Война Ретифа
Шрифт:
– Хо-о, вечерок выдаться хоть куда,- заметил кто-то. Войон лежал на спине, вяло помахивая всеми четырьмя руками.
– Вы не вправе так поступать со мной,- пищал пленник.- Во имя Че…- Стоявший ближе всех к упавшему полисмену уин размахнулся огромной клешней. С громким, напоминающим пистолетный выстрел щелчком отхватил ему голову.
– Впервые вижу, как один из этих болтунов получать достойный окорот,- заметил Джик-джик.- Ты справился с ним как раз вовремя, Фут-фут, прежде чем он назвать имя Червя…- Он смолк и посмотрел на Ретифа.
– Во имя Червя,- подхватил тот.- Как насчет капли
– Ты со своим большим речевым аппаратом,- пробормотал кто-то с отвращением.- Ладно, вернемся в лагерь. По крайней мере, мы можем поджарить на дорогу полицейского.
Четверка уинов подняла безжизненное тело, кто-то подобрал голову.
– Тебе повезло, что ты назвать имя Червя,- охотно заговорил Джик-джик.- Старина Хуб-хуб уже готов был отобедать.
– Мое упоминание о Черве снимает меня со списка блюд?
– Во всяком случае, дает тебе время приводить свой мысли в порядок.
– Мне сдается, что в твоем замечании сокрыто множество значений, и все они неприятны.
– Хо-о, это совсем просто, детина. Это значит, мы держать тебя пять дней в загородке, а потом освежевать для старомодный племенной пирушка.
Вперед сунулся свирепый с виду уин.
– Как насчет того, чтобы подрезать несколько кромок сейчас - просто попробовать на вкус?
– Отойди, Хуб-хуб,- предостерег Джик-джик.- Никаких закусок между обед-ужин.
– Идем, Мясо-с-неба,- окликнул свирепый пигмей.- Заводи свои колеса.- Он протянул клешню, чтобы ткнуть Ретифа, и с воплем отскочил, когда тяжелый меч отхватил ему с дюйм заостренного кончика клешни.
– Глянь, что он делать с моим резаком!
– взвизгнул пострадавший.
– Ты напроситься на это, Хуб-хуб,- сказал Фут-фут.
– Мне нравится простор вокруг меня,- пояснил дипломат, небрежно поигрывая мечом.- Не тесните меня.
Уины отступили - пятьдесят или более темных, поблескивающих тварей, похожих на огромных муравьев-солдат,- они окружали широким кольцом Ретифа, доспех которого ярким пятном выделялся во мраке. Хуб-хуб заверещал, показывая всем поврежденную клешню, а пламя факелов играло на его металлических боках.
– Я отныне снимать этот кусок мяса со список жратвы!
– вопил он.- Я провозгласить его на статус племени!
– Э, Хуб-хуб, ты что, спятить? Что за дурацкий идея…- протестующее загомонил народец.
Джик-джик обратился к разъяренному соплеменнику:
– Он отрубить тебе часть, а ты теперь подружиться с ним. В чем идея?
– Идея в том, что мне не нужно ждать пять дней вернуть себе свой кусок!
– объявил Хуб-хуб.- А ну-ка все назад…- Он повелительно взмахнул двухфутовой, смахивающей на стальной капкан клешней.- Сейчас я подрезать этот ходульник под размер!
Уины повиновались, разочарованные, но уважающие племенной обычай. Хуб-хуб заплясал перед Ретифом, который ожидал, стоя спиной к дереву, с острым как бритва палашом в руке, на лезвии которого играли блики пламени. Пигмей засеменил к дипломату и, проведя пару финтов (высокий и низкий), здоровенной боевой рукой сделал свирепый выпад - маленькими щипцами. Затем завершил атаку ударом мощной клешни, отскочившей с громким звоном от нагрудного доспеха Ретифа. Пигмей зашатался после ответного удара повернутого плашмя
клинка.– Хо-о!
– заверещал Джик-джик.- Старина Хуб-хуб в этот раз отхватить кусок не по зубам!
– Закончим на этом, коротышка,- предложил Ретиф.- Мне не хочется насадить тебя на вертел, пока мы не познакомились поближе…
Уин снова напал, вращаясь на паучьих ножках, сделал обманное движение и ударил боевой клешней.
Меч Ретифа описал сверкающую дугу и мелодично прозвенел, прорубившись сквозь прочный как сталь металлохитин. Огромная клешня упала на землю.
– Он… отрубить мне резак…- еле пробормотал Хуб-хуб.- А теперь он проткнуть меня наверняка.- Пигмей принял оборонительную стойку, на обрубке повисли капли тягучей темной влаги.
– Поделом тебе, Хуб-хуб!
– крикнул кто-то.
– Что, если я отпущу тебя?
– Шагнув вперед, Ретиф коснулся острием клинка тонкой шеи уина.- Обещаешь быть паинькой и говорить только тогда, когда тебя спросят?
– Я себя так чувствовать, что отговорить навек,- объявил Хуб-хуб.
– Прекрасно.- Ретиф опустил лезвие.- Иди с миром.
– Ловкий трюк, детина,- заметил Джик-джик.- Ему придется отращивать новый рука шесть месяцев, а пока что он научиться держать жвала на замке.
– Кто-нибудь еще?
– осведомился дипломат, оглядываясь. Желающих не нашлось.- В таком случае я отправляюсь в путь. Вы уверены, что не видели аварию корабля где-то неподалеку в последние несколько часов?
– Это уже другое дело,- произнес Джик-джик,- Вон в та сторона был большой удар недавно. Мы как раз искать это место, когда найти тебя, ходульник.
– Мое имя Ретиф. А теперь, когда все мы друзья и соплеменники, как насчет того, чтобы кто-то из вас показал мне место аварии?
– Само собой, Тиф-тиф. Это недалеко отсюда.- Дипломат подошел, чтобы осмотреть тело обезглавленного войона. Очевидно, тот был членом личной полиции Икка: на нем были новенькие инкрустации из хромового сплава и эмалированные черепные знаки отличия со стилизованным изображением существа, напоминающего стрекозу.
– Интересно, чем занимался этот тип здесь, вдали от города?
– спросил Ретиф.
– Не знаю,- отвечал Джик-джик.
– Но мне кажется, что когда мы узнать это, оно нам не понравится.
Джуп, висящий ярким диском высоко над вершинами деревьев, освещал холодным белым светом деревенскую улицу. Ретиф следовал за Джик-джиком и его двумя соплеменниками по гладко наезженной колесами многих поколений лесных обитателей тропе. Путь занял пятнадцать минут, после чего Пин-пин остановился и махнул рукой.
– Вот тут я находить того полицейского,- сказал он.- Там, в зарослях. Я слышал, как он шумел подобно циклону.
Ретиф протиснулся в заросли к тому месту, где поваленные стволы и разметанная листва указывали на местонахождение раненого войона. Наверху серебристые кончики ломаных ветвей указывали на траекторию падения по верхушкам деревьев.
– Каким образом, интересно, он сюда попадать?
– недоумевал Пин-пин.- Странные штуки происходить в округе. Мы слышать большой удар - вот почему мы здесь…