Война Волка

— Нужно было оставить тебя гнить здесь. — прорычал я.

— Но ты не оставил.

— Твой дед всегда говорил, что я глупец.

— Мой дед был прав насчет многого. — улыбнулся Этельстан, Его дедом был король Альфред.

Я встал и направился к двери зала, распахнул ее и остановился, глядя на отблеск огней над восточными бастионами. Большая часть — костры осадного лагеря, где люди Цинлэфа укрывались от снега, налетающего с севера. На бастионах пылали жаровни, а укутанные в плащи копейщики несли стражу, наблюдая за напуганным врагом. Самые яркие — огни пары факелов прямо над дверью зала — освещали свежий снег, нападавший возле стен.

Итак, брат Осрик наврал. Мы взяли монаха на юг, но он так надоел нам бесконечным нытьем из-за холода и язв, мешающих ехать в седле, что мы отпустили его в Меймкестере, где, по его словам, его приютит церковь. Вместо этого мне надо было прибить мерзавца, Я вздрогнул, внезапно ощутив ночной холод.

— Рорик, принеси мне плащ!

Брат Осрик солгал. Монах говорил, что у Этельстана меньше сотни воинов. На самом деле их оказалось вдвое больше. Правда, для города размера Честера это довольно небольшой гарнизон, но достаточный, чтобы сдерживать вялые атаки Цинлэфа, Брат Осрик говорил, что гарнизон голодает, а на самом деле их кладовые наполовину заполнены припасами прошлого года. Ложь привела меня в Честер, но ради чего?

— Твой плащ, господин. — произнес насмешливый голос, и, обернувшись, я увидел самого принца Этельстана, который принес тяжелый меховой покров, Он и сам был в плаще. Кивнув стражнику, чтобы закрыл за нами дверь, он остановился рядом и глядел, как мягко и неотвратимо падает снег.

— Я не посылал за тобой. — произнес он, накидывая густой мех мне на плечи. — но благодарю за то, что пришел.

— Так кто отправил монаха? — спросил я.

— Может быть, никто.

— Никто?

Этельстан пожал плечами.

— Возможно, монах знал об осаде, хотел вызвать помощь, но предполагал, что ты ему не поверишь, и выдумал историю про отца Свитреда.

Я покачал головой.

— Он не показался мне таким умным, И он чего-то боялся.

— Ты пугаешь многих христиан. — холодно ответил Этельстан.

Я смотрел на снег, кружащий у угла дома напротив.

— Мне надо в Хвит. — сказал я.

— Хвит? Зачем?

— Монах пришел из тамошнего монастыря.

— Там нет монастыря. — сказал Этельстан. — я бы хотел его построить, но. — он умолк.

— Ублюдок соврал. — разозлился я. — я должен был догадаться.

— Догадаться? Как?

— Он сказал, что отец Свитред пришел с юга. Как так? Мост же разрушен, И зачем посылать Свитреда? Ты бы отправил кого-то помоложе.

Этельстан поежился.

— Зачем монаху врать? Может, он просто хотел вызвать подмогу.

— Вызвать подмогу. — презрительно сплюнул я. — нет, ублюдок хотел выманить меня из Беббанбурга.

— Чтобы кто-то мог на него напасть?

— Нет, Беббанбург не падет, Я оставил командовать сына, и воинов у него вдвое больше, чем требуется, чтобы удерживать эту суровую и неприступную крепость.

— Получается, кто-то хочет, чтобы ты оказался вне Беббанбурга. — решительно сказал Этельстан. — потому что, пока ты там, тебя не достать, А теперь до тебя могут дотянуться.

— Тогда почему мне дали дойти сюда? — спросил я. — Если меня хотели убить, зачем ждали, когда я окажусь среди друзей?

— Не знаю. — ответил он.

Я и сам не знал. Монах солгал, но по неизвестной причине. Ловушка — ясно, что это ловушка, но кто ее устроил и почему — вот загадка, Этельстан потоптался на месте, потом жестом пригласил с ним прогуляться, наши следы стали первыми на свежем снегу.

— И все же. — продолжил он. — я рад твоему приезду.

— Не нужно мне было приезжать.

— Настоящей опасности не было. — согласился он. — и отец весной прислал бы подкрепление.

— Прислал бы?

Принц проигнорировал явное недоверие в моем голосе.

— В Уэссексе все изменилось. — тихо ответил он.

— Новая женщина? — съязвил я, имея в виду новую жену короля Эдуарда.

— И она — племянница моей матери.

Этого я не знал, Я знал лишь, что король Эдуард изгнал вторую жену и снова женился на юной деве из Кента, Теперь его старая жена в монастыре, Эдуард называл себя добрым христианином, а добрые христиане женятся на вею жизнь. Но хорошая плата золотом или землями, без сомнения, убедила церковь, что эта доктрина неправильна и король вправе выкинуть одну женщину и взять в жены другую.

— Выходит, сейчас ты в фаворе, мой принц? — поинтересовался я. — Ты снова наследник?

Он покачал головой. Свежий снег скрипел у нас под ногами, Этельстан вел меня по переулку, который заканчивался у восточных ворот. За нами следовали двое его стражников, но не приближались, чтобы не слушать разговор.

— Мне сказали, отец по-прежнему отдает предпочтение Этельвирду.

— Твой соперник — с горечью произнес я, Я презирал Этельвирда, второго сына Эдуарда, Вечно Всем недовольный, пронырливый кусок скользкого дерьма.

— Мой единокровный брат. — уклончиво сказал Этельстан. — которого я люблю.

— Любишь?

Какое-то время он не отвечал. Мы поднимались по римской лестнице на восточную стену, где часовые грелись у жаровен. Остановились наверху, глядя на лагерь поверженного врага.

— Ты правда любишь этого мелкого говнюка?

— Нам приказали любить друг друга.

— Этельвирд — подлец. — заявил я.

— Он может стать хорошим королем. — тихо сказал Этельстан.

— А я стану следующим архиепископом Контварабурга.

— Это было бы любопытно. — улыбнулся он. Я знал, что он, как и я, презирает Этельвирда, но отвечает так, как велит семейный долг. — Мать Этельвирда. — продолжил он. — сейчас не в чести, но ее семья все так же богата, все так же сильна и поклялась в верности новой жене.

— В самом деле?

— Дядя Этельвирда — новый олдермен. Он встал на сторону Эдуарда и не сделал ничего, чтобы помочь сестре.

— Дядя Этельвирда. — гневно ответил я. — и родную мать продаст в шлюхи, чтобы сделать Этельвирда королем.

— Возможно. — спокойно согласился Этельстан.

Я вздрогнул, хотя и не от холода. Вздрогнул, потому что почуял ловушку в этих словах, Я по-прежнему не понимал, для чего меня выманили через всю Британию, но подозревал, что знаю, кто поставил этот капкан.

— Старый я дурень. — сказал я.

— А солнце восходит каждое утро.

— Мой принц! Мой принц! — прервал нас возбужденный голос. Вдоль крепостной стены бежал воин, чтобы нас поприветствовать. Ростом с ребенка, но в кольчуге, с копьем в руках и в шлеме, украшенном белыми и красными лентами.