Воздушная война над СССР. 1941
Шрифт:
В октябре 1944 года, когда Финляндия уже разорвала отношения с фашистской Германией, полк Василия Голубева перебазировался на финский аэродром Мальме, и там советский летчик встретился с финским майором, бывшим участником этих боев. В личной беседе тот ему рассказал, что только 2 ноября его эскадрилья потеряла целых три истребителя — один из них был сбит в воздушном бою, а два разбились на обратном пути. 5 ноября финны лишились еще трех самолетов. В итоге из 9 финских истребителей было потеряно 6, что послужило причиной расформирования эскадрильи. Ее личный состав разбросали по разным подразделениям.
Любопытно, что в журнале «Авиамастер» (1/2003 г.) была помещена статья «Особая группа Ханко», посвященная именно этим двум боям и написанная Андреем Диковым и Карлом-Фредериком Геустом, т. е. представителями обеих в прошлом воевавших между собой государств. Редкий пример сотрудничества, но, к сожалению, не очень удачный. Вечное противоречие между Востоком и Западом
В последние месяцы 1941 года 13-й ИАП понес большие потери при обороне Дороги жизни через Ладожское озеро. Частично в этом были виноваты немецкие «охотники» из JG 54, летавшие на Bf 109F. Например, в начале декабря полк потерял двух летчиков, сбитых из-за собственной невнимательности. 7 декабря четверка И-16, находясь в невыгодной позиции под облаками, была атакована «охотниками» по пути домой. Двое пилотов были ранены, а один погиб, врезавшись вместе с самолетом в землю. С другой стороны, сказалось тактически неграмотное ведение боев руководством полка. Только 1 января 13-й ИАП лишился пяти летчиков, выбывших из строя по ранению, 3 истребителя сгорели и 7 были повреждены. Это переполнило чашу терпения вышестоящего начальства, и командный состав полка был полностью сменен. Голубев, как опытный боец, получил должность командира эскадрильи. С этого момента он мог без помех претворять в жизнь собственные тактические идеи и боевые порядки. Все И-16 стали летать парами, эшелонированными по высоте. Атаки противника он предлагал проводить на встречных курсах. Все боевые задания тщательно разбирались на предполетном инструктаже. Результаты сказались быстро — его 3-я эскадрилья стала лучшей в полку.
Некоторое время Голубева занимала тактика действий немецких «охотников». Поклявшись первым уничтожить вместе со своим подразделением «мессершмитты», он вскоре пришел к выводу, что немцы, как правило, атакуют либо невнимательных пилотов, либо группы самолетов, возвращающиеся с боевого задания без боеприпасов. Особое внимание они уделяли отставшим от строя и поврежденным «подранкам».
12 марта 1942 года он и воспользовался этим обстоятельством, когда группа И-16 возвращалась на аэродром после штурмовки железнодорожной станции. Полностью сохранив боезапас, Голубев на обратном пути покинул строй и имитировал полет поврежденного самолета. Через некоторое время на горизонте появились две черные точки — два «мессершмитта», заметив отставший истребитель, на форсаже бросились за ним вдогонку. Когда «охотники» приблизились на дистанцию около 1000 метров, «поврежденный» И-16 вдруг круто развернулся навстречу противнику. Голубев вспоминал: «Вот когда пригодились десятки вариантов и расчетов на такой маневр! Заканчиваю разворот на высоте около пятисот метров, противник намного ниже меня. Он такого маневра не ждал и оказался в лобовой атаке. Оба «мессера», задрав желтые носы, пошли на меня, видимо считая, что я без боезапаса и делаю ложную атаку. Темные трассы от двух Bf 109F точно тянутся к моему мотору. В прицеле ведущий «охотник», дистанция примерно 500 метров, полторы секунды осталось на все, пусть даже на жизнь. Три огненные трассы молнией пронизали огненное тело «мессершмитта», мелькнувшее ниже меня метрах в пяти…»
Вспыхнувший немецкий истребитель упал на землю, а Голубев, развернувшись вслед второму Bf 109, дал залп реактивными снарядами. Вражеский самолет, попытавшийся уйти горкой, потерял скорость и с поврежденным хвостовым оперением, зацепившись за макушки елок и потеряв плоскости, совершил вынужденную посадку на границе аэродрома. Его пилот, раненный осколками, скончался через несколько минут после приземления. На руле поворота ведомого «мессера» насчитали отметки 26 побед. Таким образом на счету Голубева появились 14-й и 15-й сбитые самолеты.
В середине марта 13-й ИАП был переименован в 4-й гвардейский ИАП (ГИАП), а осенью Голубев был назначен заместителем его командира, получив в конце года звание Героя Советского Союза. Полк по-прежнему воевал на И-16, хотя время этих юрких монопланов уже давно прошло. На вооружении JG 54 с конца декабря появились новейшие истребители Фокке-Вульф Fw 190А-4, сильно осложнившие для советских ВВС обстановку в воздухе. Тем не менее в январе 1943 года балтийский ас сумел и на «ишачке» уничтожить два хваленых «фоккера». В этом же месяце полк наконец был снят с фронта для освоения новых истребителей Лавочкина — Ла-5. Обратно под Ленинград он вернулся
лишь спустя два месяца. Количество побед Голубева неуклонно росло.21 апреля он сбил два финских истребителя Фиат G.50bis, а в мае его жертвами стали три Ju 88 и один Bf 109. В это время пилоты полка на нескольких оставшихся И-16 часто вылетали на ночное патрулирование, попутно штурмуя прожекторные и зенитные установки противника, ведущие борьбу с легкими бомбардировщиками У-2. 30 июня Голубев впервые поднялся в воздух ночью на Ла-5.
