Войсковая разведка

— Это магия крови?

— Тут много всего намешано. И все это только для того, чтобы определить, имею ли я право быть Опрошенным.

— Интересно. — Сипал заметил тонкие искры тьмы, выглянувшие из древней кладки. — Твои предки не разделяли магию, подобно нынешним?

— Глазастый. — Вак усмехнулся себе в бороду. — Могут ли отказаться от тьмы родившиеся в ее чреве? Для нас она была то же, что солнце для людей с поверхности — энергия, дающая силу к жизни. Только эта тьма подгорных кузниц не имеет ничего общего со смертью, о встрече с которой ты мечтаешь. Тайны нашего народа — не для любопытных людей с поверхности, пусть даже идущих столь занятными тропами, малыш.

Перед гномом возникла небольшая табличка с непонятными рунами, казалось, моментально проплавляемыми собранной кровью. Вак крякнул и, отстранив юношу в сторону, принялся нажимать мелькающие знаки. Первый, десятый, двенадцатый…

Минут через десять сипал понял, что это не код и не письмо.

— Такое ощущение, что перед тобой возникает и тут же исчезает новый язык. И только ты, благодаря своей крови, в состоянии понять, что на нем написано. Поэтому ты не гонишь меня — чем бы дитя ни тешилось?

— Мальчишка! Ты тут стоишь, потому что в древних стенах на нижних уровнях, куда мы попадем, давным-давно скопилась масса мелкой нежити. Лично у меня, как и у Ируга с Айяром, не будет времени ею заниматься. Мы потащим поклажу наверх. А ты, если не хочешь куковать тут один, придумай по-быстрому, как обезопасить нас от здешних обитателей.

— Почему меня не предупредили? От кого именно?

— Тебе весь глоссарий гномьего царства на поверхность вынести? Большинство местных пираний людям незнакомы в принципе.

— И что против них сделает калека?

Яростный взгляд сквозь пыхнувшую бороду.

— Калека — ничего. Сам погибнет и товарищей защитить не сможет. А вот маг смерти сможет многое. Вся эта шелупень боится небытия, поскольку силы жизни в ней мало, а разрушения — более чем достаточно. Думай, у тебя еще есть немного времени.

Мучительно, до боли в несуществующих пальцах, захотелось сжать стигис. Этот меч щедро пил кровь хозяина, но и тьма боялась одного вида сверкающего клинка. Что еще? Не так много оружия у штрафника, а уж того, которое он сможет поднять, — без рук, из своих слабых магических запасов. Тянуть нити пустоты из собственного сердца, чувствуя, что каждое движение убивает часть твоего прошлого — и будущего?

— Ируг! Где мой кнут пустоты?

— Где-то в этой горе на колесах, которую жадный коротышка небрежно окрестил небольшой тележкой!

Два голоса слились в один негромкий, но прочувствованный возглас, однако Вак даже не обернулся, лишь ухмыльнулся в бороду и принялся еще быстрей порхать пальцами по кровавым символам.

Расслабиться. Вздохнуть. Распустить туман маны, почувствовать скопление мира вокруг. Мечи — вот, и честных, простых трудяг практически нет, все с хитрыми добавками. На самом дне лежат кожи василисков: после того боя практически все их нужно приводить в порядок. Мощь демона и ласка небытия — слишком опасная смесь для любой вещи, созданной или родившейся на этой земле. Темный клинок! Он полон, похоже, последняя схватка добавила ему сил, и сейчас тот сыто дремлет. Узкая полоса лунного света — стигис, молодой и порывистый. Прав Ируг, он нуждается в ласке и наставнике. Нужно подобрать ему кого-нибудь… с руками. А вот и кнут — простой металл, небольшая косточка в основании, пустота внутри и…

— Ты готов, сипал? Я открываю!

Натужно заскрипел невидимый по мраке ворот, в неприступной до этого скале возникла и принялась неторопливо расширяться щель, из которой полезла сама тьма…

— Отойдите!

Сил на то, чтобы оперировать одной легкой, невесомой костью, контролирующей с десяток нитей небытия, вполне хватало. Ладар прыгнул вперед, во тьму — и сжавшиеся вокруг него нити прянули в стороны, уничтожая все на своем пути и давая хозяину время на вздох.

