Война в Средние века

Эта, подчас невольная, милитаризация высшего духовенства только усилилась при норманнских, сарацинских и венгерских нашествиях, обрушившихся на Запад начиная со второй половины IX в. К таким же последствиям вела и братоубийственная борьба между франками. Источники сообщают, что между 886 и 908 г. в сражениях погибли десять немецких епископов. Епископ Бернард был командующим силами императора Отгона III (около 1000 г.) и сражался с помощью копья, в которое в качестве реликвий были вбиты гвозди из истинного Святого Креста. Даже папы не могли этого избежать: в середине X в. Иоанн XII с оружием в руках защищал Рим.

Глубоко вовлеченная в войны своего времени, церковная иерархия по тем же причинам неизбежно секуляризировалась в своих нравах, принципах формирования и даже по внешнему виду. Параллельно она была вынуждена сакрализовать и идеализировать воинские ценности. Эта тенденция особенно ясно прослеживается на уровне папства: по разным случаям – сначала ввиду лангобардской, затем сарацинской угрозы – папы обещали вечное спасение всем, кто возьмется за оружие, дабы защитить Римскую Церковь. Так, Стефан II в 753 г. говорил: «Будьте уверены, что за борьбу, которую вы поведете в защиту Церкви (св. Петра), вашей матери духовной, Царь апостолов отпустил ваши грехи». Веком позже то же говорил Лев IV: «Для тех, кто умрет в сражении (с сарацинами), царствие небесное закрытым не будет».

Итак, военная деятельность и пастырские заботы были вполне совместимыми, свидетельством чего является жизнь Адальберона I, епископа Меца (929-962 гг.), физически крепкого прелата и реформатора монастыря Горце, или жизнь архиепископа Кельнского, св. Бруно (953-965 гг.), реализовывавшего свой тройственный идеал «мир, страх и ужас» (pax, timor et terror) [689] .

2. БОЖИЙ МИР И БОЖЬЕ ПЕРЕМИРИЕ. РЫЦАРСКАЯ ЭТИКА И КРЕСТОВЫЕ ПОХОДЫ

689

См. Ruolger. Vita Brunonis. // Acta Sanctorum. Oct. T. V. P. 698-765.

Хотя раннее Средневековье (особенно с VIII по X в.) и принесло некоторые изменения концепции войны, которые следовало бы определить более четко, все же более плодотворным был период с 1000 г. до начала XII в. Различные течения современной историографии стремятся подчеркнуть сложность этого периода; одно из них выделяет целостную программу мира, возникшую на Западе: это не просто борьба с грабежами, парализовавшими повседневную жизнь, но, так сказать, метафизическая и космологическая борьба со всеми виновниками насилия и беспорядка на уровне тела, души и общества [690] ; другое течение выявило органическую связь между движениями за мир, появлением рыцарства и становлением идеи крестовых походов [691] ; третье акцентирует преобразование социальных отношений, напряженные отношения и конфликты не столько между Церковью и светскими сеньорами, сколько между магнатами и бедными, что отражает эволюцию понятий, идеалов и ценностей [692] . По большому счету перестройка общества происходила, не без волнений и кризисов, именно в соответствии с представлением о мире и благодаря ему. Что можно взять из этих исследований, нередко частных, иногда весьма противоречивых, для того сюжета, который нас занимает?

690

Bonnaud-Delamare R. Fondements des institutions de paix au XI siecle. (965).

691

Duby G. L’an mil... Paris, 1967.

692

Fossier R. Les mouvements populaires en Occident au XI siecle. // A1BL, 1971. P. 257-269, Werner E. Pauperes Christi Studien zu sozial-religiosen Bewegungen in Zeitalter des Reformpapsttums. Leipzig, 1956.

Прежде всего – факты [693] . Первый период – время Божьего мира (975-1025 гг.), или, если использовать понятия той эпохи – «договор о мире», «установление мира», «восстановление мира и справедливости», «мир, подлежащий восстановлению» (pactum pacis, constitutio pacis, restauratio pacis et justitial, pax reformanda). Во время собора в Пюи в 975 г. епископ Ги Анжуйский собрал на открытом воздухе на поле Сен-Жермен крестьян и рыцарей своей епархии, «чтобы услышать, каково их мнение о поддержании мира». Он сразу же прояснил всю важность вопроса, сказав: «Поскольку мы знаем, что без мира никто не узрит Господа, то предупреждаем людей, во имя Господа, чтобы они стали сынами мира». Главным результатом стала клятва: рыцари волей-неволей должны были поклясться, что будут уважать владения церкви и крестьян, по крайней мере, тех, что живут за пределами тех земель, которые эти рыцари держат в качестве аллодов, бенефициев или комменд. Епископ Ги столкнулся с сопротивлением, которое он преодолел благодаря вооруженной помощи своих родственников – графов Бриуда и Жеводана: это значит, что движение за мир было направлено не против магнатов вообще (магнаты были заинтересованы в том, чтобы имущество зависимых от них людей защищалось), а только против грабителей и возмутителей спокойствия. На последующих ассамблеях мира будут вместе трудиться представители трех категорий светского общества: князья, знать и народ (Рауль Глабер).

