Война
Шрифт:
Слегка выпучив глаза, мужчина поколебался целую секунду, затем дёрнулся вперёд и указательным пальцем ткнул в кнопку.
— Спасибо, — ответил Ревик, опять вежливо склонив голову.
В этот раз я не сдержалась. Я расхохоталась в голос.
Человек посмотрел на меня так, будто я отрастила рога, но лишь сделал шаг назад, продолжая пялиться.
Ревик сохранял рожу кирпичом, пока мы проходили через первые открывшиеся двери.
Как только мы оказались в кабине лифта, он наклонился, обнимая меня и поднося к пронумерованным кнопкам на стене, и подождал, пока я нажму кнопку шестьдесят
Я ткнула в кнопку пальцем.
Когда загорелась панель безопасности, я прижала к ней большой палец. Я знала, что они усилили меры безопасности в сканерах. Они не только читали мою ДНК и отпечаток пальца, но также подтверждали, что я жива, в сознании и не «пребываю в весьма бедственном положении». Проверка того, жива ли я, казалась мне смешной в духе чёрного юмора (и вызывала образы того, как мой отрезанный большой палец лежит в чьём-то кармане). Я вынуждена была надеяться, что они не сделали настройки настолько чувствительными, что ускорившееся сердцебиение что-нибудь спровоцирует.
Когда свет погас, двери закрылись, и я облегчённо выдохнула.
Ревик снова прижал меня к своей груди.
Я обвила руками его шею и посмотрела ему в лицо. Когда он не взглянул на меня в ответ, я осознала, что изучаю его выражение так пристально, что Ревик покраснел, реагируя на мой взгляд, и его свет обвился вокруг меня тесными кольцами.
— Врег не совсем ошибается, — сказала я ему. — Ты и правда немножко варвар. Может, тебе стоит отрастить волосы подлиннее, — я потянула за пряди, покрыв поцелуями его подбородок. — Начать носить ожерелья из человеческих зубов.
Он вздрогнул, бросив на меня взгляд, полный неверия, затем рассмеялся, увидев моё выражение.
— Нет, — ответил он, целуя меня. — Мне надо стричься коротко. Маскировка.
— Она не работает, — сообщила я ему.
Я целовала его горло, ощущая привкус соли, а почувствовав его реакцию, легонько пососала. Его aleimi обвился вокруг меня, сделавшись почти физически осязаемым, когда я не остановилась. Как только я подняла голову, Ревик поцеловал меня в губы, и его руки стиснули меня так крепко, что буквально вжали мои рёбра в его грудь.
Большую часть оставшейся поездки мы целовались.
Я чувствовала, как меняется его свет, пока пыталась перевести дух между поцелуями. Его руки, обнимавшие меня, оставались напряжёнными, но в остальном он расслабился, прислонившись к дальней стене кабины лифта и издав низкий стон, когда наши поцелуи сделались крепче.
К концу я уже упиралась в стену лифта, прижималась к нему, а другой рукой крепко обхватила его за шею. Когда на нужном этаже наконец-то раздался сигнал, моя кожа уже была разгорячённой, как и его.
— Да что с тобой? — пробормотала я, когда двери открылись.
Ревик не ответил, лишь крепче стиснул меня, широкими шагами устремляясь вперёд по коридору. Я ощущала, как он сдерживает свой свет — в его разуме прокатывались образы и жёсткие вспышки света. Я чувствовала, что он вспоминает, как мы проснулись после той недельной гибернации, и его боль внезапно усилилась.
Я почувствовала, как он подумывает остановиться прямо здесь, в
коридоре, но вместо этого он прибавил шагу, сокращая расстояние, отделявшее нас от двери нашей комнаты.— Серьёзно, — я прикоснулась к его лбу пальцами, поразившись жару, который исходил от его кожи. — Ты в порядке? Я же не настолько тебя обделяла, нет?
— Да, — сказал он.
Когда Ревик взглянул мне в лицо, его улыбка получилась напряжённой. Его пальцы копошились под пальто, пока он не вытащил ключ-карту. Я не видела, чтобы он останавливался у стойки регистрации, так что это тоже меня поразило.
— Бардо дал её мне, — объяснил Ревик. — …официант. Я попросил его об этом.
Акцент в его голосе усилился, когда он уставился на замок. Он моргнул, нахмурился, и я осознала, что его радужки светятся.
— Он принёс её, пока ты разговаривала с Джунте. Поэтому ты не видела, — Ревик сунул карту мне в руки, издав очередной низкий звук. — …Открой бл*дскую дверь, Элли.
Я забрала у него карту, всё ещё беспокоясь и всматриваясь в его лицо, пытаясь сосредоточиться, когда он начал покрывать поцелуями мою шею. Вставив карту в слот безопасности справа от двери, я снова приложила большой палец к панели.
Через несколько секунд раздался щелчок. Свет сделался зелёным, и я надавила на ручку, толкнув дверь.
— Ты мог бы поставить меня, знаешь, — сказала я, поймав дверь прежде, чем та успела закрыться обратно. — …Быстрее было бы.
Ревик покачал головой, пинком открыл дверь и перенёс меня через порог.
— Нет. Я так и не сделал этого… той ночью. Я же должен был, да? Не думаю, что сделал это… Я был mak rik’ali от тех тортов, которые испекла Тарси.
Я рассмеялась, обхватив ладонью его шею сзади.
Mak rik’ali переводилось с прекси на английский примерно как «поехавший мудак».
Я сообразила, что он говорит о человеческой традиции переносить невесту через порог. Весело прищёлкнув языком, я улыбнулась.
— Старомодный ты мой, — пробормотала я, легонько потянув его за волосы.
Я окинула взглядом номер, изумившись тому, как идеально всё выглядело. В отличие от двух лобби внизу, пентхаусные апартаменты казались почти идентичными тому, как я запомнила их перед отъездом из Сан-Франциско.
Но кто-то явно недавно прибрался здесь.
Я практически уверена, что мы позавтракали здесь в последнее утро перед тем, как сесть на самолёт до Калифорнии. А ещё в центре стола стоял огромный букет свежих цветов — странная, вполне в духе видящих комбинация из подсолнухов, тёмно-зелёного папоротника, ветвей ивы и белых роз.
Шторы тоже были раздвинуты, открывая вид на штормовое небо и проливной дождь, который почти затмил вид на парк.
Когда я взглянула на Ревика, он смотрел только на меня. Его лицо раскраснелось, глаза странно искрили золотисто-зелёным светом, который сделался лишь ярче во тьме, струившейся через окна.
— Разве ты меня не хочешь, Элли? — спросил он.
Боль шокировала мой свет. Я почувствовала себя так, будто он меня ударил.
Вспомнив о Менлиме и о том, что случилось в той конструкции в Аргентине, я крепче стиснула его.