Это была странная битва. Здесь не было четких тел, атак и отступлений: здесь многорукая тьма встретилась со сверкающим Небытием. Нечто лезло и лезло из щелей, арок и переходов. Лезло уничтожить, подчинить и насытиться. И это все встречал шар нитей — ярких и сочных, нереальных, несуществующих, но разящих наверняка. В древние стены строители вложили многое. Потустороннее оружие соскальзывало с них, оставляя камень девственно чистым. Ни грязи, ни скользких полипов-убийц, ни мха с ядовитыми спорами. Странные создания, двигающиеся на лапах, клешнях, спорах, всем телом — все обращалось в прах перед упрямо идущим вперед юношей, почувствовавшим себя нужным, почувствовавшим себя Воином, даже без рук. Сколько продолжалась эта бойня? Час? Два? Три? Пока наконец древняя нечисть не сообразила: пришли хозяева — и не скрылась, не растворилась где-то в глубине породы. До поры. Лишь тогда Ладар позволил себе присесть и выпустить из мысленного захвата крохотную косточку.

— Молодца! Ты как? На-ка, глотни. — Крепкая сивуха тяжелым огнем ударила по пищеводу, огненными брызгами всколыхнула тело, паром очистила разум.

— КХА! Вак! Ну когда ты научишься готовить что-то более приемлемое для питья!!!

— Когда захочу угостить вас просто приятным напитком. — Гном невозмутимо убирал свою знаменитую фляжку обратно в мешок. — Этот настой — для боя, не для баловства. Ну как, помогло?

— Наверное.

Последние секунды сил почти не было, тонкая кость казалась железным ломом, да и небытие старалось ужалить уже своего владельца.

— Это нервное. Забирай свою косточку и пошли дальше, пока выползни не очухались. Еще два-три яруса — и им дороги наверх не будет, тогда и отдохнем.

Вак подумал, вновь достал свою фляжку. Пыхтя от усердия, приложился, довольно крякнул, предложил яростно мотающими головами Иругу с Айяром — и, подхватив телегу, устремился по спиралевидной дороге, неуклонно идущей вверх. После некоторой растерянности Ладар, подхватив кость вампира, двинулся следом. Он не видел, как многозначительно переглянулись отставной маршал с темным эльфом, прежде чем кинуться догонять друзей.

— Какая красота! Такое не может скрываться в глубине скалы! Признайся, Вакенши, ты ведь незаметно сунул нас в какой-нибудь телепорт?

Озеро. Крохотное, полное кристально-чистой воды. Миниатюрный водопад, падающий в него с небольшой высоты и разбрызгивающий строгую гладь сотнями радуг. Диковинные растения, цветущие вокруг озера, они были похожи на земные, привычные взгляду кусты, траву и деревья, но были строже — и совершенней. К тому же росли в непонятном, строго определенном порядке. И все это венчал Свет. Не солнце, и не подобие на него: странный красный свет исходил с потолка необычного, гигантского зала, даря тепло и жизнь непонятному уголку природы.

— Ты правда думаешь, Айяр, что в нашем мире есть другое такое место? Или, по-твоему, я — великий архимаг, раскрывший тайну межмировых порталов? — Вакенши, улыбаясь, оттащил свою телегу к небольшой пещерке у самой воды и, установив ее на скальном камне, неторопливо принялся пить кристальную воду.

— Тогда объясни нам, где мы, потому что это противоречит магическим законам мира, который я знаю, — серьезно сказал Ируг, наблюдая, как трава растет строгими ромбами, начиная от подножия скалы, постепенно меняя фактуру и цвет.

— Это один очень старый и древний эксперимент. Немного стыдно сознаваться в подобном, но вызван он столь же древним страхом открытых пространств. Когда-то давным-давно гномы захотели путешествовать, отправиться к звездам. Тогда они и умудрились создать скалу, внутри которой всем управляла магия земли — водой, воздухом и даже светом. Гномы строили основательно, но чем больше сил и умений они вкладывали, тем тяжеловесней становилась конструкция.

В крепкие головы гномов долго доходила простая мысль о том, что недра принадлежат тем, для кого они жизнь, воды — тем, для кого они дом, поверхность — тем, для кого дом везде, воздух — тем, кто всегда и везде как дома, а звезды — тем, кто в доме вообще не нуждается.