693

Hoffmann H. Gottesfneden und Treuga Dei. (979), Cowdrey E. H. J. The Peace and the Truce of God in the Eleventh Century. (975).

Собор в Шарру (июнь 989 г.), собравший епископов Аквитании под председательством Гомбо, архиепископа Бордо, провозгласил тройное проклятие: разорителям церквей; расхитителям «имущества крестьян или других бедняков, как то: овец, быков, ослов, коров, коз, козлов, свиней, если только это случилось не по собственной вине» владельцев; и, наконец, тем, кто совершает насилие над клириками, не носящими оружие. Таким образом, защита крестьян была весьма ограниченной: она касалась лишь захвата имущества, если он был несправедливым. Собор в Верден-сюр-ле-Ду (1016 г.) пошел дальше, обещая защиту самих крестьян во время войны.

За первым этапом, когда требовалась только клятва, последовал второй, когда появились лиги мира. Инициативу взял на себя Эмон, архиепископ Буржа, в 1038 г., когда обязал всякого верного христианина с 15-летнего возраста объявить себя врагом нарушителей мира и обещать в случае необходимости взяться за оружие против них.

Так появились границы движения за мир: оно стремилось покончить с каждодневным насилием, незаконными изъятиями и штрафами, с грабежами и набегами (depraedationes et invasiones). Поэтому земли, сами люди (клирики, купцы, паломники, крестьяне, знатные женщины и их свиты в отсутствие мужей, вдовы, монахини и др.) пользовались особым покровительством. Речь шла также об ограничении файды, или кровной мести (werra); но что касается «большой войны» (войны в прямом смысле слова), которая ведется публичной властью с помощью войска и военных походов, то на нее эти меры не распространялись.

Божье перемирие (treuga Dei) следует тем же настроениям, хотя и имеет свои особенности. Оно появилось на соборе в городе Тулуж (1027 г.); согласно «договору, или перемирию» (pactum sive treuga), который был провозглашен там и распространялся на епархию Эльн и графство Руссильон, всякое насилие должно быть приостановлено с девятого часа в субботу вечером до часа первой молитвы в понедельник утром: постановление того же порядка, что и постановление, запрещающее по воскресеньям судебные тяжбы, ручной труд и торги.

В 1041 г. епископ Прованса, несомненно, под влиянием аббата Клюни Одилона, от своего имени и от имени всех епископов Галлии отправил епископам Италии послание, в котором просил их принять и хранить «Божий мир и перемирие, кои нам ниспосланы с небес Божьим милосердием и коих мы твердо держимся, приняв их. Они состоят в том, чтобы с начала вечерни в четверг и до восхода солнца в понедельник утром среди всех христиан, друзей и врагов воцарялись твердый мир и перемирие».

Несколько лет спустя Божье перемирие было введено в Аквитании, в Бургундии, в Нормандии, в епархиях Вьенна и Безансона. Папство, сначала во времена Николая II, а затем Урбана II, оказало, в свою очередь, содействие в распространении движения за мир на все христианские страны. К прежним были добавлены новые периоды воздержания от войны: Рождественский пост, Рождество, Великий пост, Пасха, время между Вознесением и Пятидесятницей, включая оба праздника, три праздника Девы Марии и дни некоторых святых.

Движение за мир, в двух своих проявлениях, имело разнообразные последствия. Возникшее из-за несостоятельности публичной власти в некоторых странах Запада, оно побудило королей и князей взять инициативу на себя: Людовик VII в 1155 г. указом против «нарушителей мира» предусматривал «подавление разгула зловредности и обуздание насилия разбойников» [694] ; Фридрих Барбаросса в 1158 г. провозгласил мир во всей Италии; многочисленные «земские миры», коими отмечена история Священной Римской империи, порождены той же идеей. В результате война не была изжита, а лишь стала уделом небольшого числа власть имущих, обладавших, по словам Макса Вебера, монополией на насилие. Меры Людовика Святого и его преемников против частных войн были логическим следствием движения за мир.

694

Grabois A. De la treve de Dieu a la paix du roi... (978).

Оно привело к созданию народных милиций, дало явный толчок борьбе народа с феодалами и содействовало освобождению городов. Действительно, милициям мира «был присущ антииерархический дух: не только потому, что сеньорам-грабителям они противопоставляли крестьян, но главным образом потому, что они заставляли людей защищаться самостоятельно, не ожидая помощи от законных властей <...>. Именно с карательных походов с развевающимися церковными хоругвями против замков сеньоров-грабителей в Мане в 1070 г. началось французское коммунальное движение» [695] .

695

Bloch М. La Societe feodale. (99). Vol. I. P. 206-208. – Жанна д’Арк, верная этому очень древнему обычаю, в 1429 г в Блуа велела Ф. Жану Паскерелю изготовить церковное знамя с образом Христа на кресте. Это знамя в сопровождении священников, певших: «Приди, о дух, всезиждитель» (Veni Creator Spintus) и другие песнопения, несли перед армией во время ее движения к Орлеану. (Proces en nullite de la condamnation de Jeanne d’Arc. / Ed. P. Duparc. Paris, 1977. Vol. I. P. 391).