов насчет разборок с бессмертным пауком я готов поверить во что угодно, но…

– Не знаю, - признался Александр. – Выглядит он как обычно. Но я видел, как он прошел сквозь толпу вооруженных бандитов Строева, оставляя за собой дорожку из трупов. Мы шли за ним. Видели, как он голыми руками убил трех оборотней, потом отобрал оружие у охраны, расстрелял еще полтора десятка боевиков, и…

– И? – хрипло осведомился Симоненко.

– Вытащил нож из собственного сердца, догнал пытавшегося убежать вампира и размазал его по полу тонким слоем. В самом прямом смысле. Серебряным ошейником.

– Твою дивизию, - пробормотал Симоненко. – А ошейник то он откуда взял?

– Снял с моей сестры, которую Строев держал на цепи, - сухо отозвался Александр.

– А, - пожилой оборотень тяжело вздохнул. – Вот, значит, как. Сестра. Охотники. И психопат одиночка с мотором в жопе, предположительно бессмертный. Ну и кашу ты заварил, рыжий.

– Он был здесь, - спокойно произнес Александр.

– Кто?

– Кобылин. Пришел сам. За Тамбовцевым.

– Он? Да твою ж! А ты что?

– Можно было попытаться сразиться с ним, - рыжий пожал плечами. – И стать в один ряд со Скадарским. Строевым. И тем бессмертным пауком. Я сделал другой выбор.

Взгляд Симоненко, блуждающий по кабинету вдруг остановился. Пожилой оборотень развернулся всем телом, медленно поднял руку, ткнул пальцем в Александра.

– Ты, - выдохнул оборотень, и в его голосе послышался оттенок восхищения. – Ты, рыжий… И так уже списал шефа в утиль, но воспользовался случаем и повернул все так…

Симоненко вдруг подобрался и оскалился. Погрозил пальцем, не зло – задорно. Как шалуну, выкинувшему опасный, но ловкий трюк.

– Тамбовцев тебя недооценивал, Саня, - весело произнес Симоненко. – Это он дурак был, а не ты, парень. Теперь, пожалуй, картина выглядит совсем иначе, а?

Симоненко осторожно подступил к стоящему неподвижно Майорову, приобнял его за плечи, тряхнул.

– Вот что, Саня, - сказал он заговорщицким тоном, - давай так. Ступай сейчас отыграй номер перед официалами. Успокой своих ребят. А потом возвращайся сюда. И поговорим уже спокойно, по-деловому. За стаканчиком кофейку. Идет?

– Конечно Никодим Валерьянович, - спокойно ответил Майоров и улыбнулся. – Конечно, поговорим. Попрошу ребят принести вам кофе, пока я буду отчитываться.

– Давай, дорогой, давай, - подбодрил его пожилой оборотень. – Кофейку будет сейчас в самый раз.

Когда за Майоровым захлопнулась дверь кабинета, улыбка сошла с губ Симоненко. Он глянул вслед ушедшему – мрачно, поджав узкие губы. Потом покачал головой.

– Ну, может, и сработаемся, - пробормотал он. – Если выживет. Чем черт не шутит.

И, отвернувшись, он пошел к столу – искать чистую чашку.

***

Глава 23

***

Кобылин свернул на обочину, когда впереди показался знак поворота. Здесь узкая двухполосная дорога вилась ленивой змейкой между холмами, поросшими древними соснами. На первый взгляд, с обеих сторон дороги тянулся лес. Но он был прикрыт от взглядов проезжающих огромными зелеными заборами, высотой в два, а то и в три человеческих роста. Над заборами порой тянулась проволока, а кое-где виднелись и камеры наблюдения. Хотя эти места казались заброшенными и дикими, заборы и системы наблюдения намекали, что это только видимость.

Достав из кармана мобильник, Алексей сверился с картой. Да. Метров через двести должен быть искомый дом. Примерно. Спрятав телефон, охотник побарабанил пальцами по рулю, потом открыл дверь и ступил на теплый летний асфальт.

Разгар дня. Округа залита солнечным светом, машин на дороге не видно, в раскидистых кронах сосен шелестит ветерок. Если закрыть глаза, то можно представить, что он на даче. Сидит на крылечке, терпеливо ожидая, когда разгорятся угли, предвкушая скрип половиц, возвещавших о том, что ему несут первую банку холодного, как лед, пива.

Вздрогнув, Кобылин мотнул головой, отгоняя чужие воспоминания. Теперь он научился отличать их от своих. Они, как правило, были ярче и четче, чем его собственные – мутные и малопонятные. Нет. Он никогда не сидел на таком крылечке. В этом Алексей был твердо уверен.

Поджав губы, он захлопнул дверцу и зашагал по песчаной обочине. Машину не закрывал – бросил так. Старый жигуленок, угнанный со стоянки у гаражного кооператива, не представлял никакой ценности. Угон, надо сказать, прошел легче, чем ему представлялось. Тигры шевелились за плечами, руки сами делали то, что было нужно, а глаза… Глаза, казалось, видели все вокруг. Дальше было проще. Остановиться у метро, купить телефон и забрать у рекламного агента бесплатную симку. Пригодился кошелек, заботливо переложенный из обрывков спортивного костюма в куртку, выданную рыжим оборотнем. Денег в нем хватало.

На обочине появился робкий намек на съезд. Дорожка была не велика – сразу после поворота она упиралась в огромный зеленый забор. В нем виднелись ворота, - огромные, больше человеческого роста, напоминающие вход в замок. Кобылин, сунув руки в карманы куртки, прошелся по дорожке под стеклянным взглядом небольшой камеры, видневшейся над воротами, и остановился у гладкой зеленой стены.

Задумчиво глянув вверх, на камеру, Алексей поднял руку и постучал в забор.

– Эй! – позвал он. – Есть кто дома? Открывайте, гости пришли.

Ответом ему была лишь тишина. Кобылин оглянулся по сторонам. Он знал, что его заметили – даже самая тупая охрана засекла бы машину, а потом и незваного гостя.

– Эй! – крикнул охотник, пнув ногой дверь. – Ну, где вы там! Сова, открывай, медведь пришел!

Ему снова никто не ответил, но на этот раз Алексею почудилось что там, глубоко за забором, началось какое-то движение. Там было что-то живое и теплое. И оно перемещалось.

– Открывайте! – крикнул охотник, начиная злиться. – Я – Кобылин! И я хочу говорить с вашим вождем. Эй!

Он начал колотить в дверь уже без остановки. Мягкие кроссовки, чудом пережившие все события последних суток, смягчали удары и вместо настойчивого стука выдавали лишь тихие шлепки. Взъярившись, Кобылин развернулся к двери спиной и лягнул ее уже в полную силу, словно оправдывая свою фамилию. Стена ощутимо дрогнула, но не поддалась.

За зеленой панелью что-то загрохотало, стена дрогнула, и ее часть, похожая на калитку, приоткрылась. Кобылин тут же втиснулся в щель и очутился за забором.