Воздушная гавань

* * *

Не прошло и четверти часа, как ялик с Каллиопой направился к «Хищнице»; деловито пыхтя, паровой двигатель вывел маленькое суденышко в полет, отчалив от борта «Туманной акулы». Сопровождали ее двое матросов, которые управляли яликом, а также обе захваченных тележки с добром мастера Феруса и украденный из Великой Библиотеки небольшой томик, в точности похожий на тот, что хранился сейчас в кармане куртки Гримма.

Если Каллиопа только что потерпела сокрушительное поражение от меньшего по размеру и легче вооруженного судна, это никак не сказалось на ее заносчивости или в любом случае на самоуверенном выражении лица. Если Каллиопу и напугал вид дюжины нацеленных в нее и готовых к выстрелу боевых перчаток, догадаться об этом было бы невозможно.

С обычной для нее насмешливой ухмылочкой Каллиопа подступила к носу ялика, швартовавшегося к борту «Хищницы».

— Разрешишь подняться на борт, Фрэнсис?

Гримм напомнил себе, что эта женщина зовет его этим именем, отлично зная, как оно его раздражает, и запретил себе поддаваться манипуляции.

— Подтверждаю, — спокойно ответил он.

Каллиопа спрыгнула на палубу и, направляясь к мостику и взбираясь по ступеням, с любопытством крутила головой, рассматривая корабль.

— Так, так, так… — сказала она. — Признаться, ты меня немного удивил. Чем, во имя всего святого, ты кормил свою «Хищницу»?

— Врагами.

Каллиопа громко рассмеялась, запрокинув голову.

— Книгу, пожалуйста, — попросил Гримм.

Она любезно бросила ему томик, который он поймал на лету.

— Ты даже не представляешь, какими жуткими глазами на меня смотрели, когда я явилась забрать ее.

— Когда ты спустила флаг, аврорианцы не очень возражали?

— Ничего такого, с чем я бы не справилась, — легко, даже весело ответила Каллиопа. — Должна признать, Фрэнсис, в своем деле ты настоящий мастер. Маневрировал и сражался ты превосходно… впрочем, в честном бою тебе ни за что меня не обставить.

— Я их избегаю, — ответил Гримм. — Как и ты сама.

Каллиопа улыбнулась, блеснув белоснежными зубами:

— Это правда.

Гримм кивнул Криди, и тот отрядил нескольких матросов забрать тележки из ялика, прибывшего с «Туманной акулы». Те без промедления покатили поклажу в сторону каюты эфирреалиста.

Каллиопа проводила их взглядом.

— Полагаю, на этом предварительные любезности заканчиваются, — заметила она. — Как ты собираешься поступить с моим экипажем?

— Я намерен доставить их, вместе с тобой, в Копье Альбион для ареста и последующего суда, — сказал Гримм. — Аврорианцы подлежат захвату в плен как вражеские диверсанты, и обращаться с ними будут соответственно.

Каллиопа покачала головой.

— Хочешь, чтобы команду «Туманной акулы» арестовали как гражданских, но судили за военные преступления? Мои люди никогда на это не согласятся. Они отлично понимают, что ни один судья в Альбионе не вынесет им справедливый приговор. Их попросту объявят пиратами и повесят.

— Возможно, — согласился Гримм. — С другой стороны, в случае отказа сдаться я буду вправе взорвать твой корабль здесь и сейчас, по законам военного времени. Как думаешь, какой из двух вариантов предпочтет твой экипаж?

Лицо Каллиопы потемнело, и она поиграла желваками, прежде чем ответить:

— Мой экипаж состоит из бойцов, и они сражаются как бойцы. Их будут судить и вынесут им приговор как солдатам неприятеля во время войны.

— А иначе что? — беззлобно спросил Гримм.

Каллиопа уставилась на него, шевеля губами, но не произнося ни слова; гнев в ее горящих глазах разве только не обжигал. Прикрыв их, она выдохнула себе под нос какое-то страшное проклятие.

— А иначе… — повторил Гримм, тем же мягким тоном.

— Я тебя поняла, — с горечью уронила она. — Твоя позиция мне предельно ясна, сукин ты сын. Требовать чего-то бесполезно.

— Да, капитан Рэнсом, сейчас вы не в том положении, — подтвердил Гримм.

Каллиопа скривилась так, будто только что откусила кусок тухлого чанерийного мяса.

— Я… прошу, чтобы мой экипаж был арестован в качестве военнопленных и чтобы с ним обращались как с таковыми, капитан Гримм. Пожалуйста.

Гримм несколько раз медленно кивнул.

— Хочу, чтобы ты кое-что знала, — негромко сказал он.

Каллиопа, хмурясь, смотрела на него в упор.

— Мне известно, что при атаке на пристань Платформы ты не была обязана использовать именно такую тактику стрельбы, — продолжил Гримм. — «Хищница» могла стать первой мишенью, а не последней.

— Да, — просто сказала она.

— Еще одно: я понимаю, зачем ты предложила мне тот контракт, когда в прошлый раз поднималась на борт «Хищницы». Ты знала, что должно было случиться, и не хотела, чтобы я оказался в гуще событий. Ты хотела уберечь «Хищницу» от катастрофы.

Едва заметное движение головы — возможно, кивок — было ему ответом.

— Но почему? — спросил Гримм.

Каллиопа отвернулась, и вопрос повис в осязаемо густом молчании. Наконец, она тихо произнесла:

— Когда-то «Хищница» была и моим домом тоже.

Нутро Гримма пронзила тонкая игла от эха той боли, которая, как ему казалось, давно была оставлена позади.

— Помню, — тихо сказал он. И, помолчав, заговорил уже громче: — Капитан Рэнсом, настоящим я наделяю вашу команду, ваших пассажиров и вас саму статусом военнопленных, в соответствии с законами и обычаями ведения войны. Мистер Криди, вам поручается сделать запись об этом в судовом журнале.

— Так точно, капитан, — твердо сказал Криди.

Каллиопа прикрыла на мгновение глаза, а затем кивнула еще раз. Ее губы, казалось, пытались сложить какие-то слова, но произнести их вслух она не смогла себя заставить.

Гримм одержал победу, но не видел смысла и дальше втирать соль в эту рану.

— В изъявлении благодарности нет нужды, капитан Рэнсом. Я отправлю с вами своих механиков, которым будет поручено подняться на борт «Туманной акулы» и вывести из строя ваши орудия. Затем вы направитесь назад, к Копью Альбион, в сопровождении «Хищницы» и под прицелом наших пушек. Любое уклонение от подчинения моим приказам, даже самое незначительное, вызовет залп на поражение. Вам это понятно?

— Я не дура, Фрэнсис.

Гримм не хотел выказать ей свое раздражение, но вопреки всем усилиям уголок его рта дернулся. Каллиопа это заметила, и насмешливая ухмылка тотчас вернулась на прежнее место.

— Полагаю, что нет, — сказал Гримм. — И тем не менее, Каллиопа, несколько последних дней были чертовски сложными. Не советую испытывать мое…

— Вижу цель! — завопил дозорный на мачте «Хищницы». — Капитан, вижу цель!

Гримм резко вскинул голову:

— Где?

— Одно судно, стремительно приближается, высоко, зюйд-вест-тень-вест!