Перехватив и уничтожив немецкий разведчик Ju 88, он внезапно во время посадки был обстрелян собственной зенитной артиллерией, не предупрежденной заранее о полете незнакомого самолета. Истребитель получил повреждения, и пилот, после психологической встряски, с трудом совершил посадку на аэродроме.
В конце 1943 года Голубев принял командование над 4-м ГИАП, и ему, как одному из самых результативных летчиков, был вручен Орден Британской империи 4-й степени. В отличие от многих других командиров он продолжал полеты. 13 января он сбил свой 36-й самолет — Bf 110. С машиной этого типа у Голубева связан еще один эпизод биографии. Зимой 1944 года противник начал использовать «сто десятые» на Ленинградском фронте в качестве высотных разведчиков. Советские летчики немедленно организовали за ними охоту. Один их этих самолетов Голубев долго преследовал и сбил на выходе из пикирования — Bf 110 пропахал целую просеку в лесу. 23 февраля он сумел догнать еще один двухмоторный «мессершмитт». Одновременно с хвостовым стрелком немецкого разведчика он почти в упор открыл огонь. Результат был ошеломляющим. Bf 110 взорвался, и перевернутый взрывной волной, истребитель Голубева сорвался в штопор. Восстановив управление машиной, контуженый, оглохший летчик с поврежденной барабанной перепонкой левого уха тем не менее доставил на свою базу убедительные доказательства своей 38-й победы. Капот двигателя изуродованного истребителя был вдавлен в цилиндры, а кусок дюралевой обшивки немецкого самолета впился в крыло Ла-5 до самого лонжерона. Вернувшись к боевым вылетам в мае 1944 года, Голубев 28 июня одержал свою последнюю победу, отправив на дно Финского залива Фокке-Вульф Fw 190.
Всего за время войны Василий Голубев совершил 589 боевых вылетов и сбил 39 вражеских самолетов лично и 12 — в группе. После войны он продолжил службу, освоив в воздухе целый ряд реактивных машин.
Ганс-Ульрих Рудель
Один из главных любимчиков ведомства Геббельса и даже самого Гитлера, Ганс Рудель в течение Второй мировой войны получил все высшие награды Рейха. Ему было приписано уничтожение 519 советских танков, около 800 автомобилей, 50 артиллерийских батарей, 4 бронепоездов, 3 боевых кораблей (в том числе 1 линкора) и свыше 70 десантных судов. Кроме того, по немецким данным, Рудель сбил на бомбардировщике 9 советских самолетов (7 истребителей и 2 штурмовика Ил-2).
Родился Рудель 2 июля 1916 года в деревне Конрадсвальдау, расположенной недалеко от города Готтесберг в Силезии. «Маменькин сыночек в розовых штанишках», он с детства вынужден был выслушивать от сестер и одноклассников постоянные насмешки, в результате чего у него выработался своеобразный комплекс неполноценности. Науки для него были тайной за семью печатями из-за недалекого ума, поэтому все свое свободное время он уделял спорту. Такая же ситуация сохранялась и в дальнейшем. Компенсируя свои недостатки упрямством и высокомерием, Рудель постоянно находился в изоляции в обществе немецких летчиков. Не способствовало его популярности также то, что он чурался женской компании, а из всех напитков предпочитал молоко. Естественно, такое положение дел тяготило Руделя и, чтобы занять более достойное положение в обществе, он старался превзойти своих коллег в личной храбрости, чинах и наградах. В значительной мере это ему удалось, хотя определенная дистанция между Руделем и его коллегами продолжала сохраняться до самого конца войны. Так, известный немецкий летчик-истребитель Гюнтер Ралль писал в послевоенное время о Руделе: «Несомненно, этот человек был похож на маньяка, но он являлся самым лучшим пилотом штурмовой авиации. Я нередко возглавлял истребительное прикрытие его группы. После войны я вместе с ним находился в американском лагере для военнопленных во Франции… Жил с ним в одной комнате… Хотя я его и знал до этого, я был удивлен, насколько он эгоистичный. Он действительно считал себя великим, и это было малоприятно».
Летная карьера Руделя началась в июне 1938 года, когда после окончания авиашколы он получил назначение в штурмовую группу I/StG 168, дислоцированную около Граца в Австрии. Эта группа оснащалась пикирующими бомбардировщиками Ju 87. Изучение боевого самолета оказалось для Руделя непосильной задачей, и он также не представлял собой никакой ценности, как пилот. За полгода обучения его обошли по всем параметрам даже посредственные курсанты, и в конце концов инструкторы махнули на Руделя рукой. Как только подвернулся приказ вышестоящего штаба об отправке нескольких летчиков в училище разведывательной авиации, они туг же от него избавились, предварительно представив к званию лейтенанта.